— Молодец, что умеешь признавать поражение, — ухмыльнулся блондин и откинулся на спинку стула, а мои руки угрожающе дрогнули. Знаете, ни одна психика, кроме маньяческой, не переживет тех фантазий, которые возникли в моей голове.

— Молодец, что умеешь мириться с собственной недоразвитостью, — парировала я, мысленно коря себя за неумение интеллигентно хамить. А хотелось бы.

— Слушай, хватит уже, а. Меня задолбали твои намеки на мою тупость, это уже не интересно! — вздохнул парень.

— Слушай, хватит уже, а. Меня задолбали твои намеки на то, что я в тебя влюблена, во-первых, это не так, а во-вторых, это уже не интересно! — я постаралась скопировать его тон. Кажется, получилось неплохо. В актеры мне прямая дорога.

— Собираешься меня копировать? — поднял брови Орлов.

— Собираешься и дальше меня доставать? — бросила небрежно в сторону блондинки ледяной взгляд.

— Что тебе надо от меня?

— Ты не поверишь, но у меня тот же самый вопрос.

— Дура, мне просто нужно было вывести тебя на чистую воду!

— Просто скажи спасибо за спасение твоей никчемной жизни и отвали.

А лучше умри.

— Тебе? Да никогда! Ты вообще никто и звать тебя никак, мне насрать на то, что ты спасла меня от директора, я бы мог и сам выкрутиться.

Просто умри.

— Раз я никто, значит, недостойна Вашего королевского внимания. Значит, ты вообще меня не должен трогать по логике. Хотя откуда мне знать, как работает женская логика! — я пожала плечами, стараясь не выдавать свою злость. Пальцы вспотели, заставляя бумагу, которая была под пальцами, принимать форму небольших волн. Черт, еще и книжку попорчу из-за какого-то придурка!

— Причем здесь женская логика? — слегка повысил голос парень, сдвинув брови.

— А разве блондинки обладают мужской? — искренне удивилась я, выпучив глаза на одноклассника. Кажется, он хотел еще что-то сказать, но звонок его остановил. Орлов отправился на свое место, бросая на меня ненавидящие взгляды, я лишь фыркнула и повернулась к учителю. Нет, ну вот что за человек, а! Никакой благодарности, а теперь еще меня по-любому считает виноватой во всех бедах на этой планете. Ну, или просто ненавидит тупо из-за факта моего существования. Нет, серьезно, что ему во мне не нравится? Сижу, никого не трогаю, а этот неандерталец свалился на мою и без того перегруженную головушку. Интересно, где я могла ТАК согрешить, чтобы Орлов попал именно в наш класс? В любом случае, все будет хорошо, когда я поем.

POV Саша.

Я все понял! Теперь с полной уверенностью можно сказать, что все в порядке, я таки нравлюсь ботаничке, пусть она и оказалась немного упертой и отказалась признавать этот факт. Но я все равно вывел ее на чистую воду, так что этого достаточно. Думал я. Пока она не начала бесить меня снова. Опять захотелось войны.

Да, Макарова спасла мою шкуру от директора, но! Я никогда в жизни не скажу этому человеку спасибо! Слишком сильно она меня раздражает для этого. И плевать мне на благодарность и прочую этическую хрень. Тем более, если б надо было, я бы сам отвязался от директора, мне эта помощь нахрен не нужна.

Итак, надо придумать, как еще можно насолить ей. Похоже, способы воздействия напрямую не работают, значит, надо подойти с другой стороны. Я начал рассматривать потолок, размышляя, какие у ботанички есть слабые места, и есть ли они вообще. Нет, ну не бывает же бессмертных людей? Значит, что-то можно подыскать. Хм…

— Орлов, не ломай стул, сядь нормально!

В ответ на крик учительницы я лишь фыркнул и расслабил ноги, чтобы стул встал так, как он должен стоять. Быстрый взгляд на ботаничку неожиданно подал мне идею. Поистине дьявольская улыбка посетила мое лицо.

POV Ники.

— Жрать! — раздался сдвоенный крик, и все, кто находился в данный момент на первом этаже, обернулись и вылупились на двух придурков, с топотом проносящихся мимо. Угадайте, кто это был?

