— Когда пойдём? — повернулся Лиам.
— Когда разберёмся с местными секретами, — ответил я. — Их тут столько было за последние дни, что я решил немного задержаться.
— Кормят хорошо, нас не замечают, — согласился Лиам и потянулся ко мне за поцелуем, а я не стал отказывать.
Раз шпионская деятельность не задалась, то можно позволить себе другие радости. Бортик я в скале оформил сантиметров восемьдесят высотой. Когда лежишь, то никто не увидит, к тому же мы четыре одеяла притащили. Мягко и удобно.
Лиам мой намёк понял правильно и первым стащил с себя рубашку. Я повторил его действия и улёгся рядом, любуясь белобрысиком. Голяком я его в купальне видел, и не раз, но там все же сумрачно. А вот так днём наблюдать довелось впервые. У него, оказывается, чудесная, бархатистая кожа, которая бывает только у натуральных блондинов. Лицо на солнце немного загорело, но в остальных местах он был мраморно-белый.
— Какой ты, — не удержался я и прошёлся губами от шеи до пупка.
Лиам тяжело задышал и облизнул губы.
— Совсем снимать штаны не стоит, да и обувь оставим, — сообщил я, стаскивая его брюки вместе бельём.
И тут же перед моими глазами возник симпатичный такой стручочек в возбуждённом состоянии. Головка розовенькая, яички мягонькие, волосики вокруг светленькие. Яички в первую очередь я и потискал.
— Миран, у нас в пансионе так всё строго было, я никогда, — выдохнул Лиам и прогнулся в спине от моей ласки. — Никогда не пробовал до тебя. Ты такой…
Я же ни на что не отвлекался. Обхватил ладонью свой член и Лиама и сделал несколько поступательных движений. Удивительно, что тело прохладное, а шкурка на органе горячая и сухая. Зато на головке блестела капелька, которую я и слизнул. Дальше устроил своему мальчику минет. Он у меня умничка, стонать громко не приучен. Вздыхает, но тихо так, чтобы никто не услышал. Кончил быстро. Я же его ещё под яичками поглаживал, зная, как это стимулирует. Лиам кончил и замер с распахнутыми глазами.
— Твои глаза как небо, — заметил я.
— А твои как море, — очнулся Лиам. — Почему ты всегда мне первому доставляешь удовольствие?
— Я так хочу, — провёл ладонью по его боку.
— А тебе?
— Мне можно и позже. Я и сам могу, только глядя в твои глаза.
Лиам приподнял голову, прося поцелуй.
— Мне так хорошо! Я думаю, что люблю тебя. Нет, я уверен в этом! — Он приподнялся на локтях.
— И я уверен, — заверил в ответ.
На самом деле так оно и было. За все свои жизни, прошлую и нынешнюю, не испытывал раньше подобных чувств. Сейчас мне только стоило посмотреть на маленькое аккуратное ушко, так сразу готов взвыть, отчего, и сам не понимал. Но в такие моменты готов был выпустить всю свою магическую силу и убивать врагов.
Ответную услугу с ласканием ладонью моего члена Лиам всё же устроил. Было классно и завораживающе. Парнишка, проживший последние три года в каком-то особо строгом пансионе, смущался, краснел, но продолжал меня ласкать. А я от всего этого в комплекте заводился. В общем, до обеда мы так и провалялись в нашем убежище. Воду выпили, а хлеб и сыр так и остались нетронутыми. Я магией небольшую нишу вырезал и оставил эти запасы на всякий случай.
Вторую половину дня мы снова провели на наблюдательном пункте. Но ничего нового не увидели. Узнали точно, что то длинное строение для погонщиков. Их там десятка два. Имеют свою кухню и столовую, куда приносят по вечерам продукты. Но шатёр с троном продолжал нас интересовать, потому решили продолжить наблюдения.
========== Часть 16 ==========
Дождь нарушил все наши планы. Сидеть и мокнуть на скале я не стал. Потащил Лиама в купальню в середине дня. Там, если уйти подальше, никто не увидит. Я же белобрысику пошлостей всяких нашептал. Попочку гладил, рассказывал, как мальчики это самое делают. Одним пальцем чуть порастягивал, но больше для интереса, чем реально хотел устроить полноценный секс. Лиам слишком смущался. Так-то он был в курсе, но отчего-то комплексовал. Я не торопил. Всё равно он мой, а секс в наших отношениях вторичен.
