Городихин выставил ладонь:
- Секундочку. Давайте не будем сваливать все в одну кучу, - он достал лист фирменной бумаги, расчистил место на столе. - Сначала надо определить цели и выгоды, потом - плюсы и минусы. Захочет или не захочет - это вопрос второстепенный. Сперва разберемся, зачем хотим всего этого мы, - он занес над листом карандаш. - Итак, возможность первая: мы продаем. Допустим, Бог приобрел наш продукт, начал есть и получил результат. Что произойдет дальше?
- Как мы обеспечим контроль за соблюдением программы? - спросил Тим. Будем звонить по телефону? Но куда?
- Технический вопрос, - отмахнулся Городихин. - Нет проблем. Можно договориться о встречах на нейтральной территории. В холле Невского Паласа, в конце концов. Туда всех пускают. Или у него на дому, неважно. Я повторяю вопрос: что произойдет дальше?
- Ну ясно, ясно, - сказал Шлема нетерпеливо. Он оперся руками о край стола и заглядывал в лист. - Он расскажет Церквям, апостолам, себе накупит под завязку...
Городихин сиял - не столько от правдоподобия прогнозов, сколько от упоения самим процессом.
- Это тот случай, когда одна продажа может взорвать бизнес!
- Еще в свиней превратит, - Тим смутно помнил, что прецеденты были.
- Кстати, да, - увлеченно подхватил Шлема. - Это вполне возможный исход.
- Это вас превратит, - возразил Городихин ласково и надменно. - Со мной шутки плохи. Ведь надо уметь! Надо сперва подружиться с клиентом! Надо выяснить все его проблемы! Надо узнать, чего он хочет конкретно...
- Чего он хочет, чего он хочет, - буркнул Шлема. - Сказать тебе?
- Ладно, технический вопрос, - поморщился Городихин. - Нет проблем. Вообще, не будем настроены негативно. Вот ты, Тим, ты зачем вспомнил про свиней? Этот вопрос - он что, поможет тебе процветать?
- Давай дальше, - замял Тим опасную тему. - Как подписывать будем?
- Подпись, - с готовностью кивнул Городихин. - Тут все совсем просто. Вы представляете, какую организацию сможет создать под вашим началом Бог? Если пересчитать всех христиан на земном шаре. . . короче, ясненько. И мы должны продемонстрировать ему...
- Я об этом сам скажу, - перебил его Шлема. - Я все же считаю, что начинать надо с вербовки, а не с продажи. Вопрос о свиньях с повестки дня не снят. К тому жеказус с торговцами в храме. . .
- Нет проблем! - Городихин, самоустраняясь, поспешно вскинул руки и опрокинул флажок с "вечным триппером" - зеленым трилистником "Гербалайф" . Твой агент, тебе и решать.
- Мой? - поднял брови Шлема. - Я еще подумаю...
- Хорошо, оставим, - Городихин опять схватил карандаш. - Теперь вторая часть проблемы... то есть задачи. Захочет ли он и сможет ли он?
- Вот тут у меня есть кое-какие мысли, - сказал Шлема важно. - Начнем со "сможет ли". Обычно мы исходим из посылки, что работать у нас сумеет любой дурак. Что касается лидерства...
- И я об этом хотел, - встрял Городихин. - В сущности, Иисус Христос кто он такой? Легко копируемый лидер, что нам и требуется...
- Ну уж и легко, - протянул Тим. - Что-то мало кому удается.
- Как и у нас, - согласился спонсор. - Надо много работать над собой. Есть продукт, носить значок, говорить с людьми. Между прочим, не сложнее десяти заповедей.
- Мы отвлеклись, - сказал Шлема раздраженно. - Мы собирались выяснить, зачем Богу наша фирма. Вопрос мотивации очень важен. Так вот: во-первых, мы делаем из людей бедных и больных людей богатых и здоровых. Это вполне достойно. Во-вторых, предположение, будто компания "Гербалайф" существует вне Божьего замысла, смехотворно. Вне Его замысла не существует ничего. А в третьих, Иисус Христос унизился до принятия человеческого облика, идя на жертву, и тем самым согласился на определенные правила игры. В этом положении ему не след гнушаться работой агента и относиться к компании свысока. Работал же он плотником - так и у нас работают плотники, и ничего такого в этом нет.
Городихин, одобрительно кивая, рисовал плюс за плюсом.
