– Поздравляю, Демьян, ты первый раз в жизни напился в хлам, – ехидно пробасил внутренний голос, и я не мог с ним не согласиться.

Знала бы бабушка, чем я сейчас занимаюсь. Эх… Даже литры алкоголя не заглушили тяжелую ноющую боль в груди. Ба – единственный близкий мне человек: мать утонула много лет назад, про отца я вообще ничего не знал. И только ба с самого детства лепила из меня человека. Строгая, справедливая, учительница младших классов в сельской школе. Как-то в одиннадцатом учуяла, что от меня разит алкоголем – баловались с парнями на улице, так она такой скандал закатила, чуть мне уши не оборвала.

У нее и раньше были проблемы с почками, однако за последние месяцы заболевание прогрессировало. Требовалась срочная дорогостоящая операция в Москве. Да и то не факт, что она поможет…

Вынырнув из пучины размышлений, обнаружил, что Ленка вернулась, недвусмысленно потираясь сиськами о взмокшую спину друга. Не сводя с подружки Снежаны хмурого взгляда, отметил её довольно аппетитную фигуру.

То, что Филимонова рабочая лошадка, было заметно невооруженным глазом: высокие налитые груди, выскакивающие из глубокого выреза платья, плоский живот, задница краником, модельный рост и копна выжженных черных волос до середины спины. На трезвую голову я бы на нее даже не взглянул, но разбушевавшиеся гормоны никак не желали угомониться.

Макс зачем-то заказал мне еще одну бутылку. Делая очередной глоток, заметил краем глаза, как парочка скрылась в туалете. Стараясь не думать, чем они там занимаются, зацепил несколько голодных женских взглядов на танцполе. Передо мной стоял сложный выбор, с кем скоротать эту ночь…

Стеклянная бутылка еще не успела опустеть, а Ленка с Максом уже вернулись. Друг выглядел смущенным, Филимонова – недовольной. Видимо, «большой Макс» не произвел на неё особого впечатления. Нетрезво пошатываясь, девица ушла на танцпол, Чернов же плюхнулся рядом.

– Все они сучки… – бросил, с шумом затягиваясь. Я промолчал, не желая участвовать в пьяных разглагольствованиях. – Ну а что Королева? Отшила тебя? – друг наклонился ниже, обдавая пивным дыханием.

– А то сам не знаешь, – ощутил болезненный укол в груди.

– Хотел бы её проучить?! – заплывшие глаза друга недобро сверкнули.

– К чему ты клонишь?!

– Предлагаю спор: если у тебя получится до конца недели затащить Снежану в койку, я полностью оплачу операцию твоей бабушке. Идет?!

– Ты шутишь? – взволнованно вздохнул.

– Не-а. Я просто хочу её наказать, а ты у нас мальчик видный – городская цаца точно клюнет…

Друг разблокировал айфон последней модели и, пару раз скользнув пальцем по светящемуся дисплею, помахал перед моим лицом банковской выпиской.

– Кажется, именно такой суммы не хватает на операцию?! – прищурился с видом Мефистофеля, сражающегося за очередную невинную душу.

– Мне нужны гарантии… – произнес хрипло.

– Не вопрос. – Макс сделал еще несколько движений подушечкой пальца.

Я вздрогнул, когда в кармане запиликала древняя «Нокиа».

Вам поступил перевод со счета… – гласило послание на разбитом дисплее.

– Твою мать! Ты перевел мне сто тысяч?!

– Получишь еще столько же, если залезешь Королевой в трусы, и принесешь мне доказательства её грехопадения. Рыба карась – игра началась!

POV. Снежана

12 часов назад

Правду говорят: пути Господни неисповедимы. Кто же знал, что последние деньки перед отъездом в Москву придется коротать в «Березках»? Хоть я и не имела ничего против родной деревни, но, узнав, что полтора года ежедневной подготовки не прошли даром и меня приняли в МГПУ на факультет иностранных языков, не терпелось скорее прыгнуть в поезд до Белокаменной.

Однако почти сразу выяснилось, что ремонт в моем корпусе общежития затянется до конца августа, поэтому переезжать пока некуда, но и дома с недавних пор я оставаться не могла…

Пришлось убедить маму разрешить провести остаток лета в деревне у бабушки. Она очень удивилась, потому что ба недавно у нас гостила, но спорить не стала. И только когда мамин старенький «Renault Logan» растворился в облаке сизой пыли, я смогла вздохнуть с облегчением, обводя взглядом бесконечные грядки с морковью.

