В субботу МакФергюссон с Лесли возили его на ферму и к безумному барабанщику (недели через три ему наконец позволили коснуться палочкой барабанов, получилось довольно звонко), а на ферме МакФергюссона бульдозер доравнял стрельбище, так что Гарри, наконец, смог пострелять из малокалиберной винтовки.
Получилось не очень, но Лесли и суперинтендант успокоили: все дело, как обычно, в недостатке опыта. Гарри им поверил: в лабиринте внутри старого гаража дела у него, наконец-то пошли на лад. Теперь он уже проигрывал не с таким разгромным счетом. Более того, Гарри осознал, что если бы он применил «это», скорее всего, счет сложился бы уже в его пользу. Но приходилось, наоборот, старательно глушить в себе испуг, злость и новое, внезапно осознанное им чувство — азарт. Если чертовы волшебники отслеживают «это», то он засветит еще и эту ферму. А это была бы уже слишком большая роскошь. Так, глядишь, и ферм не хватит.
В воскресенье тетя Петунья грузила его работой по дому на весь день, оставались только вечера во вторник и четверг, но в один из этих дней его, как правило, хватали за ухо и притаскивали в участок. Там у констеблей и временами дежурившей на коммутаторе миссис Бересфорд нашлось ему новое занятие: подшивать бумажки и копаться в архиве, выискивая нужные дела или министерские циркуляры. Хорошо хоть домашние задания он успевал сделать во время уроков с миссис Самантой.
В школе дела в целом тоже шли неплохо. Правда, миссис Аддерли после Дня Святого Валентина обиделась на Гарри всерьез, почти как после перекраски ее волос в синий цвет с помощью «этого». Но тогда ей помогли рассердиться на Гарри, а сейчас она обиделась сама. Однако, поскольку ее обида вылилась лишь в придирки и занижение оценок, это было Гарри даже на руку.
Кузен Дадли и Пирс Полкисс тоже сменили тактику: пытались отловить Гарри на перемене или зажать в тупичке. Малькольм, Гордон и Деннис тоже участвовали, но как-то без огонька. Дадли пару раз сопутствовал успех, но частичный: вывернуться из неуклюжих захватов кузена оказалось намного проще, чем из опытных лап полицейских. А устраивать очередной кросс по коридорам и лестницам за этим мелким психом — ну его к черту, дураков нет.
В общем, все было нормально. И это было не то нормально, которое было раньше, а такое нормально, которое должно было быть.
========== Зачем нужны девчонки ==========
— Мистер МакФергюссон, Вы мне не поможете в одном деле?
— Слушаю тебя, Гарри. Неприятности?
— Вроде нет. Просто совет нужен. Понимаете, миссис Кейн сказала, что нужно обязательно обзаводиться друзьями.
— Совершенно верно. Как я понял, у тебя это не очень получается?
— Совсем, — Гарри опустил голову, — понимаете, у нас в классе из двенадцати мальчишек пятеро — в банде Дадли. Плюс я. Остаются шестеро. Но стоит с ними заговорить — они просто отходят. Боятся Дадли. Или взрослые не разрешают со мной дружить. Или просто не хотят.
МакФергюссон взлохматил свою шевелюру. Гарри внезапно понял, что он в последнее время поступает точно так же, копируя этот жест полицейского. Вообще шотландец ему нравился, мальчику очень хотелось стать таким же, как он.
— Сложный вопрос. Очень сложный. Понимаешь, я могу сказать тебе, как быть неплохим командиром. Надо всего лишь не дать своим подчиненным погибнуть зазря. То есть — учить их, держать дисциплину, чтобы они не убились сами, ну и отдавать правильные приказы в правильный момент. Замечу, правильный приказ — в том числе и тот, который подчиненные в состоянии выполнить. Мне пришлось учиться этому в тяжелое время, но, кажется, я справился. А вот дружба… насколько я помню, в школе у меня не было проблем вроде твоих. Проклятье, да я просто не могу вспомнить ни одного парня в своей школе, кому было бы тяжелее, чем тебе.
— Значит… ничего не получится?
— Думаю, получится. Но… Вряд ли у тебя будет так же, как у остальных детей.
— Почему?
— Потому что ты необычный. И дело даже не в твоих способностях. Просто как-то так получилось, что у тебя до сих пор практически не было детства. Этот старый дурак просто отнял его у тебя. Тебе всего десять, ну ладно, скоро одиннадцать. А ты уже думаешь и действуешь как взрослый.
— А это плохо?
— Для дружбы — наверное, да. Твоим сверстникам трудно тебя понять. Впрочем, тут есть и один хороший момент. Или даже не один.
