Когда у семьи начинались проблемы с деньгами, Костомаров-старший, нисколько не заботясь о своих домашних, уходил к очередной лярве, чтобы пожить за её счёт, а заодно удовлетворить ненасытную похоть.

Небезгрешна в этом плане была и Раиса. Ребятишек надо было как-то кормить и одевать, поэтому женщина после тяжёлой работы частенько звонила по одному из знакомых номеров. Наскоро уложив детей спать, Рая спускалась вниз к подъезду и садилась в ожидавшую её машину. Мама её в это время стояла на коленях перед иконами и тихо молилась.

– Ты всё равно должен любить своих родителей, какими бы они ни были! – внушала бабушка своему внуку, когда он, не выспавшийся из-за очередного семейного скандала, нахмурившись, собирался в школу.

– Я убью его! – повторял мальчишка про себя, но, приходя с занятий, тут же забывал все обиды.

Гораздо тяжелей приходилось Аньке. В школе её не любили, дразнили и издевались, как хотели, а учителя выставляли «гадким утёнком», даже не заступаясь за бедную девочку. Однажды её пытались изнасиловать старшеклассники, но им помешал дворник Семён. Тот пригрозил вызвать милицию, и подростки бросились в рассыпную.

Единственным заступником у Ани был Иван. Он нещадно бил Анькиных обидчиков. Те и пожаловаться боялись, зная, что будут сами наказаны.

– Фамилия, имя, отчество? – грубо спросил капитан милиции домашнего дебошира и тунеядца, записывая его показания в протокол.

– Костомаров Василий Алексеевич, – ответил пьянчуга.

– Дата и год рождения? – рявкнул мент.

– Чего? – Васька сделал вид, что не понял.

– Сколько лет тебе, дебилу? Полных лет? – взбесился милиционер.

– Сорок четыре… – икнув, проговорил Костомаров.

– Как зовут супругу? Её возраст? Почему вызвала наряд? Отвечай, падла! – процедил сквозь зубы неуравновешенный капитан.

– Райка… тридцать три года… зачем вызвала? А хуй его знает… – промямлил матом Василий.

– Молчать, сука! – снова взорвался блюститель порядка. – По существу отвечай! Полное имя, фамилия, отчество.

– Костомарова Раиса Павловна…

Неожиданный удар резиновой дубинкой по почкам свалил дебошира с табуретки, прикрученной к полу.

– Ты чё, легавый?.. За что бьёшь, гад? – зашипел на мента Васька.

– Што? Кто легавый?.. Да я тебя, сучару, сейчас в крошево! – взвизгнул капитан и принялся изо всех сил ногами избивать мужика.

– Отставить, капитан! – в дверях появился сам начальник местного управления.

– Здравия желаю, товарищ подполковник! – капитан отдал честь старшему по званию. И, как бы оправдываясь, добавил: – Задержанный по вызову милицейского наряда Костомаров, Василий Алексеевич, сорок четыре года, устроил побоище у себя дома. Жестоко избил свою супругу, значительно слабее и моложе его, а также тёщу и детей. При задержании оказал сопротивление властям, вёл себя крайне агрессивно, нецензурно выражался, угрожал. При заполнении документов и опросе вёл себя нагло и вызывающе.

– Всё понятно, – ответил начальник. – В камеру его! Пусть посидит с уголовниками. Там его «просветят», как женщин надо уважать.

– Меркулов! – крикнул капитан.

В комнату вошёл тот самый здоровяк-сержант, который забирал Василия из дома.

– В тридцатую хату этого хмыря.

– Слушаюсь! – отдал честь сержант капитану и подполковнику, а Костомарову скомандовал: – Встать! Руки за спину!

Весь побитый, Васька, еле поднявшись на ноги, скрестил руки за спиной и, согнувшись, поплёлся из комнаты в тёмный коридор маленькой тюрьмы.

Вася Костомаров получил двухкомнатную квартиру в «хрущёвке» по наследству от отца. Алексей Фёдорович всю свою сознательную жизнь работал механизатором в совхозе, там же и познакомился с матерью Васьки, Полиной Ивановной, там же и женился. За отличную работу и перевыполнение планов директор совхоза ходатайствовал об улучшении жилья Костомаровым в горкоме. Высокопоставленное начальство пошло навстречу, и после многолетнего ударного труда Алексей с семьёй переехал в город. Васька был единственным ребёнком, учиться не хотел, прогуливал уроки. И хотя Полина Ивановна сама работала учительницей в той же школе, где учился её сын, повлиять никак на него не могла. Алексей Фёдорович устроился в городе на завод мастером. С работы возвращался уставший, а когда поздно вечером сынок появлялся дома, отец уже крепко спал, ему было не до разборок.

