— Мистер Флетчер?

— Знаете, Вы снова удивили меня. Разумеется, он. Повадки этого воришки хорошо известны: достаточно было позволить ему украсть одну безделушку и позаботиться о том, чтобы ему ни в коем случае не захотелось от нее избавиться. Эта безделушка в конце концов и привела меня сюда, в этот городок. А как об этом догадались Вы?

— Он второй в списке идиотов Дамблдора, сэр.

— Приятно, что юное поколение по достоинству оценило шайку этого маразматика.

— Но это же очевидно, сэр. Так Вы тот самый невидимка? Который был в этом доме, — Гарри мотнул головой в сторону окна, за которым в глубине комнаты пряталась Таппенс, — и около школы вчера?

— Откуда Вы знаете? Какие-то маггловские устройства?

— Да, — строго говоря, Гарри не лгал: дверь, открывшаяся и закрывшаяся от странного сквозняка, была стопроцентно «маггловской», и ее, без сомнения, при желании можно было назвать устройством.

— Хм. Том был прав. Мы недооценивали магглов. Вот уже и мантии-невидимки перестали служить надежной защитой… Но хорошо, что мне все же пришло в голову использовать самих магглов для того, чтобы найти тебя.

— Сэр, а не могли бы Вы пояснить еще одну вещь. Эээ… У Вас есть на это время, сэр?

— Не беспокойтесь, мистер Поттер. Нам не помешают. Как только я убедился, что это действительно Вы, я наложил на вход магглооталкивающие чары. Я понимаю, что ты вряд ли знаешь, что это… Короче, никто не пройдет внутрь и не побеспокоит нас. Так что какое-то время у меня есть. Так что ты хотел спросить?

— Почему Вы приказали Деннису убить меня, мистер?..

— Так этого мальчика звали Деннис? Впрочем, неважно, — невидимка словно и не заметил неявной просьбы представиться. — Видите ли, мистер Поттер, я вижу в этом одновременно иронию и определенную справедливость. Вы знаете, как Вас называет это стадо?

— Волшебники? Да.

— Мальчик-Который-Выжил. Видите ли, в волшебном мире незадолго до Вашего рождения возникли некоторые… разногласия.

— Война?

— Можно сказать и так. Так вот, Темный Лорд прекрасно осознавал опасность, исходящую от магглов. Он считал, что волшебникам необходимо объединиться под его руководством и устранить эту угрозу.

— Убить всех людей?

— Не думаю, что так уж и всех. Просто поставить их на то место, которое они и должны занимать. Магглы должны служить волшебникам, это их естественное место.

— Хм… Знаете, мистер… По-моему, любой Черный Властелин в книжках хочет примерно того же.

— Это же маггловские книжки, мистер Поттер? Дайте угадаю — и в этих книжках этот самый Черный Властелин обязательно терпит поражение?

— Вроде того, сэр.

— Увы, вынужден Вас огорчить — партия магглолюбов, во главе с мистером Дамблдором уже была фактически разгромлена. Осталось лишь дочистить прячущихся по щелям — и Министерство само пало бы к ногам Лорда, к нашим ногам. Но… Случилось то, чего не могут понять ни мы, ни наши… оппоненты.

Таппенс подумала, что примерно так же мог выступить Гитлер году так в сорок втором, ну или, в крайнем случае, в сорок третьем — после Эль-Аламейна и Сталинграда. Или японцы после Мидуэя. Но, естественно, промолчала, лишь поплотнее примяв служившую в качестве упора сумку. Старик продолжал:

— Мой Господин решил устранить некую угрозу, о которой не очень любил распространяться. Она каким-то образом была связана с Вами и Вашими родителями. Ваши отец и мать не смогли противостоять Величайшему Волшебнику — он просто смел их.

— Убил, — в голосе Гарри до того удивительно спокойном, послышалась ярость.

— Да, мистер Поттер, убил. Более того, он пытался убить и Вас. Вообще-то у волшебников не принято убивать детей, я имею в виду детей-волшебников. Но у Темного Лорда были свои соображения.

«Боже мой, это же совершенно библейская история. Царь Ирод, младенцы… Предсказание? И тогда Гарри… Боже мой, Боже мой!» — мысли Таппенс смешались.

— И вот, при попытке убить Вас Темный Лорд исчез. Вы знаете историю Вашего шрама? Не каждому удается пережить Убивающее Проклятие, знаете ли. Обычно люди просто умирают, но Вы отделались вот этим.