Шлема Гросс налил из графина воды, выпил и продолжил:
- Теперь переходим к продаже продукта. Прежде всего, в самом акте продажи ничего постыдного нет. Если Бог соглашается принять на себя грехи мира, то участие в торговой операции - не самый тяжкий из них. Конечно, никто не собирается продавать в храмах и других табуированных местах.
Городихин с полуосознанным сожалением шмыгнул носом.
- Нужен ли Богу продукт? Бог являет собой совершенное единство двух начал. И если человеческое начало ничем не отличается от нашего, для поддержания его в совершенстве продукт необходим точно так же, как и всем остальным. Вино он пьет, хлеб ест... значит? Если он пьет вино, почему бы ему не выпить сок алоэ? Это раз. Два: будучи копируемым (оставим вопрос "легко-нелегко" открытым)лидером, он вынужден подавать пример бережного отношения к плоти. Бесспорно, сам по себе Бог в состоянии силою Духа очистить свой организм от шлаков и без " Гербалайф ", - (Городихин вскинулся)- однако его последователям, испытывающим недостаток благодати, такая поддержка крайне нужна. Тем более, что наш продукт прекрасно сочетается с постами и может заинтересовать самых строгих аскетов. Ну и наконец... я понимаю, что дело это темное, но мы хорошо знаем, что с воплотившимся Богом в нашем мире могут произойти разные неприятности... мне хочется верить, что общее укрепление сил организма способно отчасти укрепить способность к воскресению, отладить механизм его плотского аспекта...
Тим, не слишком образованный, и то с трудом переварил "механизм плотского аспекта", а Городихин ничего не заметил. Ему уже все было ясно, Шлема проявил недюжинные способности, и в его, Городихина, дальнейшем участии нужды не было. Птенец оперился, спонсор изготовился получать дивиденды, причем напрочь позабыл, о правде ли, о вымысле шел разговор. Бизнес развивался, и все прочее не играло роли. Оставался непутевый Тим.
- Учись! - кивнул Городихин на мистика. - Ну что ты сделал за сегодня? Что?
Тим насупился, хотел было рассказать, но промолчал.
- Хоть Святого Петра подпиши, что ли, - пошутил руководитель. - До двадцатого числа. И тогда... увидишь, что будет тогда. Твой бизнес взорвется, и нет проблем.
3
Бизнес взорвался, но не совсем так, как рассчитывал Тим. Городихин загнал Тима в жопу. Он надоумил его закупить товара на сумму, которую тот боялся назвать самому себе, и теперь Тим незнал, куда девать всю эту прорву. Сон испортился совершенно. Разбуженный очередным кошмаром, Тим просыпался: родная, мирная, домашняя тьма окружала его, и торопливо, бесшумно лопались последние нити, связывавшие явь со сновидением. Клочья сна таяли где-то внизу, в бездне, а удержанные разумом трофеи нельзя было назвать богатыми. Тиму запоминались длинные руки Городихина, тянувшиеся к нему из пропасти, модно одетый Иисус с лицом Асахары, вдруг обернувшийся женихом и невестой сразу, и свадьба справлялась на миссионерском теплоходе. Памятник Кирову стоял на палубе.
Со времени совещания в офисе прошло около двух недель, и вот в одну из тревожных ночей Тим, видя, что уж близится утро, пил на кухне чай, читал старые газеты, сверял приход и расход. В голове проплывали какие-то размытые огни, мелькали обрывки цитат и округлых, выверенных, ничего не значащих фраз. Воображение отказывалось работать, и очень хотелось каких-нибудь неважно, каких - событий. Хотелось что-то разорвать, кому-то врезать, куда-то вырваться. Тим рассеянно покрутил колесико настройки приемника, напоролся на разудалого диктора;тот явно что-то прихлебывал в паузах между пулеметными заявлениями. Тим послушал об аресте Асахары, о пришествии Иисуса, о наказании евангелистов плетьми, о поедателе внутренностей из города Колпино, о кулачном поединке Президента с неизвестным, пожелавшим занять ту же должность, и о последнем эротическом клипе некоего Петюши Аналова, дюбимца люберецких фанов. Часы показывали полшестого утра, когда в квартиру, предварив свое появление истеричным звонком, влетел Шлема Гросс. Он выглядел совершенно сумасшедшим, метался, сбивал стулья и кричал нечто бессвязное. Тим не сразу уяснил, что Шлема хочет что-то взять взаймы.
