Гефест печально покачал головой:

  - Ты вся прямо сочишься желчью, Афродита. В твоих словах сплошные яд и сарказм. Сама-то ты зачем уговорила Ареса сражаться за троянцев, наперекор Зевсу? Наплодили с ним детей, ну так и нянчились бы с ними. Чего вас обоих потянуло на войну, да ещё не на той стороне?

  - Наши дети вполне взрослые, с ними не нужно нянчиться, - огрызнулась Афродита. - Ты бы это знал, если б чаще бывал в чертогах. Ах да, тебя же туда не приглашают! Сам-то с Эрихтонием много нянчился, праведник ты наш? Что до Ареса, не буду скрывать, он любит битвы и пошёл бы воевать с кем угодно, но он выбрал сторону троянцев, потому что любит меня, по-настоящему любит. Как тебя все считают уродом и посмешищем, так и его все почему-то считают тупым куском мяса, горой мускулов с одной извилиной. Почему-то никто не верит, что Арес способен на крепкую и искреннюю любовь, а он способен, да ещё как! Да, я нарожала ему детей - и что? Я их много кому рожала. Дети - это счастье, дети - это будущее, дети - это радость материнства. Я и дальше с удовольствием буду рожать. Арес не только силён, но и красив - как и все мужчины, с которыми я делила ложе. Что плохого в том, чтобы хотеть детей от красивого мужчины, раз я сама красива? Ведь тогда и дети родятся красивыми, а я хочу, чтобы мои детки были красивыми. Разве не великолепна моя Гармония? Или Эрот? Даже Фобос с Деймосом красивы - особенной, зловещей красотой. Мои хариты красивы. Гермафродит хоть и странен, но тем не менее тоже красив. А что насчёт твоих детей, Гефест? Хоть одного из них можно назвать красивым? Кого? Огнедышащего людоеда Какия? Тошнотворного вонючку Ардала? Змеехвостого Эрихтония? Это что вообще за существа такие, м-м? Может поэтому Афина тебя к себе не подпускает? Хотя навряд ли, скорее всего у неё ещё один бронзовый шлем вместо матки...

  - Прекрати! - сердито воскликнул Гефест, замахиваясь на жену молотом. Афродита лишь бровью повела и руки бога-кузнеца безжизненно опустились.

  - Если уж зашла речь о детях, мой дорогой, тебе не следовало забывать о ещё одном моём сыночке, Энее, который сейчас как раз защищает Трою. Ну и дурацкий же ты вопрос задал, муженёк, когда спросил, ради чего я помогаю троянцам. Я помогаю всем моим детям, не делю их на рождённых от людей и от бесмертных. Для меня все они равнозначны. Они не пустое место, Гефест. Арес знает, как я буду страдать, если мой Эней погибнет или станет рабом ахейцев. Ему плевать, что это сын от другого мужчины. Ради моего счастья Арес готов горы свернуть. Перед ним ни секунды не стояло вопроса, за кого сражаться в этой войне.

  - И не стыдно тебе, - тихо молвил Гефест, - признаваться в любви одному, а детей рожать от многих?

  - Пф! - Афродита громко фыркнула. - Правило моногамии, насколько я помню, боги установили для людей. Нам-то самим с чего ему следовать? Кто среди Олимпийцев не полигамен, у кого нет связей на стороне? Может ваш с Афиной папенька Зевс - образец благочестия и супружеской верности? То, что мы с Аресом любим спать друг с другом, не означает, что мы этим должны ограничиваться. Я сплю, с кем хочу, и он спит, с кем хочет. Не известно ещё, у кого из нас с ним больше детей на стороне. Мне-то каждого приходится вынашивать самостоятельно, стараясь делать продолжительные перерывы между родами, чтобы восстановить силы и прийти в форму, а ему достаточно лишь разбрызгать семя. В этом смысле вам, мужикам, гораздо удобнее и проще. Помнишь, как ты совершал уединённую прогулку, грезил о несравненной Афине и ласкал себя рукой между ног? Вроде бы твоё семя просто упало на землю, а Гея возьми да и роди Эрихтония!

  Афродита звонко расхохоталась.

  - Так что ты тоже настругал целый выводок детишек от разных баб, Гефест. Не тебе меня в этом упрекать. Ты только законной супруге никак не можешь присунуть. Похоже, ты станешь единственным, с кем мне ничего не светит. И надо ж было случиться, что именно такого тюфяка мне всучили в мужья!

  Богиня любви раскинулась на ложе, бесстыдно выставив напоказ все свои прелести.

  - Может всё-таки попробуем, а, муженёк? Ну же, вот она я, доступная, согласная, готовая на всё. Иди ко мне. Возьми меня, возьми хотя бы раз. Ужель я хуже Антиклеи, Кабиро или Аглаи, с которыми ты почему-то не стесняешься крутить шуры-муры? Думаешь, я ничего про вас не знаю?

  Гефест задрожал от бушевавшей внутри него яростной борьбы между принципами, вынуждавшими его презирать Афродиту, и плотским вожделением к ней. Всякий раз, когда она приходила, ему приходилось делать над собой колоссальное усилие и прилагать колоссальную волю.

  Понурившись, он стоял у наковальни, в окружении бессловесных слуг, готовых ждать сколь угодно, пока хозяин снова не начнёт работать или не отдаст им какое-либо распоряжение.

  Афродита разочарованно отвернулась.

  - Ну вот опять... Так и знала...

  В пещере повисла тишина, нарушаемая лишь шумом мехов, которыми "медные куклы", как их презрительно звала Афродита, продолжали раздувать угли в горне.

  - Я всех и всё люблю, - наконец заговорила богиня, - всем и всему желаю самого лучшего, потому что мне самой этого никто не желал, Гефест. Однако и у моей любви есть предел! Есть те, кого я ненавижу лютой ненавистью!

  Схватив подушку, богиня с силой швырнула её в стену. Огромные львы беспокойно заворчали и заёрзали.

  - По несчастливому совпадению, Гефест, это те, от чьего семени и в чьей утробе ты родился. Наши владыки. Творцы, как ты выражаешься, "установившие миропорядок". Дело в том, что мне-то они никто. Седьмая вода на киселе. На самом деле я дочь Урана, Гефест. Родилась в тот миг, когда его убивал Кронос, твой проклятый дед-титан. Капли крови Урана упали в морскую пену и из неё вышла я. Вышла и первое, что увидела, это своего убиенного родителя. В те времена Нерей был единственным, кто заботился обо мне и хорошо ко мне относился. А когда Зевс прикончил папашку и занял его место, он поначалу не знал, что со мной делать. Моя жизнь тогда висела на волоске, пока тучегонитель решал, представляю я для него опасность или нет. В обмен на жизнь мне было велено говорить всем, что я дочь Кронида и какой-то Дионы и помалкивать о широко распространённой у вас в семейке практике отцеубийства. Как тебе, м-м? Видишь, я при всём желании не могу быть сестрой Ареса. Я старше него, старше Зевса, старше тебя, старше вообще всех Олимпийцев. Я не виновата в том, что ты там себе про меня навыдумывал.

  Потрясённый Гефест невольно разжал пальцы. Молот выпал из его руки и гора отозвалась на его падение низким гулом.