— Как всегда, — вздохнул Гарри, — сначала о плохом, потом о хорошем, — МакФергюссон улыбнулся:
— Я примерно об этом. Дети обычно всегда норовят съесть конфеты поперед обеда. А ты уже другой. А, так вот. Я не могу подсказать тебе, как налаживать отношения с детьми, зато прекрасно помню, как заводить армейских друзей. Конечно, солдат — это ребенок с большой… эээ… винтовкой, но тут есть свои особенности. Дети больше ориентированы на удовольствие. А солдаты, я имею в виду солдат на войне — на то, что друг или товарищ вовремя прикроет им задницу.
— У всех солдат есть попный мозг?! Поэтому прикрывать надо именно это место?
МакФергюссон заржал как жеребец, концепция попного мозга его восхищала.
— На войне он есть у всех, Гарри. Даже у тех, у кого по каким-то причинам отсутствует головной. Но я немного про другое. Понимаешь, дети оценивают тебя с точки зрения интересности общения. Взрослые, особенно в опасное время — с точки зрения надежности. И если хочешь заводить друзей — ищи тех, кому это важно и вовремя подставляй плечо. Только не забудь убедиться, что ты не спину подставил, а то будешь верховым ослом, а не другом.
— А в чем разница?
— Подставить плечо — значит, что человек опирается на тебя, но идет все же своими ногами, а не едет на тебе верхом. Ты должен знать, что если плечо понадобится уже тебе — ты получишь его, а не очередные понукания.
— То есть дружить надо только с полезными?
— Это подход Бутройда. Майор — он, конечно, из лучших — но он всегда все просчитывает, как банкир. Знаешь такое слово — «инвестиции»? — Гарри кивнул, он же много раз бывал в банке! — Майор всегда считает, какую пользу ты принесешь (пусть не ему, но тому, что для него важно) через это его… первое мгновение вечности. Сказать по правде, он не сильно отличается от этого вашего Дамблдора.
— Дамблдор не мой! Я думаю… Я думаю, наоборот — это он считает, что я — его!
— Вот тут тонкая разница между дружбой и чем-то иным. Ты же не назовешь Дамблдора другом? Впрочем, мы уже скатились в философию, а хулиганам и полицейским это не положено. И раз уж тебе интересна взрослая дружба — есть несколько простых советов. Ты не обидишься, если они будут несколько неприятны?
— Нет, сэр! Ваши шарики с краской там, в лабиринте, бьют довольно больно, но это все равно здорово.
— Отлично. Итак, рассказываю. Очень важно, как ты поставишь себя с самого начала. Начни с внешнего вида. Если бы не этот сраный директор, тебе давно надо было бы сменить обноски кузена на что-то более приличное. Не шикарное, но аккуратное. Люди не склонны полагаться на того, кто одет, как Флетчер. Вот скажи, если бы ты раздавал свои валентинки, не сменив одежду — Бетси поцеловала бы тебя?
— Нет, сэр. Точно нет. Так что, мне стоит купить себе одежду? Деньги у меня есть.
— Не сейчас. Когда поедешь в эту свою новую школу. Во-первых, легче произвести хорошее первое впечатление на новых людей, чем менять уже сложившееся у тех, кто привык воспринимать тебя как неудачника в обносках. Во-вторых, пока не стоит показывать этому мистеру Я-Сотру-Тебе-Память, что ты уже не тот, что год назад. Ну и, в-третьих, произведя это первое впечатление, будь аккуратным всегда. Чушков не любят ни солдаты, ни девушки.
— Опять девушки…
— Девушки есть необходимый элемент бытия. С ними трудно, но без них невозможно. Далее. Будь надежным. Обещал — делай. Помогай, но не навязывайся, таких тоже не любят. Принимай помощь — и все это делай с достоинством.
Суперинтендант еще раз взлохматил волосы.
— И знаешь — друзей без врагов не бывает, хоть ты тресни. Быть надежным врагом тоже искусство. Никаких пустых угроз. Не ищи конфликтов, но и не отступай. Надо бить — бей. Причем так, чтобы враг не встал или, по крайней мере, не встал сразу. Впрочем, мне кажется, что этой части тебя учить не надо. Миссис Аддерли рассказала мне, как ты останавливал Дадли в коридоре. Она говорит, что это было лучшим во всем твоем выступлении. И больше всего и ее, и Дадли, и твоих одноклассников впечатлил тот маленький шаг, когда ты заслонил эту девчонку, а тот отступил. Продолжай в том же духе.
