– Как ты одета? – Кори озадаченно рассматривает мою одежду, заметив ее только сейчас, хотя провел со мной последние пятнадцать минут.

Опускаю взгляд на свою огромную рубашку. В какой-то момент я и забыла, как глупо выгляжу.

– Сегодня утром я пролила кофе на свою рубашку, пришлось переодеться.

– Чья это рубашка?

Пожимаю плечами.

– Может, твоя. Она висела у меня в шкафу.

– Ты вышла из дома в таком виде? Больше надеть было нечего?

– А что, разве не стильно смотрится?

Это сарказм, но Кори не понимает. Он морщит лицо.

– Нет. А ты хотела выглядеть стильной?

Какой придурок. Но он хорош в постели, как и большинство придурков.

Я даже испытываю облегчение, когда дверь открывается и заходит женщина. За ней следует, как-то очень комично, пожилой мужчина – настолько близко, что он врезается в ее спину, когда она останавливается.

– Черт, Баррон. – Слышу я ее бормотание.

Сдерживаю улыбку, подумав, что Черт Баррон может быть его настоящим именем.

Последним заходит Джереми. Он украдкой кивает мне, чтобы не заметили остальные.

Женщина одета лучше, чем я когда-либо в жизни, у нее короткие черные волосы и такая красная помада, что в девять утра это даже немного раздражает. Похоже, она самая главная, потому что она пожимает руку Кори и потом мне, пока господин Баррон осматривается.

– Аманда Томас, – представляется она. – Я издатель из «Пантем Пресс». Это Баррон Стивенс, наш юрист, и Джереми Кроуфорд, наш клиент.

Мы с Джереми пожимаем друг другу руки, и ему прекрасно удается сделать вид, будто у нас не было крайне странного утра. Он тихо садится напротив меня. Я стараюсь на него не смотреть, хотя мой взгляд, кажется, стремится исключительно туда. Не представляю, почему он вызывает у меня больше интереса, чем вся сегодняшняя встреча.

Аманда достает из портфеля папки и кладет их передо мной и Кори.

– Благодарю, что согласились с нами встретиться, – говорит она. – Мы не хотим тратить ваше время впустую, поэтому перейду сразу к делу. Один из наших авторов не в состоянии выполнить контракт по медицинским причинам, и мы ищем писателя с опытом работы в том же жанре, которому может быть интересно закончить три оставшиеся книги в серии.

Бросаю взгляд на Джереми, но по непроницаемому выражению его лица ничего нельзя сказать о его роли на этой встрече.

– Кто этот автор? – уточняет Кори.

– Мы с удовольствием расскажем вам детали и условия, но перед этим просим подписать соглашение о неразглашении. Мы хотим сохранить текущую ситуацию нашего автора в тайне от СМИ.

– Разумеется, – говорит Кори.

Я молча соглашаюсь, мы оба просматриваем условия соглашений и их подписываем. Кори подвигает их обратно к Аманде.

– Ее зовут Верити Кроуфорд, – сообщает та. – Уверена, вам знакомы ее работы.

Как только звучит имя Верити, Кори напрягается. Разумеется, нам знакомы ее работы. Ее знают все. Я отваживаюсь бросить взгляд в сторону Джереми. Верити его жена? У них одинаковые фамилии. Внизу он сказал, что его жена – писатель. Но почему он пришел на встречу по ее делам? На встречу, куда она даже не явилась?

– Да, имя знакомое, – говорит Кори, не раскрывая карт.

– У Верити очень успешный цикл романов, и мы крайне не заинтересованы прервать его, – продолжает Аманда. – Наша задача – найти писателя, который захочет принять участие, закончить цикл, завершить книжные туры, писать пресс-релизы и все остальное, чем обычно занимается Верити. Мы планируем выпустить пресс-релиз и представить публике нового соавтора, сохранив как можно больше приватности для Верити.

Книжные туры? Пресс-релизы?