Плескались мы в купальне часа два. Я пытался пальцами прочесать волосы Лиаму. Местные зомби ходят кудлатые. Они хоть и моются часто, но с волосами беда. Те, у кого были короткие, выглядят более прилично, а у Лиама волосы до лопаток. Немного отросли и сильно перепутались. Столько времени без расчёски, что я просто не знал, что делать. На кухне даже вилок нет, чтобы их использовать как гребешок. Едят все исключительно ложками.
Выбравшись из купальни, мы отправились в свою норку. По пути я прихватил один камень и потом до самого обеда кропотливо вырезал воздушными лезвиями гребешок. Лиам сидел рядом, задавал вопросы. Я ему часть своей биографии рассказал, но немного в усечённом виде. Про тёмных тварей и радужное семечко не стал говорить. Но про книги и Тео рассказал. Лиам охал, возмущался и вообще проявлял бурные эмоции.
Наши соседи вернулись с работы грязные и мокрые. Возмущений, конечно, на этот счёт нам не высказали. Мы с ними пообедали и снова вернулись в спальню, опробовать гребешок. Был, конечно, риск, что тот начальник заметит ухоженные волосы, но ему лучше на глаза совсем не попадаться. Весь день так и прошёл в праздном безделье. Куда-то идти под дождём совсем не хотелось. К вечеру ветер разогнал тучи, и я надеялся, что мы продолжим разведку на следующий день.
На всякий случай прихватил с собой одно одеяло. Правильно поступил. Наши немного отсырели. Хоть хранились в нише и дождь их не залил, но общая сырость сказалась. Лиам деловито разложил все одеяла сушиться на ступенях и затем устроился на смотровой площадке в моих объятиях.
— Сегодня что-то будет, — отметил я шевеление на площадке.
Погонщики в количестве десяти штук выстроились позади шатра, столько же утопали в сторону особняка. И вскоре показалась процессия.
— Это жрец, — уверенно заявил Лиам.
— Который светилу поклоняется или ритуалы проводит? — уточнил я.
— Точно жрец, видишь, по подолу одеяния узор. Я читал.
— Пусть будет жрец, — не стал я возражать.
— Сегодня, наверное, один из дней луны, — сообразил Лиам.
Что такое день луны, я был в курсе. Приходилось уже наблюдать здешнее явление. Местный спутник гораздо меньше земной луны, но шустрый, зараза! Затмения солнца случаются каждый месяц. Причём длится это дело дней пять. В первый день спутник чуть касается края светила. Во второй проходит по нижнему краю. На третий день зрительно пересекает поперёк. Если смотреть через затемнённое стекло, то можно увидеть на фоне светила горошинку.
С этими днями какие-то ритуалы у местных завязаны. Не то чтобы я в них верил, но с учётом того, что мир магический, всякое могло случиться. Жрец, кстати, дошёл до шатра, обогнул символ полумесяца и приблизился к обрыву. Нам с Лиамом невольно пришлось пригнуться.
— Капюшон на голову накинь, — посоветовал я.
Жрец был такой весь «классический» — с длинной бородой, в руках посох. Им он и потрясал, обращаясь к светилу, руками махал, к чему-то взывал. Пока продолжалось это представление, со стороны особняка подошли парни и девушки в серых накидках и босиком.
— Магию пришли получать? — с сомнением в голосе поинтересовался Лиам.
— Сейчас узнаем.
Молодые люди тем временем стали рассаживаться на каменные тумбы. А я ещё гадал, для чего эти кубы стоят. Оказывается, это сиденья. Жестковато, однако. У жреца креслице не в пример лучше. Жрец продолжал ходить вокруг земляного полумесяца, поглядывая то и дело на амулет, схожий с тем, что имел наш начальник. В какой-то момент мужчина замер, а я чуть не вскрикнул.
— Что там, что там? — забеспокоился Лиам.
— Да снизу какой-то голубой столб взвился. Я не понял сразу, а он выстрелил на поверхность, — сумбурно пояснил увиденное. — Жрец на это синее сияние наступил и чего-то ждёт.
С нашей стороны обзор оказался наиболее полным. Те, кто был на плато, видели только фрагмент того голубого явления. Я же наблюдал, как оно поднималось вначале с основания скалы, а потом будто выстрелило вверх. Насчёт того, что «видели», это я погорячился. Жрец сверялся с амулетом, стоял не шевелясь и зачем-то посох вогнал в землю. Палка вскоре засветилась, а мужчина, покосившись на амулет, покинул место. К тому времени сияние погасло.