Сегодня один из тех дней, когда мы с Комаровым устроили забег наперегонки до столовой. Просто именно сейчас соляная кислота делала довольно успешную попытку выжечь ко всем чертям мой желудок, а Семен… а что Семен? Учитывая его комплекцию, ему, можно сказать, положено. В обычной жизни друг уступает мне в скорости, но если дело касается еды…

— А ну подвинься! — мы приземлились почти одновременно, но поскольку у Семы масса больше, я чуть не улетела на пол со скамейки. Наконец, восстановив равновесие, я спокойно пристроилась посередине, разглядывая то, что приготовили нам повара в этот раз. Как правило, меню нашей столовой состоит из чего-то очень подозрительного, например, можно часто встретить такие блюда: курица неизвестного происхождения, которую можно разрезать только алмазным ножом, пюре, в прошлой жизни явно бывшее монтажной пеной, радиоактивное оливье, и верх кулинарного искусства — винегрет, где свекла больше похожа на малиновых червей. Честно говоря, ничто из этого не вызывает у меня доверия, но тем не менее мы бежим сюда. А почему? А потому что ко всему этому прилагаются вкусняшки. Печеньки, коржики, пироженки, вафельки — то, что хочется есть всегда.

— Опять вы за свое? — Света опустилась рядом со мной, приземляя сумку у ножки стола. Евглевская — самый спокойный человек в нашей компании. Как правило, занимается тем, что охреневает с нас с Семой и приводит мозги в порядок, заставляя браться за ум. Правда, надолго нас не хватает, и мы снова начинаем упарываться. Все возвращается на круги своя. Зато весело.

— Вот только не говори мне, что ты удивлена! — недовольно ответила я, слегка поклевав радиоактивный салат и отставив его в сторону. В рот отправился первый кусочек коржика с сахаром.

— Жрать вам обоим меньше надо! — вздохнула Света и стала рассматривать то, что нам дали сегодня. Ммм, рядом с монтажной пеной и котлетой-какахой горошек! Это весьма воодушевило меня, и я начала на зубцы вилки насаживать это творение природы и консерваторов. Горошек есть можно, повара с ним ничего не делали. Вроде бы.

Доев весь имевшийся на моей и Светиной тарелке горошек, я начала пихать подругу, чтобы она меня выпустила. Дождавшись, пока Евглевская все же соизволит встать, я взяла тарелки с салатом и горячим, закинула сумку на плечо и отправилась относить это куда надо. В силу сложившейся ситуации я стала внимательнее смотреть под ноги, и не зря! Обойдя чью-то неудавшуюся подножку, я сдала тарелки в окошко, где их принимала хмурая женщина в фартуке, и пошла на выход из этого месторождения загадочных субстанций. Сейчас у нас химия, это на втором этаже. Я свернула сначала с лестницы к нужному кабинету, но потом передумала и прошла мимо него, в туалет.

Забравшись в кабинку, я вдруг услышала чьи-то шаги (судя по звуку, вошедший субъект был на каблуках) и притихла. Вошедшая девушка явно была не одна.

— …Если уж ЕЙ он понравился, значит, по-любому парень стоящий!

— А ты уверена, что он ей понравился?

— Наташа сказала, что он говорил с ней и сказал, что уверен, что он ей нравится.

— А она что?

— Ну, ясно дело, отнекивалась до последнего!

Несмотря на то, что мое имя так ни разу и не назвали, я более чем уверена, что речь идет именно обо мне и блондине всея школы. Блондинке, вернее. Боже, ну вот что за напасть, а? Все же так хорошо было без него, а только пришел, и я уже объект всеобщих сплетен. Здорово.

— И все-таки Макарова странная! — заметила одна из девушек.

— Возможно, — ответила я, выходя из кабинки, а эти две кулемы так и застыли при виде меня. Закрыв за собой дверку, я оперлась на нее спиной, внимательно глядя на обеих. Те сразу же поспешили опустить глаза.

— Однако, — я решила продолжать, — это мне ничуть не мешает. Кажется, конституция Российской Федерации не предусматривает влюбляться всем девушкам в первого попавшегося красавчика, ведь так?

Девушки подняли на меня глаза и проводили взглядом до выхода из туалета. Я наскоро сполоснула руки и уже хотела свернуть на химию, но вдруг увидела Сему, болтающего с каким-то пацаном. Нормально позвать? Не, не слышала! С разбегу моя нога попала ему точно по заднице.