Так и бежали: Дим-Димыч тащит Игоря, тот с рюкзаком за спиной переставляет ноги, не отрывая взгляда от книги. А сзади мы с Ромычем стараемся не отстать, да ещё по сторонам поглазеть.

В метро мы с Ромычем устроили челлендж – не дышать всё время, пока будем спускаться на эскалаторе под землю. После туалетных тренировок я был ПОЛНОСТЬЮ уверен в своей победе.

В итоге мы не проехали и половины пути, а оба уже чуть не окочурились. Стояли с красными лицами, вытаращив глаза и беззвучно размахивая друг на друга руками. Вот Дим-Димыч удивился бы, если бы оглянулся.

Впрочем, к автобусу наш отряд примчался вовремя, благополучно сохранив по пути всех бойцов.

И Дим-Димыч сразу повеселел: его миссия по нашему сопровождению была успешно выполнена. Крепко пожав руку своему наставнику, мы закинули сумки в багажный отсек и поспешили быстренько занять самое почётное место – на широком заднем диване.

Теперь вот мы уже едем. И я осознал, что выбор места мы сделали не слишком-то разумно. Во-первых, здесь ЖАРКО И ДУШНО. Во-вторых, здесь УЖАСНО УКАЧИВАЕТ. Всё, больше писать не могу. Поскорее бы уже добраться.

вечером

Я попал в АД!!! Заберите меня отсюда!

Дорога заняла около трёх часов. Под конец пути Ромыч наконец-то закончил потеть (наверное, уже нечем стало) и снова приобрёл бодрое и позитивное расположение духа. Да и меня тошнить перестало. Так что в лагерь мы прибыли во вполне живом состоянии. А Игорю вообще не было дела до наших переживаний – он с восторгом дочитывал свой справочник.

Автобус зарычал и отъехал, а мы остались стоять. Вокруг – сосновый лес, под ногами – старый пыльный асфальт, неподалёку – распахнутые огромные ворота лагеря.

Все вокруг что-то кричали, и при этом никто никого не слушал. Какие-то пацаны принялись мутузить друг друга своими сумками. Какие-то девчонки сразу стали на них возмущённо верещать.

Я всех пересчитал. Получилось ровно двадцать человек. А зачем я это сделал – не знаю.

У Ромыча от свежего воздуха, похоже, вообще произошёл приступ отличного настроения. Он даже решил устроить салют в честь нашего прибытия – насобирал с земли сосновых шишек и начал подкидывать их высоко вверх, горлопаня при этом «Уно! Дос! Кватро!».

На какую-то тётку, которая появилась из-за ворот лагеря и бодро зашагала к нам, никто внимания не обратил. А зря. Ярко-жёлтая ветровка, камуфляжные штаны и берцы – всё-таки, это не самая привычная форма одежды. А короткая стрижка ёжиком и очки с толстенными линзами явно сигнализировали – перед нами какой-то опасный локальный босс.

Неожиданно ловко вскочив на расположенный рядом красный железный ящик с надписью «ПЕСОК», тётка зычно крикнула:

– Внимание сюда!!! Меня зовут Валентина Артуровна Гац! Фамилия моя НЕ СКЛОНЯЕТСЯ! Я замдиректора лагеря, а также временно замещаю вашу…

Особого эффекта её обращение не произвело. Нам и так хорошо было.

– Ти-хаааа!!! – грохнула тётка берцем по крышке ящика, на котором стояла.

Во внезапно наступившей тишине все услышали заливистое пение птиц, дробный перестук приземляющихся на землю салютных шишек, а также дурашливо-восхищённый голос Ромыча:

– Фигасе! Крутые гады у этой Гацы!

Прицел очков мгновенно навёлся на него:

– Фамилия!

– Ну, видимо, Гац, – глумливо ответил Ромыч. Похоже, он был просто не в силах придержать свой язык.

– Смешно. Фамилия, курсант!

– С чего это я вдруг курсантом стал?!

– В нашем космолагере вы все – курсанты! Фамилия!!!

– Ну, Волков…

– Курсант Волков, я вношу тебя в чёрный список. Только что ты обеспечил себе целый месяц персонального ада!

