Не решаясь окликнуть его, я подплыл к стене и начал подтягиваться вслед за ним. Мы поднялись на изрядную высоту, прежде чем он заметил меня. Оправившись от удивления, он указал мне, как подняться к нему, и дальше мы поднимались уже вместе.
Мы почти не разговаривали. Только негромкие слова нарушали напряженную тишину. Изредка он указывал мне на удобные расщелины в камнях и предостерегал от падения. Я как мог, следил за его положением, и когда мне казалось, что его нужно предупредить, я разжимал губы и выталкивал слова. В таких случаях он глядел на меня удивленно и с напряжением. Его лицо было покрыто потом, мускулы на руках и ногах вздулись от неимоверной работы, но глаза оставались спокойными.
Когда мы поднялись в два раза выше, чем я когда-либо вообще поднимался по стене, я неправильно ухватился за камень и повис на пальцах правой руки. Человек метнулся ко мне, перенес свое тело так, чтобы было удобно держать меня, и схватил за руку в тот момент, когда мои пальцы сорвались с камня.
Мучительные десять секунд его лицо было перекошено от боли. Он держался за стену одной рукой, а другой держал меня. Пытаясь найти опору, я заметил, как вниз по камням тоненькими струйками стекает кровь. Наконец я зацепился за что-то и отпустил его. Его лицо стало спокойным. Он медленно, не открывая глаз, прижал голову к стене. Потом он засмеялся. Его смех был хриплым и странным. Когда он посмотрел на меня, я увидел его больные глаза. Я обратил внимание, что сияющий круг отражается в них.
Отдышавшись, мы продолжили восхождение. Мы поднимались параллельно друг другу, находясь постоянно на одном уровне. Бывало, что человек немного обгонял меня, найдя удобные для подъема выступы, иногда я обгонял его. Но не больше чем на длину руки.
Мы поднимались вместе уже двое суток. Я буквально не чувствовал своего тела. Дышать стало трудно. Оглядываясь вниз, на пройденный путь, я не мог определить высоту – она была просто огромной. В сознании у меня все смешалось – похоже, что от напряжения начались галлюцинации.
Я видел каких-то людей, которые парили в воздухе. Пару раз яркие вспышки пробегали справа от меня. Вода внизу казалась мне одним огромным черным зеркалом, которое чем выше мы поднимались, тем больше теряло свою черноту, становясь все прозрачнее и прозрачнее.
Меня начала терзать одна мысль. Я пытался отогнать ее, но она настойчиво возвращалась, сверля мозг своей логикой.
Сколько еще мы сможем подниматься по стене без сна? До тех пор, пока силы совсем не покинут тело и оно не упадет вниз бесчувственной куклой? Ведь сон жизненно необходим, а заснуть на стене невозможно. К тому же, если я теперь сорвусь вниз, то падение точно прикончит меня.
Я не решался спросить об этом человека. Посмотреть в его глаза и задать этот вопрос. В конце концов буду подниматься вверх до полной потери сил, до тех пор, пока не умру. Это успокоило меня и позволило сосредоточиться на подъеме.
К концу третьих суток человек сорвался вниз. Это произошло стремительно, но, как ни странно, я успел ухватиться за него и возблагодарил свет за то, что в тот момент моя позиция была такой устойчивой. Я надежно держался за стену, и даже чудовищный рывок, который мне пришлось перенести, останавливая тело человека, поколебал меня лишь немного. Я крепко держал его за руку все то время, пока он искал опору внизу. Когда раздался его негромкий возглас, я отпустил его. Несколько не заживших ран на моей груди раскрылись и кровоточили. Но самое страшное было в другом. Я перестал чувствовать правую руку.
Немного поразмыслив, я пришел к выводу, что рука отнялась от рывка, который на нее обрушился. Теперь она висела вдоль туловища мертвая и неподвижная. Я не чувствовал ничего от кончиков пальцев до плеча.
Страшная апатия навалилась на меня, когда я понял, что не смогу продолжать путь. В конце концов, я обратился к человеку. Мне удалось выдавить из себя несколько предложений.
