— Доктор Пэкче Ги. — Жёстко ответил он. — Начальник исследовательского центра. И если ты сейчас не откроешь дверь, то ты отправишься в закрытую зону, и не охранять, а на опыты!

Охранник, видимо бывший новичком, побледнел, а двое его товарищей, которые предварительно отвернулись, делая вид, что заняты важными делами, покатились со смеху. Видимо разыграли новичка.

— Доктор Ги. — Другой охранник подошёл к двери. — А с вами кто? Что-то я не припоминаю такого бугая среди своих ребят. У вас всё хорошо?

— Да. — На мой взгляд, слишком поспешно выпалил Ги. — Это один знакомый, в ходе эксперимента, испортилась одежда. Открывайте! — Закончил он нетерпеливо.

Охранники переглянулись, пожали плечами и нажали на кнопку. Дверь стала медленно отъезжать. Но на меня поглядывали с подозрением. Потому я зашёл вслед за доктором, ускорился, и тремя точными оплеухами упокоил их. Тела рухнули почти одновременно.

Мы находились в пропускном пункте — контрольном пункте. Видимо тут были стационарное управление браслетами заключенных тут людей, коих было не много. Камеры показывали пять человек.

— Эй, доктор. — Я указал пальцем на экраны камер заключённых. — Как их открыть и снять браслеты?

— Ты хочешь их освободить? — Полным голосом ужаса прошептал он. — Нельзя! Они опасны!

— Все мы опасны.

— Нет! Это натуральные психопаты, а мои эксперименты только усилили это. Они никогда не должны выйти.

— Какая кнопка? — Я стукнул по столу.

Мужчина, видимо поняв, что иначе я потащу его собственноручно снимать эти кандалы и открывать двери, указал на небольшой щиток. За ним было две кнопки.

— Это экстренное управление. — Он указал пальцем. — Красная открывает все двери, зелёная снимает кандалы. Это на случай эвакуации. — Пояснил он. — Но учти, сразу же включиться тревога.

Я улыбнулся. Я выскользну из рук Нисимура, и испорчу их делишки. А за головами этой парочки я приду позже. Взяв крепко за локоть Ги, я подвёл его к щитку.

— Открывай и жми. — Приказал я.

Он затравленно посмотрел на меня. Да, видимо доктор из тех людей, что любят причинять боль, и могут вести себя как хозяин положения, только со скованным человеком. Стоит ему понять, что он бессилен, и проявляется его настоящая натура. Жалкий, дрожащий человечишка. Если ты готов убивать и лишать кого-то близких, пытать кого-то, то будь готов и сам к потерям, пыткам, и, в конце концов, к гибели. Врядли наёмники доживают спокойно до старости.

— Жми! — Я сжал его локоть, отчего он вскрикнул, и тут же нажал на две кнопки. Почти сразу же завыла сирена, и включились дополнительные источники освещения.

Я глянул на монитор. Двери распахнулись, и из них, разминаясь, стали выходить люди. Женщина в возрасте, девушка и трое парней. Видимо знакомых друг с другом. Ну, ребята, чем мог, помог.

— Всё! Валим отсюда! — Прикрикнул я, и стал толкать доктора в сторону выхода. Он словно специально замешкался. — Я тебе сейчас шею сверну, будешь медлить. — Прорычал я.

Пэкче засеменил рядом со мной. Коридор на выход, по которому мы шли, был достаточно узким и постоянно изгибался, словно специально был построен для того, чтобы не дать большой толпе людей просто отсюда выбежать. В какой то момент мне пришлось идти следом за ним. Постоянно ускоряя его тычками в спину.

Внезапно, за одним из поворотов, мы встретили отряд тяжеловооружённых охранников. Их было трое, одеты в чёрную броню, один держал здоровенный пулемёт. Размерами они были с меня, а с пулемётом даже выше на голову, он почти задевал шлемом потолок.

— Доктор Ги. — Пробасил здоровяк. Я же напрягся. Самоуверенности у меня за последнее время поубавилось.

— Да. Мы торопимся. — Затараторил он. — Пропустите! Там — он кивнул в сторону, откуда мы пришли — пятёрка психопатов разгуливает.

Здоровяк ничего не ответил, вместо этого он приложил руку к уху, что-то прослушал, и, перестав удерживать здоровенное оружие, отчего оно просто стало болтаться у него на уровне пояса, держась за хитрое крепление, достал пистолет и выстрелил доктору Ги в лоб. Тот с застывшим на лице выражением гнева и недоумения, словно ребёнок которому показали конфету, но съесть её не дали стал падать.

— Вы уволены доктор Пэкче. — Пробасил здоровяк.

