- Здесь перед нами встаёт главный этический вопрос, - обратился к ле Гранду Даймон, - помните наш недавний разговор?

   На несколько мгновений в кабинете воцарилась полная тишина.

   - Скажите, - осторожно спросил ландграфа первый принц Тьмы, - вам встречалось выражение "дубина народной войны"?

   - Я всё понял, - прикрыл глаза Предвестник Хаоса и Вечного Небытия, - значит, я могу рассчитывать на вашу поддержку?

   - Безусловно, - сурово произнёс ле Гранд, - не заслуживает снисхождения тот, кто так похабно относится к воплощению народного духа - его могучему и великому языку.

   - Говорят, именно он и создал его, - лёгкая ироничная улыбка тронула губы ландграфа.

   - Считаете, я бы не справился с этой задачей? - грозно сдвинул брови Лионель, - или жалкие тридцать лет - это какой-то огромный срок?

   - Хорошо быть первым, правда? - оскалился фон Инфернберг.

   - И, кроме того, - не дал себя смутить ле Гранд, - как распорядился он своим достижением? Вся его поэзия - чистой воды пустая дребедень, да и проза, откровенно говоря, немногим лучше. Джесс, да в том четверостишии, что вы сочинили вчера смысла больше, чем во всём его рифмоплётстве. Напомните ещё раз, как оно звучит.

   - По лезвию бритвы улитка ползёт.

   Не каждому так чертовски везёт.

   По лезвию бритвы ползти не спеша.

   И думать при этом, как жизнь хороша.

   - Вот блестящий пример, когда содержание торжествует над формой, - одобрительно кивнул первый принц Тьмы, - вот что я называю искусством. Зависть, конечно, дрянное чувство, не стану спорить, но как я понимаю Мишеля в его рассуждениях. Стрелялся с каким-то безродным чужеземцем...

   - Ну, не с таким уж и безродным, - попробовал возразить ландграф.

   - Не важно, - раздражённо отмахнулся Лионель, - получил пулю в бедро и тем самым обессмертил себя. Повезло, просто повезло. И самое главное - из-за кого стрелялся? Из-за женщины, как последний пошляк и мещанин.

   - А из-за чего устраивают дуэли истинные служители муз? - полюбопытствовал Даймон.

   - Из-за жизненных принципов и только из-за них, - безапелляционно заявил ле Гранд, - как, например, я с этим Зверобоем - Кожаным Чулком - Зебулоном Стумпом.

   - Но ведь ваша дуэль не состоялась? - вскинул бровь четвёртый принц Тьмы.

   - Какая разница, главное, я послал вызов, - невозмутимо ответил Лионель.

   - С другой стороны, пройди она на ваших условиях, - задумчиво приложил палец к подбородку фон Инфернберг, - с шести шагов, из охотничьих ружей, заряженных картечью на кабана. В истории нашего народа это была бы, наверное, самая великая и трагическая глупость. Скажите, что такого вы имели против шампанского и писателя-секунданта?

   - Это превращает смертельный поединок в, мне нравится это любимое выражение ле Блана, как оно там, ага... жалкую пошлую оперетку, - объяснил первый принц Тьмы.

   - И в самом деле, когда стреляются из-за жизненных принципов, такое изрядно раздражает, - согласился ландграф, - напомните, что за принцип вы собирались отстаивать с оружием в руках?

   - Нельзя впускать в сердца людей лицемерие и бессовестное притворство, особенно если речь идёт о сердце молодой девушки, - жёстко произнёс ле Гранд.

   - Так и здесь была замешена женщина? - с весёлым удивлением спросил Даймон, - и правду говорят, все беды от них.

   - Это совершенно иной случай, - отрицательно покачал головой Лионель, - и его явно не поймёт этот кучерявый хлыщ. Как же всё-таки точно изобразил всю его нравственную пустоту Мишель. Взгляните ещё раз на его портрет.

   И перед принцами прямо из воздуха появилась небольшая картина, которая неподвижно повисла над полом кабинета.

   - Техника далека от совершенства, - критично заметил фон Инфернберг, пристально вглядываясь в лицо изображённого на холсте мужчины, - видите, одна бакенбарда короче другой.

   - Вы не на бакенбарды смотрите, а в глаза, - раздражённо ответил ле Гранд, - вот оно - истинное "зеркало души". Вот по чему судите о незаурядном таланте художника. Как искусно передал он всю нравственную ничтожность этого субъекта. Всмотритесь внимательней. Глазки наглые, так и, кажется, что он сейчас заявит с весёлым гоготом: "Здорово! А я, приятель, только что с ярмарки! Поздравь, продулся в пух!"

   - По-видимому, деятелей АССОЛИТА сей субъект раздражает не меньше, чем нас, - довольно ухмыльнулся четвёртый принц Тьмы, - похоже в этом деле, они не станут вставлять нам палки в колёса.

   - Да в Хёлльмунде уже ни для кого не секрет, что вся их ассоциация давно точит на него зуб, - пожал плечами Лионель, - так что их молчаливая, но горячая поддержка нам обеспечена. Хоть в этот раз не будут путаться под ногами.

   - От его исчезновения они только выигрывают,- сказал фон Инфернберг, - это ведь не помогать вам с Вольфгангом, - с улыбкой добавил он, - здесь есть явный резон.

   - Кстати, - с холодным интересом спросил ле Гранд, - а у вас какой резон в этой затее? Вы ведь никогда не гнались за поклонниками и почитателями?

   - Вы правы, - подтвердил Даймон, - мои творения для читателей - всё равно, что красная тряпка для быка. Просто мне всё равно - лысый или кучерявый. Мне и те и те не нравятся.

   - Странная, но забавная причина, - хмыкнул первый принц Тьмы.