Ромыч набычился, но теперь смолчал. Видно было, как его хорошее настроение улетучилось, словно одуванчик в трубке пылесоса.

А потом Гаца набрала воздуха побольше… И заорала ТАКИМ оглушающе-мерзким голосом, что меня снова замутило:

– Курсанты, бегом МААААРШ!!!

И мы побежали. На заселение в лагерь потребовалось почему-то именно бежать с сумками наперевес. Но зачем? Это же бессмысленно! И жарко! Бред какой-то!

Так что мы с Игорем и Ромычем создали беговую оппозицию: вяло переставляли ноги в самом конце растянувшейся колонны. Гаца это сразу же просекла, вытаращилась сквозь очки и обозвала нас «хлюпиками». И снова заорала, почти в упор, чтобы мы ускорились.

А дальше мой мозг затуманился. Такое впечатление, что психованная энергия Гацы нас всех загипнотизировала. Её вопли ввинчивались прямо в череп, отшибая желание думать и сопротивляться. Проще было выполнить и подчиниться, лишь бы только она пасть захлопнула.

Красные и потные после пробежки, мы полтора часа бестолково толкались перед домиком с табличкой «Хозчасть». Там Гаца долго что-то путала, на всех орала и четыре раза делала общую перекличку. И всё это только для того, чтобы вручить каждому из нас комплект белья и полотенец.

Каждый раз во время переклички, называя фамилию Ромыча, Гаца многозначительно хмыкала. А Ромыч демонстративно молчал. Потом она снова выкрикивала его фамилию, включая ОТВРАТИТЕЛЬНО МЕРЗКУЮ тональность голоса, и лишь тогда мой друг нехотя отзывался.

Затем мы ОПЯТЬ БЕЖАЛИ, на этот раз для заселения в домик. У меня в глазах уже стояла мутная пелена, а по лицу непрерывно стекал пот. Именно в этот момент я абсолютно точно осознал, что ПОПАЛ В АД!

Эту нехитрую мысль я катал в своей голове туда-сюда. И мне она КАТЕГОРИЧЕСКИ не нравилась. Рядом возмущённо пыхтел Ромыч:

– Я-то думал, что космолагерь – это круто. А тут один лес вокруг. Заблудиться можно… И домики – прямо как у нас на турбазе! Помнишь, как прошлым летом Лёня-Кавычка из окна такого же домика прыгнул и ногу сломал?

Это я помнил. Лёня своё прозвище и получил после того, как во время школьной турпоездки на спор прыгнул из окна второго этажа, отчего сломал себе ногу в трёх местах. И потом несколько месяцев костылял в гипсе в полусогнутом виде.

Да, жилые корпуса тут вполне стандартные – здоровенные такие двухэтажные параллелепипеды из дерева. Один такой домик как раз человек двадцать вмещает, то есть сразу весь отряд поместится. Только вот на турбазе домики эти были древние и гнилые, а здесь – явно крепкие. И ещё я уверен, что все они СПЕЦИАЛЬНО спроектированы так, чтобы руки и ноги ломать!

Возле домика отряда мы снова толпились, на этот раз ещё более потные. Пытались отдышаться, стоя в обнимку с тюком своего постельного белья. Снова сделали перекличку. И только потом начали процесс расселения по комнатам.

Нам с Ромычем и Игорем досталась комната на отшибе. Самая последняя на втором этаже, рядом с туалетом. Это Гаца постаралась. Потому что мы лузеры-хлюпики, понятное дело.

Четвёртым соседом к нам Гаца поселила какого-то совершенно левого чувака: суетливо-мелкого, с толстыми слюнявыми губами и масляными глазками. Все его называют Ерохой. С озабоченным видом он сразу же полез занимать одну из двух кроватей возле окна. Но мы с Ромычем оказались быстрее. И сильнее.

Едва-едва мы кинули свои сумки, не успели даже отдышаться, как раздался щелчок, шуршание, а затем где-то прямо над головой загрохотал усиленный микрофоном скрежещущий голос Гацы: