О наступлении под Корсунь-Шевченковским И.С. Конев писал: “Неоценимую помощь нашим наземным войскам оказала авиация 1-го штурмового авиационного корпуса генерала В.Г. Рязанова и истребительного авиационного корпуса генерала А.В. Утина”. О задачах авиации в конце операции и выполнении ею этих задач Конев писал так: «Следует при этом отметить, что наши авиаторы, несмотря на исключительно неблагоприятные метеорологические условия, выполнили свои задачи блестяще» [8].
Многие летчики корпуса прославились своими отважными разведками. Ветераны вспоминали мастерство разведок Красоты, Бегельдинова, Одинцова, Михайличенко, Филатова, Андрианова и других штурмовиков. Особое место разведки отмечал С.А. Донченко. В эскадрилью Бегельдинова выделялись лучшие летчики, с ними проводились систематические занятия по тактике. Сам Бегельдинов был хорошим и смелым летчиком, с соколиным зрением. При повторной разведке он мог доложить на КП обо всех изменениях в расположении противника, что было важно для Рязанова и командиров, на КП которых находился Рязанов. Рязанов подчеркивал, что разведэскадрилья 9-й гшад была его глазами [3].
Илья Филиппович Андрианов, выступая на встрече ветеранов 1-го гшак, говорил об эпизоде Корсунь-Шевченковской битвы. Немецкие танки прорывали кольцо окружения извне. В одном месте оставалось всего около 8 километров. Важно было найти резервы противника. На разведку вылетел Бегельдинов, прикрываемый Андриановым. Пилот методично обшаривал окрестности, почти не обращая внимания на сильнейший огонь зенитных батарей. Трассы скрещивались у самолета Талгата, он словно притягивал пули и снаряды, разрывы сопровождали машину непрерывным облаком, она летела как в фейерверке. Но Бегельдинов выполнил задание – нашел большое скопление танков неприятеля в овраге у Лисянки. Рязанов, державший связь с Бегельдиновым, попросил повторить квадрат. Бегельдинов повторил. Когда Ил и Як возвращались на свой аэродром, навстречу им уже летели восьмерки штурмовиков, посланные Рязановым на танки. Бегельдинов вылез из самолета бледный, как полотно. Его Ил был весь в пробоинах. Каких-то сорок минут полета, а какое напряжение и какие эффективные результаты! Еще Андрианов вспоминал об эпизоде более позднего времени. Он услышал указ о присвоении ему звания Героя Советского Союза. Через некоторое время его срочно вызвали в штаб корпуса, прислали за ним самолет ПО-2. Комдив Баранчук стал строго допытываться у Андрианова, что тот натворил. Он только пожимал плечами. Самолет приземлился недалеко от Рязанова, который о чем-то беседовал с одним из своих помощников. Андрианов хотел незаметно проскользнуть мимо. Командир заметил его и позвал к себе. Летчик подходил, ожидая разноса. Но Рязанов тепло улыбнулся ему, достал из кармана коробочки со Звездой Героя и орденом Ленина, поздравил с наградой и приколол регалии. Рязанов сказал: ”Извини, что раньше не вручил, времени не было. Уже больше недели ношу в кармане”. Тогда шла Сандомирская операция, и генералы не разбирали, где день, где ночь. Так в чистом поле была вручена высокая награда. Когда растерявшийся Андрианов возвращался к самолету, пилот ПО-2 ехидно спросил его: «Ну что, получил?», имея в виду разнос. Андрианов молча показал на Звезду на груди.
Из-за бездорожья, вьюги и снежных заносов Рязанов двое суток не мог добраться до КП Ротмистрова. Задачи танкистов передавал штаб танковой армии. Рязанов посылал для их выполнения маленькие группы Илов под началом таких пилотов, которые могли бы пробиться к цели в пургу. А их действиями из специально оборудованного радиотанка, выделенного для этого Ротмистровым, управлял Б.И. Крассий, оказавшийся на КП до начала непогоды. Илы работали весь световой день. В такие дни и часы все не щадили сил, не жалея ни себя, ни других. Кольцо окружения десяти дивизий сжималось. До четырех танковых дивизий противника у Шубиных Ставов обрушили ряд контратак на Лисянку. Войска у Стеблева пошли в контрнаступление навстречу танковой группе, пытаясь захватить Шендеровку. Группы по 50-60 танков с мотопехотой предприняли ряд атак из района Ерки на Звенигородку, чтобы отвлечь силы и средства войск фронта и помочь танковой группе, начавшей контратаки в направлении Лисянки. Удар был очень мощным и сконцентрированным. Но противник, пытаясь прорвать кольцо с внешней стороны, натыкался на жесткую оборону, на удары штурмовиков с воздуха.
