– Первое разумное замечание, которое вы сделали этим утром, – вздохнул капитан. – Я готов посмеяться.

Он поднял трубку с каминной доски и начал ее набивать, в то время как Джеймс Денни стоял и молчал.

– Девушка может позвонить сегодня, – продолжал Драммонд. – Мисс Бентон, чтобы быть точным. Не говорите, куда я пошел, если она позвонит, но запишите любое сообщение и телеграфируйте его мне в почтовое отделение Годалминга. Если же вы не получите известий от меня в течение трех дней, звоните в Скотленд-Ярд и сообщите им, куда я отправился. Этого будет достаточно, если вся эта история не розыгрыш. Если, с другой стороны, это обман и сюрприз для гостей, я, вероятно, захочу, чтобы вы приехали с моей вечерней одеждой и еще кое-какими вещами.

– Очень хорошо, сэр. Я пока почищу ваш маленький револьвер Кольта.

Хью Драммонд сделал паузу, закуривая трубку, и на его лице проявилась едва заметная усмешка.

– Превосходно. И посмотрите заодно, не найдется ли мой детский водяной пистолетик. Весело, когда я арестовываю убийцу с ним.

Маленькая машина Драммонда быстро добралась в Годалминг при скорости в тридцать миль в час.

В багажнике примостилась небольшая сумка с бельем; и когда Драммонд вспомнил о двух пистолетах, завернутых тщательно в его пижаму, – детской игрушке и игрушке смертоносной, – он усмехнулся. Девушка не позвонила ему в течение утра, и, после ланча в клубе, около трех часов он выехал в Годалминг. Мимо проносились цветущие живые изгороди; запах цветов и трав пьянил. Нежное тепло и аромат весеннего дня навевали беззаботность. Несколько раз Драммонд ловил себя на том, что начинал петь, сам того не замечая. Живописные деревеньки с крошечными домиками, полускрытыми под сенью огромных деревьев, ясное небо и аромат цветов создавали настроение настолько умиротворенное, что сама мысль о заговорах и преступлениях казалась абсурдом. Конечно, это был всего лишь розыгрыш! И Хью Драммонд признался сам себе, что он не будет обижен, если это так. Филлис Бентон имела право пошутить! Филлис Бентон была очень хорошей девочкой, а очень хорошим девочкам можно позволить любой каприз!

Гудок клаксона сзади пробудил его от мечтательности, и Драммонд свернул к обочине. При нормальных обстоятельствах он прибавил бы газу. Его машина без проблем разгонялась до девяноста. Но этим днем ему не хотелось гонок. Он хотел ехать спокойно и по дороге все обдумать. Голубые глаза и великолепный цвет волос оказались очень опасной комбинацией. Особенно для молодого и здорового холостяка вроде него.

Открытый кремовый роллс-ройс промчался мимо с пятью пассажирами на борту. На заднем сиденье расположились трое – двое мужчин и женщина. На миг его взгляд встретился со взглядом одного из мужчин. Тут они рванулись вперед, а Драммонд, наоборот, остановился, чтобы избежать густого облака пыли.

Драммонд хмуро посмотрел вслед обогнавшей его машине. Он видел, как один человек наклонился и заговорил с другим, а потом видел, как тот оглянулся. Тут поворот дороги скрыл их из вида, и, все еще хмурясь, Драммонд достал сигарету и закурил. Человек, сидевший в той машине, – тот, с кем он обменялся взглядами, – был Генри Лэкингтон. Его холодное и надменное лицо было трудно не узнать. По-видимому, подумал Хью, другими пассажирами были господин Петерсон и его якобы дочь Ирма. Скорее всего они возвращались в «Вязы». Почему бы и нет? Но, так или иначе, внезапное появление Лэкингтона расстроило Драммонда. И он ощутил сильное раздражение. Лэкингтон не нравился ему, настолько, насколько ему нравилась Филлис.

Ветер подхватил облако пыли, оставленное роллс-ройсом, и развеял его. Тогда Хью отжал сцепление и медленно поехал следом.

В роллс-ройсе спереди сидели двое мужчин, водитель и пассажир. Один из них, возможно, был мистер Бентон. А может быть, и нет – девушка не упоминала о том, что отец в Лондоне. Проскочив вершину холма, Хью резко ударил по тормозам. Вовремя! Роллс-ройс остановился, перегородив дорогу, так что проскочить мимо него было невозможно.

Девушка сзади и пассажир спереди остались в машине, но двое других мужчин стояли на дороге, поджидая Драммонда.

Лэкингтон признал его.

– Прошу прощения… – начал он и затем, сделав паузу, удивленно. – Боже! Да это же капитан монд!

Драммонд приветливо кивнул.