Гарри потер лоб свободной рукой. Ему было трудно стоять, он уже сам изо всех сил пытался удержаться за МакФергюссона, а тот стоял бессмысленной и безвольной статуей, сжимая руку Гарри в захвате. Вероятно, исполняя приказ «привести и не дать сбежать». Старикашка прокашлялся и продолжил:

— С тех пор мы ничего не слышали ни о нем, ни о Вас. О, самые верные, такие как я, искали. И его, и Вас. Правда, уж извините, с разными целями.

— Я догадался, что меня Вы хотели убить. А этого Вашего… Тома, верно?..

Что-то мелькнуло на самом краю лужайки, Таппенс не успела заметить, что, словно птица вспорхнула, и Гарри вскрикнул, еще плотнее навалившись на МакФергюссона. Она внимательно осмотрела пятачок, где заметила движение — ничего.

— Вряд ли у Вас есть право называть Темного Лорда по имени, мистер Поттер. Даже я не рискну назвать его так в лицо. Он… Не очень любит вспоминать свои детство и юность. Просто я, знаете ли, учился вместе с ним и был, скажу не без гордости, его правой рукой. Но Вы правильно догадались. Мы хотели — и хотим — возродить его. О, он, разумеется, не мертв, есть… некоторые однозначные признаки. А что касается Вас…

— Так почему Вы не убили меня сами? Это же проще?

— Очень смелый вопрос, мистер Поттер, очень смелый. Поэтому я отвечу. Во-первых, вокруг Вас слишком много странностей. Помимо того, что Вы выжили в ситуации, в которой выжить просто нельзя, есть и другие. Например, я не смог найти Ваш дом. Разумеется, это мог бы быть и обычный «Фиделиус», но ряд признаков указывают на что-то иное. Во-вторых, мне все время что-то мешало: например, когда вчера Вы убегали от мистера Денниса и его друзей, я пытался поразить Вас в спину, но этот самый мистер Деннис совершенно случайно толкнул меня под локоть. Он не выглядел человеком, желающим Вам добра, он был несколько ошеломлен, а меня он вообще не видел. Но он все же помешал мне. Это была случайность, но такие случайности, извините за каламбур, случайными не бывают. Кроме того, есть и справедливость.

— В убийстве детей?

— Это не справедливость, мистер Поттер. Это необходимость. А справедливость должна заключаться в том, что Вас должны убить те самые магглы, которых защищали Ваши родители и старый дурак Дамблдор. Они должны заплатить за все добро, что вы сделали для них, убив Вас. Увы, но это так. Именно поэтому я, скажем так, убедительно попросил мистера Денниса свершить над Вами справедливость.

— И он тоже не смог. И знаете, сэр, это тоже было случайно. Девчонки завизжали…

— Вот как… Действительно, что-то тут есть эдакое… И знаете что? Это была Ваша ошибка, мистер Поттер. Вы напомнили мне, что чем дольше мы с Вами разговариваем, тем больше может произойти таких… случайностей, — и уже другим, повелительным тоном, обращаясь явно не к Гарри, а к шотландцу:

— Убей Гарри Поттера, маггл!

========== Страх и смелость ==========

Таппенс взвела курок «Веблея».

Боже, только не это — единственный оставшийся близким человек из череды тех, что разделял с ней жизнь и с кем она не смогла разделить смерть, просто потому что они ушли раньше. Сколько их было… Остался только Дерек. Даже Саманта с Деллой были не из них, они познакомились так недавно относительно ее лет… А Дерек был тем, кто любил ее с первой встречи почти полвека назад, и кому она так долго не могла ответить взаимностью — ведь она любила Томми и носила его фамилию.

Потом, когда Томми ушел и она рыдала на похоронах на плече шотландца, он был очень деликатен — лишь открытки на Рождество, да редкие встречи на конференциях. А еще потом, когда Саутгемптон стал для нее совсем чужим — в отдел пришла молодежь, лишь подсмеивающаяся над старухой, помнящей еще нацистских шпионов, она подумала и переехала в его маленький городок. И тут началась ее вторая жизнь — и она никогда не считала, что начала эту вторую жизнь слишком поздно. И да, Саманта и Делла тоже были частью этой второй жизни, но и с ними она познакомилась благодаря Дереку. Огромному, добродушному, надежному, как шотландские скалы.