Амис задышал, как загнанная лошадь, мотая головой, фыркая и жмурясь от радужных пятен перед лицом. Страх смерти сковал все мышцы, и далеко не сразу юнец понял, что все еще сжимал в ладони сачок. С которого в пылу издевательства слетело сетчатое навершие, и в руках заложника по чистой случайности оказалось самое настоящее копье с достаточно острым наконечником, чтобы вспороть мрази живот. И самое главное – древко было деревянным, и магия мучительницы при всем желании не сумела бы его остановить.

– Итак, – гадина перевернула страницу, – проверим, пошел ли урок впрок. Ты в порядке?

– Да, моя госпожа, – Амис встал, опираясь на палку и не сводя взгляда со впалого пупка.

– Подобное еще повторится?

– Нет, моя госпожа.

– Расскажи, почему.

– Потому, что ты сдохнешь!

Принц замахнулся, вложив в удар все оставшиеся силы, помноженные на ярость, ненависть и боль. Да врежь он тупым концом – и этого наверняка бы хватило для смертельной раны, однако заструганный конец завис над животом, будто врезавшись в невидимый щит. Сперва парень подумал, что копье перехватил Наставник, но тот стоял неподвижно на том же самом месте. Узник хотел уже бросить палку и ухнуть с утеса, лишь бы не терпеть то, что его ждало за покушение, но не смог пошевелиться.

– Вижу, учиться ты совсем не любишь, – спокойно произнесла колдунья, отпив из кубка. – Иначе бы знал, что в теле взрослого человека содержится около трех граммов железа. С одной стороны, это совсем крохи. С другой, большая часть находится в крови и равномерно распределена по всему организму. Собственно, у нее такой цвет из-за того, что железо окисляется кислородом. Грубо говоря, кровь не красная, а ржавая. Но ты, похоже, даже не знаешь, что такое организм и кислород. Но наверняка сможешь представить, что будет, если я порву тебе несколько артерий или раздавлю сердце.

Амис шмыгнул и зажмурился. Из-под плотно сжатых век покатились слезы цвета свежего вишневого сока.

– К тому же, я могу лопнуть сосуд на определенном участке мозга и превратить тебя в овощ. Будешь пускать слюни, ходить под себя, агукать, как младенец и не знать никаких забот. Вроде бы не мертв, но в то же время не совсем жив. А если отнять руки? Или ноги. Или парализовать по шею. Выбирай, что хочешь: твой поступок достоин щедрой награды.

– Л-лучше прикончи меня…

– Я только за, – говоря это, девушка продолжала с упоением читать. – Но легче от этого никому не станет. Да уж, такого от тебя не ожидала. Это уже не просто дерзость и хамство. Это – подлейшая из низостей. Я дала тебе работу, кров и достойное отношение, и чем мне отплатили? Нападением…

– Ты похитила меня… – прохрипел принц, чувствуя, как кровь начинает закипать. – Мучила. Твоя тварь только что пыталась утопить. И чего ты ждала? Что в зад тебя лобызать буду? Нет, солнце. Я свое слово держу. Поклялся убить – значит, убью. И в этом чертовом замке останется только один из нас.

– Хм… Когда я хотела сломать тебе палец или залить кипяток в рот, ты вел себя иначе. Похоже, ты из тех песиков, что начинают огрызаться, стоит лишь капельку ослабить поводок. Но при том творишь глупости не от страха или недалекого ума. Ты бросаешь мне вызов – осознанно и злонамеренно. Чтобы проверить, смогу ли я подчинить тебя прежде, чем твое упорство вынудит пойти на поблажки. И знаешь, что, мой милый? – ведьма с хлопком закрыла томик и повернулась к пленнику. – Мне бросают вызовы постоянно. И я, как видишь, до сих пор жива. Вот и догадайся, кто из нас двоих выйдет победителем.

– Даже если я не стерплю и сломаюсь – за меня отомстят. Это не сойдет тебе с рук, ведьма!

– Посмотрим. Наставник – десять плетей! Потом в шахту. И не кормить до тех пор, пока не упадет в голодный обморок.

Порка была скорее унизительной, нежели болезненной – все-таки плеть это далеко не кнут. Пока колдунья плескалась в бассейне, узника швырнули на освободившийся лежак, задрали рубаху, приспустили штаны и принялись охаживать по спине и ягодицам, словно нашкодившего холопа. И все же хлесткие удары казались куда менее неприятными, нежели омерзительное чувство беспомощности, когда чары полностью подчинили голубую кровь. Когда будто оказался на краю обрыва, стоя на одной ноге на остром камушке, и лишь чужая воля решала, толкнуть ли вниз или втянуть обратно.

