Оказывается, новость сообщила Катя, наш юрист. В компании она прославилась паталогической веселостью и плоскими шутками, над которыми сама и смеялась. Выглядела она привлекательной, и допускаю, что разбила и пленила не одно мужское сердце. Эдакая разумная кукла, которая привлекает разве что размерами груди и тем, что не грузит проблемами, потому что настоящих проблем у нее нет. Но вот что мне открылось:

Катя рассталась с каким-то парнем и долго плакала в одиночестве…

Но не это удивило. В прошлом беззаботной дурочки таилось нечто пугающее.

Кате на вид лет тогда было пятнадцать-шестнадцать – еще школьница. Она в компании с еще тремя подростками стояла за углом гаража. Все были возбуждены и чего-то ждали. Внезапно появилась еще одна девочка, и вся дружная компания, включая Катю, навалилась на эту несчастную. Они начали бить ее рюкзаками и ногами, выкрикивая оскорбления и насмешки. Девочка, наверняка их одноклассница, пыталась увернуться и защищала голову руками, поджимая ноги к коленям. Смесь плача и криков от боли отдалась в ушах, и, чтобы остановить страшную картинку, я быстро отвел глаза. Интересно, почему Катя стала юристом?

– Да, еще какая новость! – воскликнула Катя, не заметив моего удивленного взгляда.

– Ну, раз такое дело, можно и по тортику! – Юра потер в предвкушении руки и направился на кухню за Катей. Я пошел следом.

На кухне стояло три больших торта, соки и одноразовые тарелочки, заранее купленные заботливой Мариной. Вокруг стола толпились коллеги, кто-то уже сидел поодаль, разбившись на пары и тройки, смакуя торт с соком, а кто-то пил чай. Тут царил праздничный шум, хотя какой же это праздник? Однако большинству коллег не было дела ни до Марины, ни до повода, по которому она принесла торты. Халява сближала самых разных людей – всех тех, кто никогда не общался раньше друг с другом. В общем, я увидел толпу, жадно набросившуюся на угощение, будто они все никогда в жизни не пробовали ничего подобного.

Я обвел беглым взглядом коллег: каждый из них что- то скрывал, у каждого – свой скелет в шкафу.

Судорожно сглотнув, я приблизился к столу за своей порцией торта. Одна из девушек нарезала угощение кусочками и, заметив меня с пустой тарелкой, поинтересовалась, какой торт мне бы хотелось.

– Любой, – ответил я, стараясь не смотреть никому в глаза.

Вскоре на тарелке очутился шоколадного цвета бисквит с какими-то прожилками. Сок почти весь выпили, пришлось довольствоваться чаем. Юра оживленно с кем- то беседовал, а я стоял в сторонке, ковыряя одноразовой пластиковой вилкой бисквит, и недоумевал: что я тут делаю? Скорее, я отдавал должное Марине, чем наслаждался вкусным тортом и общением с коллегами. Хотелось найти Марину, сказать ей пару добрых слов на прощание, выразить восхищение. Но если чуть-чуть приоткрыть плотные шторы прошлого, ничего не произойдет – ни с ней, ни со мной. Никто не узнает, что я одним взглядом проник вглубь души и теперь храню чужие тайны.

Вдруг кто-то меня окрикнул.

– Привет, Даниил! Классно выглядишь!

– Подняв взгляд, я увидел Марину.

Она пробилась сквозь обступавшую ее толпу, на ходу всем улыбаясь и говоря бессчетные «спасибо». Я один из немногих, кто мог считать себя долгожителем компании наряду с Мариной, хоть и устроился позже нее.

– Спасибо, – отозвался я, улыбаясь. – Видишь, специально приоделся по такому случаю, – соврал я.

– Если говоришь правду, польщена, – Марина подмигнула, как умела это делать только она, вроде и одобрительно, а вроде и с намеком, что раскусила обман.

– И куда ты теперь? – я и смотрел, и не смотрел на нее одновременно, то делал крошечный глоток чаю, то ковырялся в торте… только бы не встречаться с ней взглядом.

– Ухожу в стартап. Здесь я достигла потолка. Я тут просто наемный руководитель, выше некуда. Ав стартапе мне дают опцион, то есть учредитель отрезает часть пирога, и я становлюсь одним из совладельцев. Конечно, доля небольшая, но это лучше, чем здесь. Стартап получил инвестиции, можно рассчитывать на хорошее начало. Да и просто нужна смена обстановки после стольких лет.

