А я ожидала что-то вроде "Запомни, Саша мой и только мой!".
— Эм… Ну? — я, забив на то, что платье слегка задралось, расставила ноги чуть пошире, готовясь ко всему.
— Так вот… — Марина вздохнула и как-то совершенно неожиданно оказалась передо мной с ножом. Надо было отойти подальше, надо было отойти подальше, надо было отойти подальше! Эта мысль беспрестанно крутилась в моей голове. Было чудом само то, что я успела увернуться от удара. Тут уж во мне сработал инстинкт самосохранения, и я все-таки догадалась побежать.
— Ты больная! — взвизгнула я, преодолевая трудности с платьем и стараясь максимально ускориться. Нужно что-то делать! Мозг в ужасе бушевал, накидывал всякие странные и неожиданные мысли, но все они перекрывались всего одним словом — БЕГИ! И я бежала, не соображая ничего от страха.
Теперь слова "идиотизм" уже было недостаточно. Существовало всего лишь одно слово в великом и могучем, способное описать сложившуюся ситуацию, но оно плохое. То, что творилось сейчас, было настолько неожиданно, страшно и одновременно глупо…
Не знаю, сколько кругов по гребаному сараю мы намотали, но я не ожидала от себя такой изворотливости и скорости. Несмотря на все неудобства, я как-то умудрялась сбегать и уворачиваться от Марины. Однако через какое-то время судорога мозга слегка ослабла, и я поняла, что вечно так продолжаться не может. Не долго думая, я схватила ближайшие грабли и ткнула черенком Тропиной в живот. Толчок оказался достаточно сильным, чтобы девушка с выпученными глазами упала на пол от него. Преимущество теперь было на моей стороне, что не могло не радовать. Секунду подумав, я решила, что первостепенной задачей является изъятие ножа у девушки, а уже потом ее избиение. Нет, конечно, избивать я ее не буду… Или буду. Вопрос этот я решила оставить на потом, со всей силы шарахнув тем же черенком по запястью Марины. Естественно, нож она с диким воплем выпустила. Я граблями оттолкнула его подальше, а затем подбежала и схватила сама. Страх сменился на злорадное торжество. Я нависла над девушкой и вздрогнула, увидев на ее лице ухмылку. Твою мать, чего я не знаю?
Буквально через несколько секунд дверь в сарай открылась. Марина ее не заперла? В следующее мгновение я вздрогнула, осознав весь ужас ситуации. В проеме стоял охреневающий Орлов.
На какое-то время я буквально выпала из реальности. Мой мозг проигнорировал и визг Тропиной, и ее вставание и побег поближе к Саше, и ее слова… Я просто сфокусировала взгляд на его лице, а шок уже пробрал все тело. Руки сами собой затряслись мелкой дрожью, а потом резко расслабились. Не было сил держать оружие в своих руках, и оно со стуком и звоном упало на каменный пол сарая. В горле встал ком, глаза наполнились слезами. Это провал. Полный провал.
Марина что-то рассказывала Орлову про то, как я пыталась ее пырнуть ножом, а потом еще граблями избить, и что я ее уже повалила, но тут подоспел ее личный принц на белом коне, дабы спасти принцессу из лап злобной бабы… А у меня чуть не все тело судорогами сводило. Мышцы рандомно напрягались и расслаблялись, даже стоять было сложно. Хотелось провалиться куда-нибудь под землю, пройти сквозь мантию и, миновав жидкое ядро, попасть в центр твердого ядра, чтоб там сгореть к хренам… Но, к сожалению, это сейчас было невозможно. Мыслей вдруг не стало, я просто не знала, что мне делать. Это проигрыш. Марина, которую я считала не самым умным человеком, победила. Единственное, что мне остается — это бежать. И не возвращаться.
Тогда я сорвалась с места и побежала, что было мочи. Одним толчком миновав и Сашу, и Тропину, я побежала оттуда так быстро, как было возможно. По щекам бесконечным потоком лились слезы, но бег каким-то образом помогал сдерживать всхлипы, да и вообще держать себя в руках. Мысли вдруг стали какими-то ясными, приняли даже некоторую структуру.
Марина. Все думали, что она тихоня, но, влюбившись в Орлова, у нее оказался целый гардероб настоящей такой фифы. Все думали, что она глупенькая ванилька, по уши втюрившаяся в крутого парня, но хрен же там плавал. Ведь не даром, когда мы пришли, она пялилась в телефон.