После наказания ему позволили одеться и потащили в замок. И если левая галерея была ровной и опоясывала укрепление с трех сторон, то правая представляла собой пологий спуск, уходящий в недра горы. По проложенным сбоку рельсам самоходом двигались груженые рудой вагонетки, и среди бурого железа попадались и камни с золотыми прожилками. И если учесть, что украшений ведьма не носила, похоже, далеко не все считали ее злодейкой и стремились уничтожить, а кое-кто из соседей тайком приторговывал, чтобы не портить отношения с королем. Это объясняло и еду, и вино, и ткани и прочие бытовые мелочи, которые не выплавишь, не выкуешь и не добудешь иным путем, кроме купли-продажи.

В небольшой пристройке перед шахтой Амис взвалил на плечо кирку, зажег масляную лампу и побрел вслед за Наставником. В штреке стоял жуткий грохот – десятки, если не сотни скелетов вгрызались в породу, а напарники с лопатами загружали осколки в тележки. Далеко принца не повели: шагов через сорок «конь» замер и поскреб клешней выступ каменного угля. Узник понаблюдал за стоящим поблизости шахтером – тот делал широкий замах, занося кирку за спину, и со всей силы лупил по камням. Попытка повторить прием привела к тому, что острие соскользнуло с породы, и дело лишь чудом не обернулось жуткой травмой – охранник и палач в одном флаконе успел перехватить инструмент за миг до того, как тот вонзился бы в стопу.

– Черт, да я тут убьюсь за полчаса! Не хочешь за меня поработать? – спросил Амис, и чудище отвесило ему подзатыльник мягким «кулаком».

Стирая ладони об шершавую рукоять, кашляя от пыли и шатаясь от нечеловеческой усталости, принц размышлял о нападении на мучительницу. И пришел к выводу, что этот поступок не только откровенно тупой, но и вдобавок идущий вразрез с собственным планом. Вот вам и хитрость, вот и попытки усыпить бдительность. Теперь ведьма не только устроит ему сладкую жизнь, но и навсегда потеряет доверие, что гораздо хуже любых измывательств. Все сошлось так удачно, что походило на вмешательство высших сил. Словно сами боги сжалились над страдальцем и вложили в его длань карающий кол. Один удар – и вот она, долгожданная свобода. Узник не только бы спасся, но и вернулся домой настоящим героем, ведь ему удалось то, что прежде не получалось даже у самых прославленных воинов. И тогда бы очередь из девок выстроилась до горизонта, а пиры закатывали каждый день, да такие, что запомнили бы на века! Кто ж, черт возьми, знал, что железо есть и внутри людей. Наверное, наставник по натурфилософии, которую Амис ненавидел всей душой и прогуливал всеми возможными способами. И вот теперь у него Наставник, от которого не сбежишь…

– Я устал, – юнец опустился на землю, едва ворочая языком. – Посижу пять минуток…

Существо тут же вцепилось в воротник и поставило на ноги, а для пущей убедительности стегануло плеткой по заднице.

– Имей совесть! – возмутился парень, но махать киркой не перестал. – Я все-таки человек и не могу вкалывать круглые сутки.

Конеголовый пропустил слова мимо стоящих торчком заостренных ушей. Интересно, эти твари хоть что-нибудь понимают? У них есть своя воля, или они следуют строго прописанным приказам, вроде тех, что принесли сегодня утром? Или же колдунья управляет всеми и сразу, но что тогда происходит, когда она идет спать? И спит ли бестия вообще? А то на глазах вуаль, а видит лучше сокола. Наверное, преподаватель по истории чародейства рассказывал и об этом, но Амис пропускал и этот предмет. А на кой он нужен, если магического дара все равно нет, и никогда не научишься даже самой простецкой волшбе? Значит, надо разбираться во всем на месте. Это уже не вопрос норм, правил и устоев. Ты должен то, се, пятое, десятое потому, что ты принц. А принцы так себя не ведут, по крайней мере, на людях. Посмотри на братьев – какими умницами растут! А все потому, что учатся и слушаются старших… К черту все! Это – вопрос жизни и смерти. Железная сука хочет войны? Что ж, она ее получит.