Кивнув собственным мыслям, он уже сделал несколько шагов к двери, когда заметил, что девушка не двигается. Опустив остекленевший взгляд на пол, созерцая несколько блестящих капель крови, она ушла глубоко в себя. Не понимая, что происходит, он решил дать ей время. Прошла минута, другая, короткий кашель, с целью привлечь внимание. Она же, резко отступив на два шага, не отводя застывших глаз, прижала руки к груди. Проследив за взглядом и не найдя в каплях нечего удивительного, Чучел буркнул.

  - Ну что ещё?

  Миг, и ожив, она встрепенулась и, оскалившись, порывисто вышла из комнаты. Не зная, что сказать и стоит ли вообще говорить, он вышел следом.

  Тёмные лестничные пролёты, шелест нанесённой ветром листвы, ржавая калитка заднего двора, поваленные набок, поросшие мхом, рассыпающийся от ржавчины скутер. Появляясь на песке у перекошенной карусели, пересекая игровую площадку, маленькие следы обрывались у подвального окна соседнего дома. На потрескавшемся асфальте дорожек, явственно проступали очертания классиков, и нескольких надписей, с сердечками на конце. В небольшом закутке, прикрытые сенью рябины, светлели два небольших, явно новых креста, в пору таким же маленьким могилкам.

  - Зайдём кое-куда. - бросил не оборачиваясь, уводя в сторону от порта.

  Через две пары домов, они вышли к переулку, на противоположной стороне которого, особняком стоял минимаркет, между горожанами, называемый не иначе как "Приют". Одноэтажный, с высокими потолками и жестяными стенами, он представлял собой удручающее зрелище. Подтёки ржавчины, отслаивающаяся краска, засохшие кусты разросшейся живой изгороди, парковка с утрамбованными машинами и горами обломков, сметённых с основных дорог. Только прикрытые фанерой и брезентом окна, да еле заметная тропа, ведущая к боковой двери, выдавали в нём признаки обитания.

  Взмахом руки, поприветствовав часового, залёгшего в небольшой секретке под крышей, Чучел неспешно и без резких движений подошёл к двери. Остановившись напротив глазка, он дождался, пока его опознают. Щелчки щеколд и дверь открылась.

  Внутри было темно. Те тонкие лучи света, что проникали через щели в стенах и крыше, позволяли видеть лишь силуэты интерьера, но и этого было достаточно, чтобы составить картину творившегося внутри. Полный бардак. Всё что можно сломать, было сломано, а остальное испорчено с максимальным усердием. Даже плитка на полу была разбита и частично вырвана. Половина стеллажей рухнула, кассовые островки превратились в огрызки, небольшие тематические магазины по сторонам торгового зала, использовались место мусорок. Вентиляция, системы пожара тушения, освещение и камеры, фрагментарно болтались под сводами. Подводя некую черту, на самом большом из рекламных баннеров, краской было начертано. (Четвёртый дивизион был здесь.)

  - Идём. - негромко произнёс хриплый детский голос, и подсвечивая себе слабым карманным фонариком, дежурный смены повёл их в глубь зала.

  - Командир.

  - Старший.

  Или просто кивками, приветствовали Рассела малолетние обитатели минимаркета, встречавшиеся всё чаще, по мере приближения к центральному костру. От совсем маленьких, до подростков. Все как один, ободранные и худые, они прекрасно знали своего гостя. С каждым новым увиденным лицом, с каждым новым примеченным увечьем на маленьких телах, взгляд Рисы становился всё неуверенней и будто бы мягче. С отсутствующими пальцами, кистями и целыми конечностями, обожжённые, одноглазые и безухие, хромые и иссечённые шрамами. Каждый новый удар её сердца был больнее и громче предыдущего. Невольно сжатые губы побледнели. Пальцы сжались в кулаки.

  - ...всего неделю назад! А теперь бросать всё и бежать? - зло кричал один из подростков, одетый на порядок добротнее прочих.

  - Мои дела не твоя забота. - в ответ. - Но я тоже не собираюсь двигаться. - теперь обращаясь к стоявшему в центре подростку.

  - Вы хватаетесь за куски золота на тонущем корабле, в место того, чтобы искать себе круг! - возражал паренёк в очках. - Что вы будете делать, когда банды уйдут? Без их покровительства. Против восточных и оккупантов...?

  - Блеф, чтобы сместить нас. - уверенно отбивался третий, мелкий и крепкий словно орех.

  - Подумайте сами. Зачем мне это?

  - Ради твоей тупой мечты. - тут же парировал первый. - В городе ни когда не будет порядка. И точно не тебе его заводить.

  - Эй, сопли. - обратил на себя внимание Чучел. - Новости из совета. Скоро всему городу кранты. Всем собирать шмотки и к вечеру быть у водосброса. - приказным тоном, не обращаясь к кому-то конкретному.

  Собравшиеся вокруг очага, коих было не меньше трёх десятков, зароптали. Видя перемену ветра, троица смутьянов, вместо аргументов перешла на крик, обвиняя и кроя матом.

  - ...давай решим всё по-простому. - в руке крепыша появился небольшой нож. - Один на один. Кто сильнее тот и прав.

  Толпа поутихла, выжидая, что ответит парень в очках. В место него, снова заговорил Чучел.

  - Ты не понял? Десять туз. Всему конец. После него жизни не будет.

  - Стариковские байки. Нет никакого плана. Это только для того, чтобы подвинуть нас с территории.

  - Какая у вас может быть территория? - вкрадчиво и с напором. - Уймись.

  - Или что, дылда? Ударишь меня, при моих людях? - не унимался парень в шапке. - Твоё время прошло, настаёт наше. - собравшиеся поддерживали выкриками.

  - Действительно. Ваше. - спокойно и вдумчиво.

  Извлечённый из кобуры пистолет, заткнул глотки, заставив всех слушать. Коротко оглядев собравшихся, Чучел передал его парню в очках. Их взгляды встретились. Напуганный, сметённый и неуверенный, с твёрдым и решительным. Приняв его, примерив в руке, почувствовав вес, наставник дылды, внезапно для всех, заплакал. Горько и грустно.

  - Пф. Слабак.

  - Прости. - еле слышно, поникнув всем телом.