Я видел газету миристов "Ребельде". Если коммунистическая газета "Эль Сигло" и правая "Меркурио" раскупаются моментально, то "Ребельде" так и висит в газетных киосках на прищепках, словно старое белье, пересушенное на солнце.

Недавно "мир" пережил вторую кризисную ситуацию. Люсиано Крус, студент-медик, один из руководителей миристов, был очень популярен среди единомышленников и - реально - стоял над генеральным секретарем партии Мигелем Энрикесом. Он был найден в своей комнате, отравленный газом. Считали, что он умер во сне; миристы, толком не разобравшись в его гибели (ходило много разных слухов: говорили, что Люсиано был убит своими конкурентами), решили использовать смерть Круса в своих эгоистических интересах: они потребовали у правительства, чтобы тело покойного было выставлено в "Доме просвещения", принадлежащем профсоюзам. Однако профсоюзы отказали, потому что Крус не был ни руководителем рабочего движения, ни даже членом Единого профсоюзного центра Чили.

Миристы пригрозили, что выставят тело Люсиано Круса на улицах Сантьяго. Начался открытый шантаж правительства. Кончилось все скандалом: чилийцы еще раз увидели демагогию миристского руководства. Шантажировать трупом - это верх непорядочности!

В рядах "мира" много образованных интеллигентов - им бы помогать Народному единству советом, практикой, работой. Этого так ждут в стране - притока интеллигенции в ряды строителей социализма. Правительство держит открытыми двери для миристов. Ничего подобного: "Слова, слова, одни слова!" А их поддержка - на деле, а не на словах - могла бы оказать серьезную помощь Народному единству.

Особенно остро почувствовал я всю, в лучшем случае, наивность миристов, когда говорил с моим новым знакомым - Серхио. Широкообразованный человек, серьезный ученый, он сейчас депутат парламента. Расхаживая по прохладному фойе сената, заложив руки за спину, он, по-профессорски четко, формулировал:

- Усовершенствование технологии не приведет к экономическому скачку, пока оно не внедрено в производство. Это - аксиома. В благоприятном экономическом климате (а он сейчас в Чили благоприятен, если говорить о широкой общественной тенденции) основной пружиной процесса развития является руководитель. Никакая группа людей не играет сейчас более важной роли в организации развития страны, чем ее руководящие кадры, - особенно в общественном секторе, промышленности и сельском хозяйстве.

Серхио - беспартийный технократ, один из немногих, ставших с первых дней на позиции правительства Народного единства. Какие-то его положения, бесспорно, весьма и весьма дискуссионны, однако он работает во имя нового и поэтому слушать его более полезно, чем попусту дискутировать.

- Руководство, - продолжает он, - важный элемент в творческом использовании имеющихся ресурсов (включая в это понятие ученых и инженерно-технический состав). Без эффективного руководства, увеличение расходов на промышленность может лишь привести к напрасной затрате валюты и людской энергии.

Сейчас в Чили административно-руководящие кадры с технико-экономической подготовкой, а также конструкторы и инженеры более ценятся, чем ученые и исследователи.

Некоторые американские экономисты сейчас убеждены, что "первым требованием для экономического подъема должно быть формирование минимального штата способных руководителей, горячо стремящихся к деятельности". Я согласен с этим, но я сугубо не согласен с омерзительной практикой переманивания наших специалистов в Штаты. Вы, видимо, понимаете, как сейчас важно отношение общественности к административно-управленческой деятельности. Миристы, например, отвергают деловую эффективность как достойную цель жизни, а мотив материального интереса они считают противоречащим культурным ценностям прогресса.

Серьезное использование возможностей развития требует пересмотра отношения к роли управления. Необходимо создать также условия, чтобы молодежь стремилась к административно-управленческой деятельности. По-настоящему это может сделать лишь революция. В Чили, например, много молодых людей влилось в управленческий аппарат и великолепно там работает. Но правые и ультралевые мешают нам в этом. Предательство? Политическая слепота? И то и другое.