Я напрягся. И стал ускорять движение энергии по моему телу. Здоровяк, не давал пройти, заполняя собой почти всё пространство коридора. Я стал напитывать кулаки, ноги и глаза, параллельно пытаясь ускорить сознание. Начни он стрелять из пулемёта, и всё, выжить я не смогу. У всего есть предел, этому меня научила Розмари, своей гибелью.

— Парень, вернись в камеру. — Я более чем уверен, что под шлемом он улыбался.

— А ты заставь. — Вырвалось у меня, и я бросился на него.

Удар руки по пистолету, вопреки моим ожиданиям, не заставил его выронить оружие. Видимо парень тоже физик. Но ствол деформировался, и я более чем уверен, что стрелять из него не получиться. Здоровяк откинул бесполезный кусок металла и, не замахиваясь, ударил. Я был готов к чему-то подобному, потому и отвёл его удар скользящим блоком. Отпрыгнуть и атаковать его сбоку я не мог, не позволяла узость коридора, но и она же не позволяла двум другим атаковать меня. Я бил тоже без замаха, стараясь превзойти моего оппонента скоростью. Но или броня была сильно хорошей, или он держал удар, пробить его никак не получалось. И это с моей силой то!

Здоровяк, видимо устав от моих бесполезных попыток его достать, перешёл из защиты в атаку. Уклоняться от его ударов было не очень сложно, учитывая, что по скорости я мог соперничать с мастером Абэ, а вот на жёсткий блок такие удары лучше не брать. Больно. Параллельно с этим, я пытался найти слабые места брони. По сути их не было. Вообще у меня возникло ощущение, что я дерусь с роботом. Огромным таким себе роботом.

Я отскочил назад и встал в боксёрскую стойку. Здоровяк хмыкнул и достал большой блестящий нож. Помощь пришла, откуда я её не ждал — сзади. В здоровяка прилетел огненный шар, от которого я увернулся на рефлексах, пропустив его над собой. От удара он отшатнулся, я же из положения пригнувшись, сделал подсечку. От силы удара моя нога онемела, но и закованному в броню пришлось не сладко — Он упал.

— Это группа зачистки! Нужна помощь. — Раздался голос одного из стоявших за гигантом. В него тут же прилетел другой огненный шар, словно греческий огонь или напалм облепив его тело, превратив в свинину, запекаемую в фольге. Крик и запах стоял дикий.

Я резко обернулся, за мной стоял один из парней, которых я выпустил. Коротко ему кивнув, я бросился на здоровяка, который пытался подняться. Удар коленом сбил с него оплавленный шлем, представив мне лысую голову, которую я стал методично избивать. Он рухнул опять, я же сев сверху, стал методично вколачивать его голову в пол. Чувствуя как с каждым ударом, страх, что я почувствовал вначале, медленно покидает меня.

От головы здоровяка осталось только кровавое месиво, с кучей костей. Взяв его нож, я на всякий случай с силой всадил его ему в голову, пробив череп.

Вспомнив, что минимум ещё один из группы зачистки жив, я поднял голову. С ним разодрались беглецы. Трое парней, женщина и девушка смотрели на меня. Я им кивнул, и они поторопились на выход. Я последовал за ними. Дрались мы буквально у выхода.

Не сговариваясь, мы разделились и рванули в стороны, стоило нам оказаться на улице. Как оказалось, мы были в одном из промышленных пригородов Токио. Как раз на окраине.

Перемахнуть через забор с разбега не составляло никакой сложности, боль от драки прошла. Будь я обычным человеком, сдох бы давно. Когда-то давно, а по ощущениям в прошлой жизни, Розмари заставила меня заучить некоторые из её схронов. Тогда я отмахивался, мол, не нужно мне это, зачем, если есть смартфон с картой, но сейчас, бегая по улицам в порванной рубашке охранника и грязных штанах, я осознал, что оказывается можно остаться, грубо говоря, с голой задницей.

Схрон представлял собой старую квартирку, в настолько неблагополучном доме, что американцы назвали бы весь этот район словом гетто. Нет, конечно, мусора или разрисованных стен не было, всё же мы находимся в сердце Японии, но и год постройки дома, и общая обветшалость давали о себе знать. Плюс отсутствие людей на улице. И зашторенные окна. Либо тут живут хиккикомори, либо на улицу лучше не выглядывать. Первым порывом было сбежать как можно дальше от владений Пэкче или чья там была тюрьма-лаборатория, но затем до меня дошло, что в таком неприглядном виде далеко я не уйду. До первого полицейского участка. А драться с официальными представителями императора желания не было. Мне тут ещё жить. Потому-то я и стоял перед обшарпанной, оббитой металлическими листами дверью.