Мои руки напрягаются.

«Если он её уволит, я выбью из него...»

— Можно мне еще курицы? — голос Трента возвращает меня к разговору.

— Да, да, — говорю я отсутствующим голосом, пока мои глаза устремлены на Стоун, и как она выходит в коридор. Я слышу звук её каблуков, пока она шагает в офис к Марву.

«Могу лишь представить, что там происходит.»

Пятнадцать минут спустя она возвращается в обеденную комнату и направляется к коробке с шоколадными пончиками, которые нам доставляют по вечерам. Её беззащитный вид просто убивает меня.

— Стоун, иди сюда, — зову я её, — Здесь есть фанат, который пришёл тебя повидать, — говорю я, кивая головой на Трента, который машет ей.

— Привет, подружка! Иди и обними старика Трента! Я скучал по тебе, — он стоит широко раскинув руки. — К тому же я слышал, что объятия тебе не помешают.

Стоун подходит, её лицо не выражает никаких эмоций.

— Привет, Трент, — она быстро обнимает его и садится на стул возле меня.

Стоун смотрит на меня.

Я смотрю на неё.

— Нечего сказать? — спрашивает она меня. — Разве ты не собираешься пошутить?

— Разве тебе было недостаточно?

Она вздыхает.

— Просто скажи, что хотел, и покончим с этим.

Я пожимаю плечами.

— Ладно. Ты сделала новости более привлекательными сегодня. Как тебе?

На её лице мелькает удивление.

— Черт возьми, почему ты всегда говоришь такие милые вещи, когда сам такой...

— Невероятный, привлекательный и талантливый мужчина?

— Он на самом деле такой, — говорит Трент, жуя. — Он приготовил для меня этот салат.

Она приподнимается и смотрит на салат Трента. Я быстро делаю еще одну порцию и ставлю перед ней. Она в замешательстве смотрит вниз и пробует салат, блаженство мелькает на её лице.

— Это поистине нечестно, что ты, ко всему прочему, умеешь готовить, — говорит она.

Я смеюсь, и Трент пристально смотрит на Стоун, обдумывая.

Несколько минут спустя они уже вовсю обсуждают «Короля Льва», пока я проверяю свой телефон на наличие новых новостей о спорте. Я рад, что они нравятся друг другу, но не совсем понимаю, почему это так важно для меня.

— Что насчёт смерти Муфасы? Я так и не смогла оправиться, — говорит Стоун, попивая диетическую колу, которую достала из холодильника.

— И я! Я понимаю, что Симба должен был вырасти таким же, особенно когда он убил Шрама, но Муфаса? СЛЕЗЫ. Это каждый раз разбивает моё сердце.

— Моё тоже, — соглашается она. — А какой твой любимый персонаж из Диснея, Кейд?

«Она спрашивает у меня?»

Я отрываю взгляд от телефона.

— Я не смотрю такое.

— Он большой любитель спорта, — комментирует Трент. — Хотя я припоминаю, как несколько раз он смотрел со мной «Сплетницу».

— Не забудь упомянуть «Реальную Любовь», — сообщаю я. — Ты заставил меня пойти с тобой в кинотеатр.

— Я предлагаю тебе начать с «Русалочки», — говорит мне Стоун.

— Почему? — спрашиваю я.

Она пожимает плечами.

— Я обожаю его. Как и всем остальным.

— Там присутствует секс?

Она давится своим напитком.

— Нет, глупенький. Он — очаровательный Принц Эрик, и у него есть милейшая собака.

— Я предпочитаю котов.

— В самом деле?

— Да, у меня даже есть один дома.

— Заткнись.

Я выгибаю бровь.

— Так женственно.

— Настоящие леди не обнажают свои сиськи на экраны телевизоров, — и она снова выглядит расстроенной.

Я не хочу, чтобы она так себя чувствовала, поэтому подмигиваю ей и говорю:

— А Русалочка блондинка?

— Рыжая.

— Все потеряно. Я не стану смотреть его.

Она смотрит на меня с интересом.

— Только блондинки могут очаровать Киллера?

— Всегда.

— Оно и видно. Я видела твою бывшую. Тебе также нравятся худые?

— Не начинай, Стоун. Тебе не понравится ответ. Хотя, может и понравится, — нежно говорю я.

Трент смотрит на нас с восторгом.

