— Как ты узнал меня?

— Кто же еще, кроме отборных воинов самого Шикотенкатля, смог бы с такой легкостью скрутить моих людей? — с еле уловимой насмешкой ответил купец. — Они на самом деле хорошие бойцы.

Шикотенкатля неприятно поразила мысль, что торговец в своих рассуждениях на несколько шагов опережал его самого. Похоже, почтека подозревал, что на него совершат нападение. Видимо, разгадал и уловки, заставлявшие выбрать единственный верный путь.

«Значит, скорее всего, он и меры предосторожности заранее предпринял! — понял вождь. — Знать бы еще, в чем они заключаются! Да, это явно шпион. Даже если он меня и перехитрил, то самого этого негодяя уже ничто не спасет!»

Шикотенкатль поднял пленника и толкнул его в ближайший, заранее освобожденный, дом. Здесь его воины сразу же зажгли несколько свечей.

— Руки ему свяжите, — хмуро приказал вождь.

Сначала такая мысль не приходила в голову Шикотенкатлю. Разве прославленный герой не в состоянии справиться с торговцем?! Но теперь он понял, что недооценил противника. Кто знает, что еще за сюрпризы готовит этот почтека?

— И подождите снаружи, — негромко, но уверенно попросил воинов купец.

Те от подобной наглости опешили, но вождь быстро кивнул головой, подтверждая прозвучавшее предложение. Затем он приставил бронзовый кинжал к горлу пленника.

— Если ты мне сейчас же не скажешь, кто ты на самом деле, то я тебя убью.

Шикотенкатль блефовал. Зачем же убивать шпиона? Если отдать его в руки особых мастеров, то лазутчик расскажет всю подноготную, только бы избавиться от боли. Но вождь желал застращать купца. Глядишь, тот с испуга и сам все выложит. Не придется время лишнее тратить.

Однако пленник не утратил хладнокровия. Темные глаза уверенно смотрели с непроницаемого смуглого лица.

— К чему это нападение, господин? Ты ведь мог и открыто меня пленить?

Шикотенкатль мог это сделать, но он предпочел инсценировать нападение разбойников. В случае чего этот почтека просто исчезнет и никто ничего не заподозрит. Вождь, конечно же, не собирался открывать свои замыслы лазутчику и спросил:

— Как получилось, что шпион тайком прокрался на землю Тлашкалы?

— А как получилось, господин, что не чтящие богов чужеземцы вовсе не тайком, а в открытую, вторглись на землю Тлашкалы? — вопросом на вопрос ответил пленник. — А ты не только не сумел остановить врагов, но и наоборот вынужден был умолять их о мире?

Шикотенкатль, не сдержавшись, отвесил купцу оплеуху. Тот завалился на бок, но потом вновь сумел сесть, ошеломленно встряхнув головой.

— Господин, ты направляешь свой гнев не на того, кто его действительно заслужил.

— Ты не почтека! — обвиняющим голосом заявил Шикотенкатль.

— Это не так, господин. Почтека не только торговец. Он путешественник, потому что ходит по дальним странам. Он воин, потому что постоянно с оружием в руках защищает свой товар от разбойников. Он зачастую и лекарь, ведь в дороге всякое может произойти.

— А еще лазутчик!

— Да, и это тоже, но…

— Говори, кто тебя прислал! — перебил Шикотенкатль.

— Господин, по всем землям, от жарких стран майя на юге и до северных далей Мичоакана разнеслась слава о том, как храбро ты бился против чужеземцев. Все народы надеялись, что тебе удастся то, на что не хватило сил воинам Табаско и на что не хватило отваги тотонакам. Еще когда жив был Монтесума, его племянник Куаутемок выступал за то, чтобы помочь Тлашкале в войне с солдатами Малинче. Увы, тогда он был всего лишь племянником повелителя ацтеков и его мнение ничего не решало…

— Так тебя подослал Куаутемок? — перебил Шикотенкатль.

— Уэй-тлатоани Куаутемок, — поправил купец. — Не забывай, господин, теперь он уэй-тлатоани. Это значит, что вся полнота власти в империи теперь у него. Он всегда уважал Тлашкалу за отвагу ее жителей, а особенно восхищенно отзывался о тебе, как о лучшем военачальнике тлашкаланцев. Тогда Куаутемок не мог объединиться с твоими воинами, но сейчас предлагает союз.

