Кое-какая родословная

По субботам и воскресеньям молодой, красивый и стройный парень Абран Кадабракин навещал своих добрых, славных и далеко ещё не старых, а в самом цвету, родителей. Явился он их навестить ранним утром. Одет был по-походному, во всём зелёном: штормовой костюм, кепка, кроссовки… В руках держал огромную коричневую брезентовую сумку, в которой, в основном, находились продукты питания и спиртное, не считая кое-какой тёплой одежды.

Он поставил сумку на пол и сноровисто снял туфли и переобулся в тёплые и уютные тапочки. В просторной прихожей, расплываясь в широкой и открытой улыбке, он горячо и пламенно обнял маму, Анфису Олеговну.

– Ну, ты мне все кости переломаешь, Абрик, – ласково произнесла она, – задушишь в своих объятиях. Лучше сними с ноги тапочек и убей таракана. Он задумчиво курсирует под самым потолком, на стене.

– Оп-ля-ля! – сказал Абран и очень ловко ударил ползучую тварь подошвой тапочка, – вот он, уже валяется на полу, вверх ноги задрал.

– Ну, ты же не ликвидировал таракана, сынок! Он активно и нагло шевелится.

– Успокойся, мама! Я нанёс ему увечья, несовместимые с жизнью или, в крайнем случае, таракан получил сотрясение головного мозга.

– Ты сейчас, Абрик, явственно увидишь, как это мерзкое насекомое через тридцать секунд воспрянет духом и поползёт на кухню и там мне все тарелки побьёт. А разве мне такое надо?

– Он смертельно ранен, – стоял на своём Абран, – пусть же, где-нибудь в уголке бедное животное спокойно уйдёт в мир иной.

В коридор вышел и папа Плюс Назарович в полосатой пижаме и с журналом в руках. Он опустился на колени и стал внимательно рассматривать то место, где должен был находиться таракан. Потрогал цветной палас руками. Потом выпрямился, то есть встал в полной рост, и без малейшей тени сомнения констатировал:

– Таракан ушёл! Полное безобразие! Мне уже опротивел по ночам топот насекомых. Вокруг такой простор, такая великая страна, а ты, Абран, всюду и везде натыкаешься на сплошные тупики, Даже таракана убить не смог.

– Где и какие, папа, тупики? – обиделся Абран, – у меня всё нормально.

– Ни черта у тебя нормального в жизни нет. Я и моя жена – твои непосредственные родственники, то есть твои родители, но только не таракан, которого ты пожалел. Главное, чтобы ты это понял. Всё! Давайте пить утренний кофе! Проходи, сынок, и расскажи нам про своё житьё-бытьё. Как мы поняли, ты собрался на лоно природы.

Пожав руку отцу, Абран подтвердил свои намерения так и прошёл в гостиную.

Что ж, в целом Плюс Назарович был прав. Почти с самого рождения Абрана преследовали сплошные неудачи. Особенно, на эротическом фронте. Не было у него тесных знакомств и пылких встреч с представительницами женского пола. Он этого особо не отрицал. Правда, с неуёмной радостью осознавал, что вокруг для секса и эротики, в перспективе, такое раздолье, что только, как говорится, живи и радуйся.

Но когда замечательный и симпатичный парень основательно задумывался на эту тему, вникал в неё, то понимал, что на этом просторе, на самом деле, огромное количество тупиков. Особенно, для него, ибо по натуре своей он был застенчив и скромен, потому, как правило, с ним на сексуальные контакты не шли даже те дамы, для которых вступить в интимную связь с первым встречным, всё равно, что, к примеру, выпить чашку чая или даже кофе, или там конфетку какую-нибудь съесть.

Представительницы прекрасного и условно слабого пола, резко натыкаясь на неуёмную нерешительность, скромность и застенчивость этакого двуногого кабанчика, начинают и сами уподобляться ему. При этом внезапно переходят на нелепые и замысловатые разговоры о политике и о всяком другом, что, вообще, выеденного яйца не стоит и представляет интерес в виде гонораров только для участников многочисленных и специфических телевизионных шоу.