– Пойдем, внученька, я пирог с малиной испекла. Оголодала совсем в своей Твери. Кожа да кости! – сокрушалась бабуля, озарив меня своей по-юношески белозубой улыбкой.

Даже не верилось, что ба разменяла седьмой десяток. Она до сих пор прекрасно выглядела, а со спины вообще могла сойти за девочку – весила от силы килограмм пятьдесят. Зато в ее стройном и не по возрасту гибком теле заключен сильный, здоровый дух. После смерти деда одна управлялась с пятнадцатью сотками огорода, настаивая, что именно земля дает ей силы.

Располагаясь на просторной открытой террасе перед двухэтажным кирпичным домом с видом на речку, я вдруг почувствовала себя невероятно счастливой.

Все самое страшное позади…

Пару недель погрею пузо на диком пляже, налопаюсь ягод, а потом на электричке до Тверского ж/д вокзала, оттуда сразу в Москву. Не стану заезжать домой. Не хочу больше с ним встречаться, а маме, как обычно, что-нибудь навру. Последние пару лет она и так не видела дальше своего носа, или не хотела видеть…

– Теть Шура, доброго здоровьица! – калитка отворилась, и к нам навстречу вышла Лена Филимонова. – Снежка, сколько лет, сколько зим! – напрыгнула на меня старая подружка.

Наши бабушки живут через ограду. «Березки» – поселок городского типа, в котором большинство жителей занимаются сельским хозяйством, находится в двух часах езды от Твери. Раньше мы с Леной каждый год приезжали сюда на летние каникулы и довольно весело коротали досуг.

– Здравствуй, Елена. Вот вымахала! Даже мою Снежку переросла. А теперь, девушки, марш за стол! Сейчас чай пить будем! – командирским тоном распорядилась бабуля.

– Ну, чай, так чай! – подмигнула подружка, будто мы связаны общей тайной.

Хотя мы с Ленкой и правда иногда чудили: воровали клубнику у деда Егора, прыгали с опасного берега на глубину, даже как-то на спор подбросили председателю колхоза лягушку.

– Пойдем загорать на дикий пляж? – Филимонова перегнулась через стол, зачерпнув несколько ягод черной смородины из креманки.

– Блин, я купальник забыла, – расстроенно пожала плечами.

– Не переживай, я всегда загораю топлес, – пухлые губы соседки растянула плутовская улыбка.

– Тогда останусь в спортивном топе.

– Да расслабься ты, Снеж, там все равно никого нет. Ну, если только деду Егору на старости лет не взбредет за нами подглядывать!

Представив эту фантастическую картину, с губ сорвался непроизвольный смешок. Я вернулась в спальню, еще раз хорошенько все проверив: купальника в чемодане не оказалось. Хорошо хоть спортивный топ и шорты не забыла положить.

Собрав сумку, натянула панаму и поспешила присоединиться к Лене.

Хотя пляжем это можно было назвать с большой натяжкой, радовало, что вода, отливающая бирюзой, здесь всегда кристально чистая.

– Эй, Снежка, плыви ко мне! – Филимонова энергично махала рукой.

Пожав плечами, я вошла в воду, наслаждаясь её бодрящей прохладой. Соски моментально затвердели, на ключицах собрались мурашки.

Вдоволь наплававшись, мы вылезли на берег, раскинувшись на широком выцветшем покрывале.

Я смущенно отвернулась, обнаружив, что подруга и правда загорает без верха купальника. К этому моменту влажная ткань топа впилась мне в кожу. Я поморщилась, испытывая дискомфорт.

– Снеж, да не мучайся! Кому мы нужны? Вся молодежь загорает в заимке на другом берегу, а про это место знают лишь старожилы, – убеждала собеседница.

И я сдалась.

– Типа деда Егора? – хихикая, стянула топ, прикрывая груди руками.

– Вот это сиси! – подруга присвистнула. – Деда Егора бы инфаркт хватил! Такая худющая, а третий размер отрастила!

Я неловко улыбнулась, понятия не имея, как реагировать на этот выпад: похвалить ее грудь в ответ или тактично промолчать?