— Теперь Куаутемок на своем примере узнает, что значит оказаться в осаде, — не смог удержаться от усмешки Шикотенкатль. — Сколько лет ацтеки держали в блокаде Тлашкалу, раз за разом пытаясь ее захватить. Теперь пришла очередь Теночтитлана терпеть войну и лишения.

— Господин, уэй-тлатоани Куаутемок просит тебя забыть старые обиды и объединиться с ним против чужеземцев. Если Малинче победит, то уже не станет церемониться. Он свергнет богов, разрушит ваши храмы, а самих тлашкаланцев обратит в рабство.

— А что будет, если мы поможем ацтекам победить? Куаутемок снова наберется сил и опять осадит Тлашкалу?

— Уэй-тлатоани обещает честный союз. Он предлагает перемирие на пять лет, которое затем можно будет продлить. Ты можешь верить его словам. Передышка нужна не только Тлашкале. Ацтеки тоже сильно ослабли из-за войны. Будущего никто не видит. Возможно, через пять лет Теночтитлан и Тлашкала и вовсе заключат полноценный мир. Это еще не все, господин. Куаутемок предлагает вам свободную торговлю с любым из его крупных городов. На твой выбор.

Вот это уже было действительно заманчивое предложение. Соль для нормального питания, хлопок для одежды и доспехов, обсидиан для оружия и инструментов. Шикотенкатль понимал, что без торговли Тлашкале не стать снова сильной. Но он не забывал, что это лишь слова. Когда Куаутемок победит чужеземцев, то, что помешает ему расторгнуть заключенное перемирие и снова осадить Тлашкалу? Вождь не слишком доверял словам почтека о том, что ацтеки ослабли и желают мира. Скорее всего, это очередная хитрость.

— Лично тебе, господин, уэй-тлатоани обещает награду, достойную великого воина. Шлем, два кинжала и три наконечника для копий, сделанных мастерами Мичоакана. Пурепеча не торгуют своим чудесным оружием. Это немногочисленные трофеи, которые ацтекам удалось взять в бою с ними.

Купец видел, что стрела попала в цель. Если бы Шикотенкатлю предложили богатство — нефрит, золото или чудесные зеленые перья кецаля, то вождь бы с негодованием отверг такую плату, посчитав ее попыткой купить его верность. А вот великолепное оружие… Это и в самом деле была награда, достойная героя. К тому же, Шикотенкатль мысленно уже, наверное, представляет, как будет этим оружием воевать против ацтеков. Ничего, главное — договориться о тайном союзе.

А в голове Шикотенкатля роились другие мысли. Возможно, предложение Куаутемока следует принять? Если испанцы потерпят поражение и погибнут, то после них останется огромное количество трофеев. Великолепных мечей, щитов, шлемов, арбалетов. Если действовать быстро, то все это окажется в руках тлашкаланцев. А еще нужно сохранить жизнь нескольким чужеземцам. Пускай они обучат местных воинов правильному пехотному построению и тактическим маневрам. Тогда Тлашкала и впрямь сможет воевать против ацтеков на равных.

— И чего хочет от меня Куаутемок? Ударить солдатам Малинче в спину, когда они будут сражаться с ацтеками?

— Когда подходящий момент наступит, тебя об этом уведомят, господин. В нужное время с тобой свяжутся. Возможно, это буду я или же другой человек. Он скажет пароль, который мы с тобой сейчас выдумаем, а заодно сообщит, какой поступок поможет повергнуть чужаков. Твой пример окажется подобным первому камню во время обвала. Если уж отважные тлашкаланцы отвернулись от Малинче, то остальные и подавно не захотят сражаться на его стороне. В армиях прочих народов найдутся люди, которые начнут призывать к расторжению союза с испанцами.

«Да у ацтеков повсюду хватает лазутчиков! — понял Шикотенкатль, подавив вспышку гнева. — Они готовы начать действовать по первому приказу. А сколько же их в Тлашкале? И как их вычислить? Ладно, сначала нужно разобраться с чужеземцами. Потом я уж лично займусь искоренением шпионов. Любого подозрительного человека прикажу схватить! У Куаутемока эта система слишком хорошо налажена…»

Последнее горькое признание поневоле порождало тревогу. Шикотенкатлю казалось, что Куаутемок сумел проникнуть повсюду.