– Милю назад вы меня обогнали, помните? Боюсь, что забыл помахать рукой, когда вы проскочили мимо, но я заметил, что вы мне улыбнулись.

Он облокотился на руль и закурил новую сигарету.

– Вы, вероятно, здесь надолго? – спросил он. – Потому что если так, я заглушу свой двигатель и примкну к вашей компании.

Еще один из пассажиров красной машины подошел, и Драммонд рассмотрел его с любопытством.

– Друг нашей крошки Филлис, Петерсон, – представил капитана Лэкингтон, когда тот подошел. – Я познакомился с ним вчера в «Карлтоне», когда они с Филлис пили чай.

– Любой друг мисс Бентон, надеюсь, наш друг, – добавил Петерсон с улыбкой. – Вы давно знаете ее?

– Да, – ответил Хью. – Мы вместе частенько слушали джаз.

– И вновь мне очень жаль, что мы вынуждены были задержать вас, – продолжал Петерсон. – Я не могу сдержаться, Лэкингтон, и замечу, что наш новый шофер – дурак!

– Надеюсь, что то, что он избежал катастрофы, это уже хорошо, – пробормотал Драммонд вежливо.

Оба мужчины посмотрели на него.

– Катастрофа! – сказал Лэкингтон. – Не было никакой катастрофы. Мы просто остановились.

– Если так, – заметил Драммонд, – думаю, сэр, что вы правы в своем диагнозе уровня умственного развития вашего шофера.

Он повернулся вежливо к Петерсону.

– Такое случается, если водитель слишком резко тормозит и машину сильно заносит, что «не есть хорошо», как мы раньше говорили во Франции. Я думал, судя по облаку пыли, что вы, должно быть, едва не врезались в локомобиль или трактор. Или, возможно, – добавил он, – отдали внезапный приказ остановиться, это могло привести к тому же результату.

Если он и заметил молниеносный обмен взглядами между Лэкингтоном и Петерсоном, он не выдал себя ничем.

– Я могу предложить вам сигарету? Турецкий и виргинский табак, на выбор. Интересно, могу ли я помочь вашему шоферу, – он продолжал, когда все закурили. – Я слегка разбираюсь в роллсах.

– Очень любезно с вашей стороны, – сказал Петерсон, – предложить. – Он подошел к шоферу и сказал несколько слов.

– Невероятно! – заметил Хью. – Смотрите, как резко парень справился с работой под его взглядом! Но держу пари, шофер и сейчас ковырялся бы в моторе. Но взгляните! Все готово! И все же осмелюсь допустить, господин Петерсон не разбирается в моторах. Просто властный взгляд, господин Лэкингтон. Это замечательная вещь – тайны человеческой психики!..

Он молол вздор с приветливой улыбкой, осматривая с очевидным интересом стоящее впереди авто.

– Кто сидит возле шофера? Он мне нравится. Из таких получаются прекрасные снайперы!

– С чего вы взяли, что у него такие способности? – голос Лэкингтона выражал просто небрежный интерес, но его холодные, стальные глаза сверлили Драммонда. – Он характерно неподвижен, – ответил Хью. – Пока я здесь, он не шевельнул ни единой мышцей. Я полагаю, что он мог бы сидеть на гнезде шершней! Природный дар, господин Лэкингтон. Разум, который поднялся выше простого вульгарного любопытства.

– Это, несомненно, дар иметь такой разум, капитан Драммонд, – согласился Лэкингтон. – И если человек не рожден с ним, он должен, несомненно, попытаться развить его!

Он отбросил свою сигарету и застегнул пальто.

– Мы увидим вас этим вечером?

Драммонд пожал плечами.

– Я – непредсказуемый человек, – смущенно ответил он. – Я могу уехать в лес, слушать соловьев; или я могу съесть стейк и лук перед походом в ночной клуб… Рад был встрече… Вы должны позволить мне пригласить вас к Гектору на одну ночь. Надеюсь, вы снова так внезапно не сломаетесь.

Он наблюдал, как роллс-ройс тронулся с места, но не спешил за ним в погоню. И многие его друзья, которые имели привычку рассматривать Хью Драммонда как массу мускулов, не слишком отягощенных мозгами, были бы озадачены, увидев его сосредоточенное и одухотворенное лицо. Он не мог сказать, почему, но внезапно и полностью убедился в справедливости рассказов девушки. В своем воображении он слышал внезапный резкий приказ остановиться за холмом так, чтобы у Петерсона мог бы появиться шанс для его осмотра. Во вспышке интуиции он осознал, что эти двое были не простыми людьми и что они его подозревали. И поскольку он ускользнул от них без последствий, две мысли занимали теперь его. Первой была тайна неподвижного, неестественно спокойного человека, который сидел рядом с водителем; вторым было чувство облегчения по поводу того, что его пистолет заряжен.