Эффективность действий штурмовиков была высокой. Группа из восьми экипажей 673-го шап во главе с комэском капитаном В.Т. Веревкиным с высоты тысяча метров до бреющего полета двумя заходами штурмовала и бомбила автоколонну с пехотой на дороге из Новомиргорода на Малые Виски. Уничтожили 10 автомашин и несколько повредили. По дороге из Арсеньевки на Надлак было уничтожено 20 автомашин и создано несколько крупных очагов пожара. Вылеты шли непрерывно. Летчики уставали так, что Евгений Алехнович заснул в кабине, и только снаряд эрликона его разбудил, – об этом писал И.Г. Драченко [5]. От термитного танкового снаряда Алехнович погиб в конце этого 44-го года. Тогда он уже не спал. Пять Ил-2 (ведущий – лейтенант Зарубин) нанесли удар по колонне танков противника в районе Лисянки, и за шесть атак вывели из строя 10 вражеских машин.
В самый разгар Корсунь-Шевченковской операции, 4 февраля 1944 года, за образцовое выполнение боевых заданий командования, за доблесть и отвагу звание Героя Советского Союза было присвоено капитанам С.А. Карначу, Г.Т. Красоте, Д.А. Нестеренко и Ф.Г. Семенову, старшим лейтенантам Г.П. Александрову, Е.С. Белявину, Н.В. Буряку, А.С. Бутко, младшим лейтенантам И.Т. Гулькину и Я.К. Минину. Получили высокое звание также И.К. Джинчарадзе, Н.К. Шутт, П.А. Матиенко.
Продолжались ожесточенные бои на земле и в воздухе. Поступали срочные заявки на оказание помощи с воздуха в отражении вражеских контратак. Нередко указания о том, как эффективно использовать авиацию, давал лично командующий фронтом или по его поручению начальник штаба фронта [1]. В разгар этих ожесточенных боев, 5-го февраля 1944 г, И. Сталин подписал очень важный и почетный для 1-го штурмового авиакорпуса приказ НКО СССР №016: “В боях за Советскую Родину против немецких захватчиков 1-й штурмовой авиационный Кировоградский корпус показал образцы мужества, отваги, дисциплины и организованности. Ведя непрерывные бои с немецкими захватчиками, 1-й штурмовой авиационный Кировоградский корпус своими смелыми и решительными действиями нанес огромные потери фашистским войскам, беспощадно громя и уничтожая живую силу и технику противника.
За проявленную отвагу в боях за Отечество с немецкими захватчиками, за стойкость, дисциплину и организованность, за героизм личного состава преобразовать:
1-й штурмовой авиационный Кировоградский корпус. Командир корпуса – генерал-лейтенант авиации Рязанов В.Г. … Преобразованным авиасоединениям и полкам вручить гвардейские знамена.
Народный комиссар обороны Маршал Советского Союза И.Сталин”.
Номера дивизий и полков корпуса, преобразованных в гвардейские, изменились. Позже, при вручении гвардейских знамен, воины клялись пронести их незапятнанными до полной победы над фашизмом и свято хранить до конца своей жизни. И они сдержали клятву. На военном параде авиакорпуса вручавший гвардейское знамя И.С. Конев сказал: “Штурмовой корпус наносил удары по врагу в боях за Белгород, Харьков, Полтаву, Днепр, Знаменку, Кировоград и особенно отличился в боях по уничтожению Корсунь-Шевченковской группировки немцев. Корпус являлся передовым среди соединений 2-го Украинского фронта и по праву получил почетное гвардейское знамя”. О напряженности боевых действий говорит хотя бы то, что 144-й гшап (бывший 800-й шап) перелетел после этих боев на новое место в Ротмистровку всего четырьмя Илами, оставшимися в строю.
Пример того, как достойно относиться к почетным титулам, высоко нести гордое звание, не переоценивая в то же время своих заслуг, подавал командир корпуса. 8 февраля 1944 г. В.Г. Рязанов писал сыну Георгию: “Произошло такое важное событие – нам присвоили гвардейское звание. Так что у меня сейчас титул такой, что без передышки и не выговоришь. Крепко целую. Твой гвардии папа”. Все стремились работать как можно лучше, быть настоящими гвардейцами. Кроме 1-го шак преобразовали: 1-й бак (генерал-майор И.С. Полбин) – во 2-й гвардейский бомбардировочный; 266-я шад (полковник Ф.Г. Родякин) – в 8-ю гвардейскую штурмовую; 66, 673 и 735-й шап этой дивизии (майор Ф.В. Круглов, подполковники А.П. Матиков и С.Е. Володин) – в 140, 142 и 143-й гвардейские; 292-я шад (генерал-майор Ф.А. Агальцов) – в 9-ю гвардейскую; 667, 800 и 820-й полки этой дивизии (подполковники Д.К. Рымшин, П.М. Шишкин и Г.У. Чернецов) – в 141, 144 и 155-й гвардейские; 203-я иад (генерал-майор К.Г. Баранчук) – в 12-ю гвардейскую; 247, 270 и 516-й полки этой дивизии (подполковник Я.Н. Кутихин, подполковник В.А. Меркушев, майор А.И. Мочалин) – в 156, 152 и 153-й гвардейские.