Впрочем, не совсем так. Разного рода дебаты интересны ещё и для тех граждан, которые страдают хроническим слабоумием с самого рождения и потому регулярно пьют рыбий жир или ещё какую-нибудь гадость для… излечения и просветления.

Насмотревшись вдоволь политических шоу, даже практически неизлечимые господа и дамы отказываются принимать лекарство. Почему? Да потому, что участники и ведущие таких вот телевизионных шабашей (да и других) живут же как-то, не обладая глубоким умом и даже минимальным словарным запасов. Наверняка, ведь и не лечатся и не собираются этого делать.

Их, вполне, устраивает то, что лично они считают себя не просто очень умными, но даже и мудрыми. Так вот и живут в заблуждении: свой слабый разум терзают и впечатлительных телезрителей с истинного пути сбивают. Но хоть и убогие, а на свою сторону уже не одну сотню тысяч нормальных граждан перетянули.

До того дело дошло, что и в социальных сетях за определённую плату, скажем так, доморощенные политики и софисты при обсуждении какой-нибудь убогой и беспредметной заметки могут гневно написать: «До каких же пор?». Вот и создаётся устойчивое впечатление, что стремительно множится число самодеятельных политологов, а не обычных и не совсем зомбированных граждан.

Впрочем, речь идёт не о них, а совсем о другом: о замечательном, красивом, сильном, но чрезвычайно скромном в эротическом и сексуальном плане парне со странным, но звучным именем Абран. Женщины и девушки разных возрастов были абсолютно убеждены, что с этим симпатичным и физически крепким парнем можно только вести беседы. К большему он не готов.

Одна, можно сказать, миловидная девушка при встрече с ним вдруг вспомнила, что когда-то очень давно, в свои тринадцать лет была дёвственницей, и скромно, с некоторой внезапной растерянностью предложила юному Кадабракину сыграть с ней несколько партий в шахматы. А ведь она не имела ни малейшего представления об этой странной и, возможно, занимательной игре. Просто она уподобилась своему собеседнику и впала в бескрайнюю скромность, как заморожённая лягушка в анабиоз. И даже не важно, что ей давно уже стукнуло далеко за пятьдесят лет. Стала застенчивой – и точка! Ведь в нашей суетливой жизни и не такие чудеса происходят.

К двадцатитрёхлетнему студент политехнического университета Абран Кадабракин никак не мог пройти свои Симплегады. Он без меры был осторожен, застенчив и скромен. Но иногда его неукротимая энергия и физическая сила вырывались наружу, и он всегда был готов наломать дров. Такое его, редкое и не совсем адекватное, поведение не распространялось на отношение Абрана к женскому полу. Тут он… тормозил, в этом плане его жизненный путь состоял из сплошных тупиков.

Одним словом, в отличие от него мореплаватель Одиссей не опасался, что две скалы под названием Симплегады, которые время о времени сближаются друг с другом, сплющат его, будто обычного морского карася под названием «дорадо». Правда, и ему тоже было не до женского пола. Мореплаватель. Здесь если первым делом если не самолёты, то, разумеется, корабли.

Что касается Кадабракина младшего, то он – спортсмен, скромный парень, почти уже выпускник вуза… одним словом, положительный гражданин огромной страны, в которой далеко не всё положительно, был по отношению к противоположному полу даже гораздо скромней, чем Дюймовочка, у которой сорвалась свадьба с богатым и преуспевающим Кротом. По своей глупости и наивности она связала свою жизнь с безденежным Эльфом, но зато… крылатым. По всей видимости, она чуть позже поняла, что за большие «бабки» можно приобрести не только крылья, но и пару военных штурмовых самолётов Пятого поколения, а то и… Шестого.

Насколько это правда, но злые языки утверждают, что на почве своей недальновидности и абсолютной непрактичности эта самая Дюймовочка сделалась неизлечимой алкоголичкой. Но об этом добрый сказочник Ханс Кристиан Андерсен писать уже не стал. Зачем пугать детей, да и заодно и взрослых?