Теперь Кори смотрит на меня. Он знает, что этот аспект меня не устраивает. Многим авторам прекрасно удается взаимодействовать с читателями, но я настолько неловкая, что боюсь, что если читатели увидят меня лично, они зарекутся читать мои книги. Я всего один раз устраивала автограф-сессию и не могла перед этим спать по ночам целую неделю. Во время сессии мне было так страшно, что я едва могла говорить. А на следующий день получила электронное письмо от читательницы, которая заявила, что я вела себя с ней, как высокомерная сучка, и она больше никогда не будет читать мои книги.

Именно поэтому я сижу дома и пишу. Думаю, представление обо мне куда лучше меня реальной.

Ничего не говоря, Кори открывает папку, которую протягивает ему Аманда.

– Какую компенсацию получит миссис Кроуфорд за три романа?

Черт Баррон отвечает на этот вопрос.

– Условия контракта Верити с издательством останутся прежними, и, разумеется, не раскрываются. Все гонорары получит Верити. Но мой клиент, Джереми Кроуфорд, готов выплатить по семьдесят пять тысяч за книгу.

Когда я слышу такую сумму, все внутри сжимается. Но воодушевление быстро испаряется, когда я осознаю грандиозность задачи. Из малоизвестного писателя мне придется стать соавтором литературной сенсации – возможно, для меня такой прыжок высоковат. Я чувствую тревогу, даже просто думая о такой вероятности.

Кори наклоняется вперед и складывает руки перед собой на столе.

– Я так понимаю, уровень оплаты обсуждаем.

Я пытаюсь привлечь внимание Кори. Хочу дать ему понять, что обсуждать тут нечего. Я точно не смогу принять предложение закончить этот цикл книг, я слишком нервничаю, чтобы их писать.

Черт Баррон выпрямляется на стуле.

– При всем уважении, Верити Кроуфорд потратила более десяти лет на развитие своего бренда. Бренда, которого иначе бы не существовало. Предложение касается трех книг. Семьдесят пять тысяч за книгу, вместе получается двести двадцать пять тысяч долларов.

Кори бросает ручку на стол и откидывается на спинку стула, делая вид, что не впечатлен.

– Каковы сроки сдачи работы?

– Мы уже отстаем от графика, поэтому нам хотелось бы увидеть первую книгу через полгода после подписания контракта.

Когда она говорит, я не могу оторвать взгляда от красной помады, размазанной у нее по зубам.

– Сроки сдачи двух других можем обсудить. В идеале нам хотелось бы завершить контракт в течение двух лет.

Я чувствую, как Кори делает в голове подсчеты. Интересно, он высчитывает свою долю или мою? Кори получит пятнадцать процентов. Это почти тридцать четыре тысячи долларов просто за то, что на этой встрече он представляет меня в качестве агента. Половина уйдет на налоги. В результате на моем счету окажется даже меньше ста тысяч. В лучшем случае пятьдесят за год.

За предыдущие романы я получала почти в два раза меньше, но этого недостаточно, чтобы убедить меня присоединиться к такой успешной серии. Разговор становится абсолютно бессмысленным, ведь я уже знаю, что откажусь. Когда Аманда достает официальный контракт, я прочищаю горло и подаю голос.

– Я очень ценю ваше предложение, – начинаю я. И смотрю прямо на Джереми, чтобы он знал, что я говорю искренне. – Правда. Но если вы собираетесь подключить кого-то, чтобы он стал новым лицом цикла, я уверена, что найдутся другие авторы, которые подойдут для этого гораздо лучше меня.

Джереми молчит, но теперь смотрит на меня с гораздо большим любопытством. Я встаю и готовлюсь уйти. Я расстроена результатом, но еще больше расстроена тем, что мой первый день за пределами квартиры оказался настоящим бедствием в столь многих смыслах. Я готова ехать домой и принять душ.

– Я бы хотел переговорить с моей клиенткой, – заявляет Кори, быстро вставая.

Аманда кивает, тоже встает и закрывает портфель.

– Мы пойдем, – говорит она. – Условия прописаны у вас в папках. У нас на примете есть еще два писателя, если вам это не подходит, поэтому постарайтесь сообщить нам окончательное решение не позднее завтрашнего вечера.

Только Джереми продолжает сидеть за столом. За все это время он не произнес ни единого слова. Аманда наклоняется вперед, чтобы пожать мне руку.

– Если возникнут вопросы, пожалуйста, обращайтесь. Буду рада помочь.