В голове все очень быстро складывалось. Да, определенно, она все продумала. Назначила Орлову место встречи у этого сарая, из которого, конечно же, раздавались странные звуки. Конечно, он пришел, ведь сам мне говорил, что разберется со всем этим. Далее. На физ-ре ее не было не из-за какого-то там протеста, а потому что она успела за урок смотаться до дома и притащить гребаный, мать его, нож! Естественно, я напугалась. Ужасно напугалась, а потому пошла в сарай с ней, ибо другого выбора не было. Но, зная меня, я б не забилась в угол и не заревела. Сколько народу я перебила… Расчет шел на то, что я догадаюсь схватить стоящие так удобно у стены грабли и пойду в ответку. И расчет оказался верным! А поскольку помимо всего прочего у меня имеются некоторые навыки, выбить у нее нож не составило труда.
Если так подумать, то в некоторых ситуациях я сама не могла уйти из-под удара. Но уходила. И это не из-за моей лютой крутости, а потому что Марина позволяла мне это делать. У нее не было цели ранить меня. Цель была — создать эту ситуацию. Чтобы я выбила у нее нож, действуя согласно здравому смыслу, а Орлов на смс пришел и все это увидел. Он не знает всей ситуации и вряд ли узнает когда-нибудь.
Сев на свой автобус, я забилась на самое дальнее место и пыталась сдержать рыдания. Все кончено. Моя жизнь кончена. Хоть ложись и умирай. На полном серьезе в голове промелькнула мысль о самоубийстве, но я ее тут же отмела. Ко мне даже кондуктор подходить не стал, видя, что со мной творится. Вот и проехала я зайцем. До дома тоже буквально бежала, а ворвавшись внутрь и закрыв за собой дверь, села на пол и… начала орать.
Это конец… Полный провал… Она меня победила… Не стоит даже завтра в школу приходить, новость эта распространится со скоростью пули, все будут косо смотреть. Орлов будет меня ненавидеть. Если уже не ненавидит… Мне представлялись ситуации наших столкновений и его обвинений в мою сторону, постоянных косых взглядов, всякие фразы типа "я от тебя такого не ожидал. Вот ты какая, значит…". И я ревела, ревела и не могла остановиться. Ну за что, за что, ЗА ЧТО МНЕ ЭТО ВСЕ?! Я ведь ничего такого плохого не сделала! Если б не Света с ее гребаным дурацким планом…
Я кое-как разделась, попыталась успокоиться и умыться, но, увидев в зеркале свою красную от слез рожу разрыдалась по новой. Остановиться не представлялось возможным. Есть не хотелось совсем, только пить, пить воду в огромном количестве.
Неожиданно зазвонил телефон, и я не глядя взяла трубку. Шумно всхлипнув, я задержала дыхание, стараясь более не издавать дурацких звуков.
— Ника! Что там у вас произошло? — услышала я в трубке обеспокоенный голос Светы. Стало даже чуть-чуть легче. Всхлипнув еще раз, я выложила подруге все, что случилось. Рассказ выходил каким-то непоследовательным и сбивчивым, но, кажется, она меня все-таки поняла.
— М-да… — протянула Евглевская, дослушав. — Блин, отчего ж так все вышло?
— А знаешь, отчего? — вскричала я в повторяющемся припадке истерики. — От того, что ты дура с твоим гребаным планом с одеждой!
— Это было нужно, чтобы ты…
— Да никому это не нужно! Одни проблемы от этого! — визжала я, когда по моим щекам снова покатились слезы.
— Слушай, я…
— Ты мне все испортила, ты понимаешь это?
— Ника!
— Отвали!
Бросив трубку, я кинула телефон на кровать. Пар был выпущен, вот только последствия его пока не ясны. Да и какая разница? Ведь реально все проблемы из-за Светы с ее дурацким планом!
Сил больше ни на что не осталось. Я упала на кровать и стала смотреть в одну точку. Слезы высохли быстро.
Глава 41. Финал
Жизнь — дерьмо и состоит из дерьма. Такой тезис я вынесла для себя, хмуро разглядывая свое отражение в зеркале. Ну и рожа, конечно… Зато хотя бы привычная одежда. Школьные черные штаны, которые вчера мама постирала, и черная толстовка без каких-либо рисунков и надписей. Как раз под стать настроению! Я даже балетки свои нашла. Они были не очень-то далеко запиханы в шкаф, так что сложности в их нахождении не было.
