— А за ним ещё одно цунами, — хихикнула Аня.

— Не каркай, — ответил Костя, — Ещё один корабль ты искать не будешь. Да и я ещё одной волны не переживу. Хватит мне и того ужаса.

— А корабль быстро придёт? — посмотрела Аня на Костю.

— А кто его знает. Может, там такая же разруха, как и у нас. Уйдёт наш крик о помощи в пустоту.

— Сам давай, не каркай, — погрозила пальцем Анна мужу, — Ты танк свой делать будешь?

— Буду. Что-то мне сегодня поплохело. Отлежусь, а завтра с утра прям пойду в гараж железки ворочить.

— Про стул не забудь.

— Не забуду, как только — так сразу.

— Серёжа там с ума сходит, — сказала Аня, — Зачем ты только сказал, что танкистов будешь обучать?

— Какой Серёжа. Наш? — не поняла Анна.

— Да, нет, мелкий, который корефан Аньки, — махнул рукой Костя, — Про танки он бы и так узнал и без меня. А к себе я его всё равно не возьму. Пусть подрастёт, а потом уже приходит, в армию записываться, — усмехнулся Костя.

В суете дня наступал вечер. Фёдор с группой мужчин вернулся из города. В руке он нёс табурет. Пройдя мимо своего дома, он направился к Косте.

— Хватит спать! — крикнул он в окно. Костя дремавший на диване, чуть не упал на пол, услышав Фёдора.

— О, Господи!.. — вздрогнул он, — С ума сошёл! Ты чё орёшь?!

— Прости, снаряд рядом бахнул. Сейчас ни чё не слышу.

— Такой снаряд хороший был?

— Не то, чтобы хороший, но лежал очень не хорошо. Бетонной плитой придавленный. И, главное, не взорвался же, когда его придавило пятьдесят лет назад. Я думал, смогу аккуратно взорвать его… Ну, в общем, не получилось аккуратно. Я чё пришёл-то.

— Вот и мне интересно, чё ты припёрся горластый такой…

— Не язви. Я тоже язвой быть умею. Табуретку тебе принёс, — он просунул табурет в окно, опустил его, как можно, ниже и отпустил. Табурет ударился о доски пола и остался стоять, — В руинах нашёл. Вроде, хороший. А то я к вам зашёл как-то на чаёк, чуть копчик себе не сломал, — он покосился на сломанный табурет, который Анна поставила в угол, чтобы не мешался.

— Так я тебе сказал, не садись на него! Мало стульев, что ли?

— Значит, будет ещё один.

— Спасибо, конечно, — ответил Костя, — Зайдёшь?

— Нет. Умаялся, домой пойду, жрать и спать. Хватит с меня на сегодня, — он зевнул, развернулся и пошёл к себе домой.

— Аня! — крикнул Костя. Двери двух комнат распахнулись и жена, и дочь высунули головы в гостиную.

— Чего тебе? — спросили обе в один голос.

— Работу принимай, — Костя указал на табурет, принесённый Фёдором.

— Починил?.. — спросила Анна с подозрением.

Аня подошла к табурету и осмотрела его.

— Так это совсем другой, — сказала она.

— Ну, новый, значит, сделал. Какая разница? — недовольно ответил Костя.

Анна посмотрела в угол, где стоял сломанный табурет, затем перевела взгляд на Костю.

— Он же сегодня с дивана не встал… — сказала она дочери.

— Я это не видела, — ответила Аня.

— И когда ты успел? — спросила Анна.

— Вчера табурет был? — задал ответный вопрос Костя.

— Нет…

— Значит, когда он я его мог сделать?

— Мне это тоже интересно.

— Правильно, сегодня.

— Какая разница, когда, — сказала Аня, — Лишний табурет в хозяйстве никогда не помешает. Папуля, спасибо тебе большое.

— Что вы только без меня делали бы… — Костя перевернулся на бок, повернувшись спиной к девушкам.

Следующим утром все дети и подростки собрались у Жреца. Выдав очередную порцию науки, Жрец всех отпустил. Аня с друзьями осталась помогать с перевязками. Алва впервые за всё время осмелилась покинуть дом Жреца, но дальше двора, всё равно не уходила. Она уже смогла привыкнуть к местным жителям и перестать их бояться. Но общаться с ними не могла из-за языкового барьера. То, что эти люди желают ей только добра она понимала, но не могла объясниться с ними, не могла им всё рассказать. И, конечно, она тосковала по дому. Семья, друзья и просто соседи были далеко, да и живы ли они, вообще, Алва не знала. И это только больше удручало девочку. Она попала в хорошее место, но её семье так не повезло.