Лицо человека было серым от усталости. Его глаза немного расширились, когда он узнал, что произошло, а линия рта стала жестче. Какое-то время он размышлял, не двигаясь. Я говорил о том, что ему нужно продолжать путь. Похоже, что он не слушал меня.
Как бы то ни было, я не мог больше подниматься наверх, а он не мог дать мне новую руку. Он был бессилен мне помочь и понимал это. Несколько часов мы стояли, вцепившись в каменную стену, и молчали. Потом человек негромко обратился ко мне. Я увидел, как из его глаз текут слезы.
– Что я буду делать с этим светом, если брошу тебя?
Я молчал.
Мы остались стоять вдвоем, ожидая, когда силы покинут нас, и мы упадем вниз.
Через пару часов у меня начались галлюцинации. Я видел яркие фигуры, которые проплывали мимо меня, меняя формы и цвет, кружась, плавно пульсируя.
Одна из фигур подплыла ко мне совсем близко и приняла форму человека. Этот человек встал на стену параллельно дну, как будто стена была для него полом, и улыбнулся мне.
Я вгляделся в лицо человека. Его черты показались мне жесткими, а глаза суровыми. Но в то же время в них можно было угадать что-то доброжелательное.
«Разве это не так?» – мысленно спросил я человека.
Человек покачал головой: «Вы только что его начали», – сказал он.
Мне было непривычно наблюдать за ним, когда он шел по стене – совершенно свободно, будто сила тяготения действовала для него в другом направлении. Он приблизился ко мне и коснулся своей рукой моего лба. Я ощутил что-то похожее на волну наэлектризованной пузырящейся воды, которая прокатилась по всему телу и унесла усталость. Затем человек прошел несколько шагов в сторону и коснулся моего друга.
– Теперь приготовьтесь слушать, – сказал он и опустился между нами на стену, сложив под себя ноги.
Я слушал и постепенно забывал о своей боли. Ее больше не существовало. Ее уничтожила воля странного человека и его глаза, которые видели меня насквозь. Несколько раз я ловил себя на ощущении необычайной ясности сознания и поражался тому, что человек, сидящий на стене, не исчезал, не растворялся в воздухе, как видение, а все продолжал говорить.
Мы продолжили наше восхождение. Человек Ходящий По Стене был рядом с нами. Он указывал нам дорогу. У нас было только одно направление – верх.
Ходящего По Стене невозможно было понять. Иногда он учил нас великим вещам, а иногда он касался незначительных с виду тем. Но его советы нам неизменно помогали, потому что касались практики восхождения. Ходящий По Стене научил меня, как лучше цепляться за камни и как обрести абсолютное равновесие на стене – такое, что начинаешь чувствовать себя как рыба в воде, спокойным и отрешенным, хотя балансируешь на высоте в много сот человеческих ростов. Он знал о стене абсолютно все. Казалось, он знаком с каждой ее трещинкой, с каждым выступом. Так же он был профессионалом во всем, что касалось техники. Чем выше мы поднимались, тем более совершенными знаниями он нас снабжал.
Я часто думал о том, что эти знания ему совершенно ни к чему. Он не мог сорваться со стены, упасть вниз, разбиться о поверхность воды. Он не мог быть притянут дном. Его ноги могли ступать по воздуху, как по земле.
– Вы когда-то карабкались по стене, как и мы, сейчас? – спросил мой друг.
Ходящий По Стене улыбнулся:
– Чтобы покорить стену, нужно на нее подняться.
Я глядел на него и думал, что вижу перед собой человека, который достиг света.
– А какой он, свет наверху? – спросил я.
– Такой же, как и внизу.
– Тогда зачем мы поднимаемся наверх? – удивился я.
– Затем что в отличие от света вы наверху и вы внизу – не одно и то же.
Когда наши силы иссякали и нам требовался сон, мы выбирали удобное место и Ходящий По Стене садился между нами. Он крепко держал нас за руки все то время, пока мы спали. Таким образом, мы имели возможность подниматься по стене все выше и выше, целые дни, недели напролет. Конечно, без Ходящего По стене это было бы просто невозможно, и я часто думал о тех обычных людях там, внизу, которые стараются подняться на стену.