— Вы оба такие игривые. Мне нравится. Не хватает попкорна. Нам точно нужно устроить Дисней-марафон. У Кейда, после работы. Можешь пригласить Чес?

— Помолчи, Трент, — говорю я.

Он смеётся.

Стоун продолжает. Она смотрит на меня со странным блеском в глазах, словно ей нравятся наши маленькие словесные перепалки. Она откидывается на спинку стула и смотрит на меня.

— В Русалочке рассказывается история девушки, которая готова пожертвовать всем самым сокровенным: её семьёй и своим прекрасным голосом ради мужчины, которого любит.

Я подмигиваю:

— И как в итоге это для неё закончилось? Разве её не изгнали из семьи?

Она вздыхает:

— Так ты все же смотрел!

— Я ни за что не признаюсь, но и не стану отрицать.

— Некоторые говорят, что в мультфильме присутствует сексизм, в том, как они показывают женщин, но я не согласен, — произносит Трент.

— Почему это сексизм? — Теперь я заинтересован.

Стоун протестует.

— Там нет сексизма!

Трент пожимает плечами.

— Понятия не имею.

Стоун качает головой.

— Ариэль сильная, храбрая и смелая.

— Хороший зад? — прерываю я её, поглощая глазами её аппетитные формы. Я представляю её в купальнике из половинок кокосов. Черт. Это сексизм. Но я ничего не могу с этим поделать. Я чертовски хочу Стоун, так сильно, что у меня стояк, пока я обсуждаю с ней чёртову Русалочку.

Она игнорирует меня:

— ...например, Эрик ведёт себя как настоящая девчонка, когда Ариэль спасает его от утопления.

— Этого для меня вполне достаточно. Я бы её взял. Мне нравятся девушки, которые борется за своего мужчину. — Сейчас я просто нажимаю на нужные кнопки.

Стоун выглядит взволнованной.

— Тебе не может нравится фильм, если ты его не видел.

— Тогда покажи мне, — я и сам не знаю, о чем говорю.

— Как я и сказал, марафон у Кейда сегодня дома, — влезает Трент.

Одновременно мы произносим:

— Помолчи, — говорит Стоун.

— Перестань, — произношу я.

Мы смотрим друг на друга и смеёмся. Нечто маленькое появляется между нами. Я не знаю, что это такое. Может, она простила меня, потому что из-за меня её поставили на этот репортаж в зоопарк или, возможно, это просто из-за того, что мы дурачимся. Без разницы.

Замечаю, что у Стоун опустела банка, и направляюсь к холодильнику, чтобы достать для неё еще одну диетическую колу. Она берёт её и улыбается.

— Хотела бы я, чтобы это был джин с тоником.

Я улыбаюсь.

— Если бы это был джин с тоником, вечер принял бы другой оборот.

Она смеётся.

Не успеваю заметить, как наш разговор от Диснея переходит к недавним событиям, и, подняв взгляд, вижу, что в комнате нет никого кроме нас троих.

Затем уходит и Трент, оставляя лишь нас двоих в тихой комнате.

Несколько минут мы говорим о чем-то несущественном. Обычный разговор ни о чем, но это так чертовски комфортно. И вскоре я уже сижу на стуле рядом с ней, а наши лица близко друг к другу.

Она задумчиво смотрит на меня.

— У меня были некие умозаключения насчет тебя, но ты совершенно другой. Ты готовишь. Помогаешь детям. И у тебя есть кот, — она прикусывает губу. — Мне это нравится.

Воздух в комнате сгущается.

Она сглатывает.

— О чем ты сейчас думаешь?

— Ты правда хочешь знать, Стоун?

Она кивает.

Я наклоняюсь к ней, наши носы соприкасаются.

— Я хочу трахнуть тебя еще раз, — говорю я мягко.

Небольшой вздох срывается с её губ.

— Что?

Мои веки полуоткрыты, я вновь говорю:

— У нас есть целый час перед моим эфиром в десять. Мы можем сейчас же отправиться в мой офис и закрыть дверь. Я сниму с тебя эту чертовски узкую юбку, стяну зубами твои трусики, посажу на свой стол и начну поедать твою киску до тех пор, пока ты не забудешь своего имени. Затем я буду трахать тебя так сильно и хорошо, что мне придётся закрыть твой рот рукой, когда ты будешь кричать. И когда я кончу, ты слижешь весь свой сок с моего члена, словно это конфета.