– Понимаю… Что ж… Удачи!

– Спасибо, – она с нежностью улыбнулась. – А ты не хочешь попытать счастья еще где-то?

– Хочу побороться за счастье здесь. Уйду, когда сумею подняться повыше…

Марина стала первым человеком, которому я признался в этом своем намерении.

– Смелое решение. Уж не на место ли Сергея ты замахнулся? – иронично спросила она.

– Пока нет. Чуть пониже… И этим думаю удовлетвориться, – наконец, набравшись смелости, я взглянул Марине в глаза.

– На твоем месте я бы хорошенько подумала, почему тебя не повысили, когда штат программистов расширялся, – заметила она. – У тебя не было опыта, но ты мог бы всему научиться, если бы тебе доверяли. А если не доверяют, то нет смысла биться. Подумай над этим.

– Подумаю, – машинально ответил я.

Марина извинилась и подошла к другим коллегам на пару слов, а я попытался переварить то, что узнал.

Выходит, Марина вовсе не та, кем стоит восхищаться. Если бы на ее месте был мужчина, ни о каком карьерном росте в компании и речи не было бы.

Я увидел Марину, сидящую в приемной. Она что-то печатала на компьютере, попивала чай и одновременно набирала СМС. Обычная секретарша, каких много, какие везде и всюду. Требовать от таких зеленых девочек чего-то поистине сверхъестественного рука не поднимется. Марина совсем девчонка, не удивлюсь, если она сидит в чате или на форуме (настенный календарь показывал 2003 год), а не выполняет задание руководства. К ней подходит наш генеральный – один из основателей компании. Выглядит он моложе, стройнее и привлекательней. Кладет Марине на стол бумажку и быстро удаляется. Выглядит, будто дал поручение, которое нет времени объяснять. Следующий кадр: Марина с генеральным в его кабинете. На календаре суббота. Конечно, они «работали» – усердно, правильно и даже красиво. Маринино тело когда-то было прекрасным…

В тот момент я с грустью отвел взгляд.

И грустил я не потому, что не сделал ни одного шага навстречу близости с Мариной (а такие моменты грусти периодически накатывали), а потому, что нарисованный мной идеал бизнес-леди рассыпался в пыль… Как все прозаично, и как далек я от реальности нашего мира… Эти переживания вновь заставили вспомнить утреннюю мысль про собственную чистоту. Маньяков кругом вроде нет, но и общаться с окружающими уже совсем не хотелось…

Я медленно побрел на рабочее место. Кусок в горло не лез, чай остыл. В укромном уголке я выкинул остатки торта в мусорное ведро и с твердым намерением повторить вчерашний рабочий план взялся за дело.

Время летело незаметно. Меня звали на обед, но, сославшись на очень калорийный тортик с утра, я отказался. К моему удивлению, календарь показывал пятницу, а значит, сегодня короткий рабочий день до 17:00. Однако в тот день, кажется, уже в четыре часа никто не работал. Все перешептывались. Краем уха я не раз слышал имя Марины. Похоже, женщины осуждали ее за то, что она ничего не сказала раньше о своем уходе. Еще одна горячая тема сплетен: кто станет новым директором по маркетингу? Неожиданно я заметил какое-то оживление и искоса бросил взгляд поверх перегородок, отделявших меня от «ячеек» других сотрудников. Часть работников собралась на свободном пространстве, словно чего-то ожидая. Наверное, и мне туда.

Медленно, пересилив себя, с трудом делая каждый новый шаг навстречу толпе, где придется встретиться взглядом с огромным количеством темных душ, я продвигался вперед, покрываясь легкой испариной по мере приближения к сослуживцам. Стараясь ни на кого не смотреть, я встал во второй ряд, но «милые» коллеги расступились, чтобы мне хватило места. Передо мной оказался весь цвет компании – программисты, их руководители, секретари и даже уборщица решила примкнуть к общему сборищу.

Я ощущал себя будто в школе у доски, когда стоишь под пристальными взглядами одноклассников, которые только и ждут твоего промаха, чтобы засмеяться и еще несколько дней припоминать твою оплошность. Страшно. Словно стоишь голым среди зверей. Ах, что же делать? Я смотрел в потолок, рассматривал носки собственных ботинок, двери, перегородки, вертел головой и считал минуты, когда закончится этот шабаш.