(Я вспомнил Западный Берлин: как же заботливо тамошние ультраправые поддерживают интерес к левакам, как ловко они спекулируют на их крикливых лозунгах, пугая обывателя "ублюдочным коммунизмом" экспроприации, ненужного насилия и показного призыва к террору.)

Когда я беседовал с миристамй, требующими "расширения" революции, вооруженной борьбы против собственников, уравниловки и полной демократии анархического толка, на ум снова приходили слова Порталеса:

"Демократия, которую проповедуют мечтатели, является абсурдом в таких странах, как американские, где процветают пороки, а граждане еще лишены качеств, необходимых для установления подлинной Республики. Монархия также не является американским идеалом: незачем кончать с одним злом, чтобы прийти к другому. Что же остается? Республика - это та система, которую нам надлежит принять. Хотите знать, как я ее понимаю в применении к нашим странам? Сильное централизующее правительство, чьи представители являют собой образец добродетели и патриотизма. Оно могло бы воспитать граждан и навести порядок в стране. Когда же повысится общий моральный уровень, будет создано правительство абсолютно либеральное, свободное и воодушевленное высокими идеалами, представляющее интересы всех граждан". (Такое правительство было создано Альенде, за которое проголосовали чилийцы. Это правительство было расстреляно фашистами, которые сейчас по-фарисейски клянутся именем Диего Порталеса.) Истинно классовая подоплека путча фашистов проявилась и в том, что первыми после Альенде были схвачены министр экономики Педро Вускович и бывший министр финансов Орландо Мильяса - добрые мои друзья, которые служили народу, а не американским монополиям.

* * *

...Китайская агентура в Латинской Америке делает ставку на отсталость, взывает к объединению не по классовой принадлежности, но по цвету кожи, а это сугубо опасно. Ленинизм, победивший в России, был потому воспринят рабочими Парижа и крестьянами Италии, что главная его цель - создание общества, передового не только идеей, но и техникой, индустрией, наукой, сельским хозяйством. В самые трагические годы гражданской войны Ленин не считал зазорным требовать от русских коммунистов учиться у капиталиста хозяйствовать, беречь старых специалистов, заботливо привлекать их к труду, создавать им максимально благоприятные условия жизни. Звать сейчас "назад, к большой деревне" - объективно предавать революцию. Отрицание промышленного развития, замалчивание роли научно-технического прогресса неминуемо будет смыкаться с расизмом, а, как известно из истории, расизм был не только белым - мы помним монгольское иго, китайское великоханское нашествие на Вьетнам и японскую сферу "сопроцветания"...

"Государственная зависть" так же омерзительна, как зависть индивидуальная. Если обычный завистник мечтает о том, чтобы у соседа сдохла коза, то "государственный завистник" мечтает о гибели миллионов людей в сопредельных странах. Геббельс, например, мечтал, чтобы все англичане поумирали от инфлуэнцы...

Нельзя считать себя революционером, повторяя, как заклинание, что "большая деревня победит большой город". Нельзя заигрывать с отсталым крестьянином-индейцем - это бесчестно по отношению к прогрессу, составной частью которого этот индеец обязан стать. Китайская агентура и миристы всячески заигрывают с отсталостью и темнотой. Еще Маркс отвергал "революцию люмпена". Сейчас, в эпоху техники, революция "люмпена" попросту невозможна.

Политика - это наука. Когда наукой занимаются авантюристы - льется кровь...

Вечер и ночь провел в Театре университета. После спектакля "Мать" спустился к актерам в гримуборную. Проговорили часов до двенадцати. Потом Мария Малуэнда пригласила к себе. Она живет в центре Сантьяго, в доме, который раньше принадлежал Пабло Неруде. Но когда вы попадаете туда, вас не покидает ощущение, что вы в деревне - маленькая, выложенная большими камнями терраска; потом по крутой каменной лестнице наверх: там стеклянный куб - гостиная. Кресла, сделанные из пней, кругом зелень, тишина...