Так и вырос кумир семьи полным бездельником. Школу он бросил, слонялся по улицам, познакомился с окрестной шпаной, однако в их тёмных делах не участвовал, боялся колонии.

Васька бесцельно проводил время, ничем не интересовался, кроме девок. В компании, с которой он тусовался, были почти совершеннолетние «шалашовки», уже успевшие набраться сексуального опыта. Они вовсю «отрывались» на пьяных гулянках. Васька пил меньше всех, а когда шобла собиралась на дело – кого-то избить или ограбить, сматывал удочки.

Ближе к совершеннолетию Василия Костомарова произошёл вопиющий случай. Пьяная компания хулиганов (в том числе и три девки) напали на его отца, который, подвыпивший, получив зарплату, после работы возвращался домой. Он посидел со своими подчинёнными, которые его очень уважали, выпил с ними вина в кафе за заводом. Душевный и добрый человек по натуре, Алексей Фёдорович никому не рассказывал, что не повезло ему в жизни с женой-училкой. Благодаря стройной и красивой фигуре, как только они переехали в город, загуляла от мужа. Кто только не спал с Васькиной матерью – от большого начальства в городе до её учеников старших классов. Не повезло Костомарову-старшему и с сыном. Они с ним не нашли ничего общего.

Пьяные парни со своими шалавами остановили Алексея Фёдоровича в подворотне.

– Мужик! Дай закурить! – хрипло произнёс прыщавый жиган в кепке и кожаной куртке, ударив мастера своим плечом в грудь.

– Ты что толкаешься? Я не курю, – смело ответил Васькин отец.

– Вы посмотрите, бля… он не курит! – заржал жиган и ударил Алексея Фёдоровича.

Но мастер был крепкий мужик, и, выдержав удар, дал шпанюге сдачи, да так, что тот отлетел, «поцеловавшись» со стенкой.

– Ты чё, козёл! – завопила одна из размалёванных девок и, подойдя к мастеру, оголила перед ним подол. Резкий запах неподмытой вагины и омерзительной рожи вызвал у Васькиного отца отвращение.

– Не нравлюсь тебе, да? – взвизгнула девка. – Не хочешь меня трахнуть?

– Уйди, сучара! – грозно произнёс Костомаров.

– Че-ё? – вся шобла, словно озверевшая, накинулась на мастера. Били кастетами…, ногами…, головой о стену…

Кто-то, нагнувшись над бездыханным уже телом, вынул кошелёк с деньгами.

Вася Костомаров в нападении, как всегда, не участвовал, ходил по вокзалу, любовался красивыми барышнями. Да и шайка напала на его отца чисто случайно. Если б они знали, кто он такой – не пристали бы.

А потом – следствие, всех членов шайки, в том числе и девок, посадили на долгие сроки в места лишения свободы. Ваську спас молодой тогда следователь Пётр Ефимович Старостин, да и свидетели нашлись, уверенно подтвердившие в суде, что парень во время убийства находился совсем в другом месте.

Похоронив отца, Василий вскоре ушёл в армию. Полина Ивановна бросила работать в школе и, ударившись в разгульную жизнь, неожиданно умерла от запущенной венерической болезни.

Придя из армии, Васёк как будто остепенился. Старостин помог парню устроиться на работу; Васька, служа отечеству, умудрился выучиться на шофёра и теперь лихо водил ментовский УАЗик с оперативной группой. Менты каждый день регулярно выезжали по разным делам – где-то произошло убийство, где-то изнасиловали девушку, а чтоб как-то скрыть улики, несчастную напоили вином. Где-то кража со взломом – и Вася снова крутил баранку ментовской машины, набитой следователем, дознавателем, операми и задержанными. Несмотря на сложные отношения с родителями, Василий тяжело переживал их утрату. Костомаров мечтал, что, когда выйдут его бывшие дружки из мест заключения, он непременно заставит их ответить.