Она прошлась по двору, посмотрела на улицу и вернулась в дом. Девочки стирали бинты, а мальчики мыли шприцы.

Алва медленно прошлась между ребятами и подошла к стене, где висела карта. Аня посмотрела на неё и тяжело вздохнула. Ей было жалко девочку. И она, конечно, хотела ей помочь. Вдруг в голове промелькнула мысль.

— А чего мы тормозим? — сказала она.

— Почему тормозим? — спросил Сергей, собирая, вымытый и насухо вытертый полотенцем, шприц, — Я уже почти всё.

— Я не про тебя, — ответила Аня и подошла к Алве, вытирая мокрые руки о футболку, — Я про неё. У нас же карта есть. Пусть она покажет, где её поселение находится.

— Точно! — выпалил Артём, — Если оно в городе, оно попадёт на карту.

— Вот смотри, — сказала Аня Алве, и указала ей место на карте, где находилось их поселение, — Мы сейчас находимся здесь. Понимаешь, это наше поселение. Вот, все мы, — она провела рукой вокруг себя, — Все абсолютно, находимся здесь. А ты где? Где твоё поселение?

Алва смотрела на Аню непонимающим и вопросительным взглядом, она не могла понять, что от неё требуется, о чём её новая подруга её спрашивает. Она смотрела на рисунок, висевший на стене, и чем он понравился Ане, Алва не могла понять. Жрец подошёл к девочкам и положил руку на плечо Алве.

— Такое впечатление, что она, вообще, карту никогда не видела, — сказал Жрец.

— Это как? — усмехнулся Сергей.

— Вот так, — ответил Жрец, — Все карты создаются с учётом международных правил и требований. Поэтому их каждый прочесть может. Мы, вообще, одно время по американской карте ориентировались в городе. А она смотрит на неё с пустыми глазами, как будто раньше ничего подобного не видела.

В этот момент во дворе появился Игорь. Он нёс перед собой большой ящик.

— Всем, привет, кого не видел, — поздоровался он, — Помогаете с ранеными. Молодцы, дети, — он поставил ящик на стол.

— Что это? — спросил Жрец.

— Представляешь, — ответил Игорь, — Прошлый раз одежду на линкоре нашли. Да и забыли совсем про неё. То станция, то танки… У всех голова забита своими проблемами. Как ящик поставили, так он и стоял в гараже. Мы тут отобрали одежду для молодёжи. Правда, она, как военный камуфляж, в пятнах, — Игорь стал доставать из ящика куртки трико, кроссовки…

Дети тут же стали разбирать одежду. Размер подошёл каждому. Девочки вмиг удалились в соседнюю комнату и стали переодеваться.

— И зачем это? — спросил Сергей.

— Как зачем? — удивился Жрец, — Ходим в потрёпанных одеждах. Заплатка на заплатке… А это новая. Кстати, хорошо сохранилась.

— Там что-то вроде морозильной камеры было, — уточнил Игорь.

— Тем более, — улыбнулся Жрец, — Давай, переодевайся. И не разводи демагогию.

Сергей с Артёмом переглянулись.

— Ладно, — сказал Артём, — Потом дома посмотрим.

Игорь только махнул рукой.

— Ну, и для Алвы костюмчик есть, — сказал он и достал ещё один комплект одежды.

— Раньше надо было, — сказал Жрец, — Пока девчонки переодеваться не ушли. Сейчас они там оденутся и Алве помогут переодеться.

— Ну, и как наша маугли маленькая, — улыбнулся Игорь.

— Странная какая-то, — ответил Жрец, — Действительно, на маугли похожа.

— В смысле? — посмотрел Игорь на него.

— Дикость полная, — ответил Жрец, — Никаких следов цивилизации. Пробовал порешать с ней примеры математические, она на цифры смотрит, как на иероглифы японские. Ладно, язык наш не знает, но арабские цифры-то вся Европа знать должна. Другие дети что-то читают, она на них смотрит с удивлением, как на учителей Шамбалы каких-то. Сейчас подошла на карту посмотреть. Аня тут же к ней подпрыгивает, давай, наше поселение показывать, остальной город ей объясняет и Алву просить, своё поселение показать. А у этой опять пустые глаза. На карту, смотрит, как в первый раз её видит. Столовые приборы держит тоже, как палку какую-то.