– Кто из вас командир? – спросила она.

Мгновение я колебался. Долгие годы Ника вбивала всем офицерам в голову: «Никогда не выдавайте врагу структуры командования». Но мне, выражаясь метафорически, уже приставили нож к горлу, а изъясняясь буквально, направили в спину арбалет.

– Поручик Исевдрир Норгаард, – представился я. – Сударыня, я не хотел бы оскорблять ваше гостеприимство или показаться невежливым в отношении присутствующих здесь дам, но на Окольной улице, прямо перед вашим чрезвычайно гостеприимным домом, в данный момент находится группа наших соратников, которые видели, как мы входили в этот храм любви. Как вы думаете, как они отреагируют, когда поймут, что мы из него не вышли? Как быстро посланник может добежать от Окольной до монастыря на Речной и вернуться сюда с отрядом бойцов Седьмого полка, жаждущих мести?

Женщина на лестнице послала мне ослепительную улыбку, из-за которой мне очень трудно было принять ее за врага.

– Поручик, почему сразу предполагать худший сценарий? Однако, если бы это произошло, вы действительно думаете, что я не смогла бы сфабриковать убедительные доказательства, не вызывающие никаких сомнений, что ваша смерть произошла в доме моего милого соседа и известного националистического деятеля – купца МакКуирхена?

– Я думаю, вы не очень хорошо понимаете менталитет солдат, несущих службу в армии, которая оккупировала враждебную провинцию. Если группа военных погибнет в каком-то здании, то никто не теряет время на проверку, где это случилось. В этом случае просто сжигают всю улицу, а всех жителей вешают на столбах.

– Я не разочарована в вас, поручик. Вы полностью соответствуете своей репутации.

Я скривился.

– Я этому не слишком рад. Репутация – опасная вещь. Людям, лишенным ее, не приходится вести такие разговоры с арбалетами, направленными им в спину.

– Разумеется, людям без репутации перерезают горло без предварительной беседы. Мы, наверное, плохо друг друга поняли. У меня нет никаких враждебных намерений по отношению к вашему полку. Напротив, я очень заинтересована в налаживании… сотрудничества. Но если вы дадите мне повод, я убью вас всех, а потом обеспокоюсь тем, как убежать от мести ваших коллег. Но я бы предпочла найти бескровное решение. Приглашаю в свой кабинет, поручик, я уверена, что нам удастся что-нибудь придумать.

Я огляделся вокруг и попытался проиграть в голове безумный сценарий оказания сопротивления. Ферре пристально смотрел на меня, ожидая сигнала. Я не сомневался, что девушка, которая целилась в него, находилась в большей опасности, нежели он сам. Это был один из тех моментов крайней опасности, ради которых он пожертвовал всем, и его глаза горели жаждой убийства. Однако шансы остальных моих людей были намного меньше. Если бы дело дошло до схватки, я бы потерял не менее половины отряда. Я не собирался рисковать. Я кинул взгляд на лестницу. Женщина наблюдала за мной с улыбкой, наверняка прекрасно понимая, о чем я думаю. Через пару мгновений она махнула мне рукой и повернулась. Я последовал за ней.

Она отвела меня в комнату, которая более напоминала купеческую контору, нежели бордель. Центральное место занимал элегантный письменный стол из красного дерева, заваленный бумагами и письменными принадлежностями. За ним стояло удобное кресло, а спереди – два стула для гостей. Вдоль стен располагались шкафы, заполненные книгами. Окна затеняли тонкие красные занавески, благодаря чему на комнату ложится кровавый отсвет. Меня усадили на один из стульев для гостей, а моя хозяйка села по другую сторону стола. Только сейчас я смог разглядеть ее поближе. Она имела идеальную фигуру, тонкий, но эффектный макияж и длинные черные волосы. Ее раскосые, характерные для людей, прибывших из-за Пограничных гор, глаза имели удивительный голубой цвет с ледяным и бодряще-холодным оттенком, как ведро воды, которое будит вас от сна.

– Простите, я еще не представилась. Моё имя – Араи, я хозяйка этого заведения.

– Приятно познакомиться. Тогда кто была та женщина, которая показала нам путь через подвал?

– Ах, это была всего лишь Сорин. Забудьте о ней. Она подвела меня и не будет здесь больше работать. Ни здесь, ни в другом месте.

Я воздержался от комментария.

– Исевдрир… интересное имя. Я правильно его произношу?

– Безупречно, мадам, – солгал я. – Как будто бы вы тренировались в его произношении перед нашей встречей.

– Я рада, что мои усилия дали результат, – она наградила меня улыбкой. – Это необычное имя. Вы, должно быть, откуда-то издалека? Как случилось, что вы попали сюда?

– Руки ваших девочек, вероятно, уже онемели от арбалетов, направленных на моих бойцов. Еще немного, и они сами разоружатся. Вы уверены, что сейчас удачное время для рассказа о моей жизни?

– Что за нетерпение. Я просто хочу, чтобы мы познакомились поближе, прежде чем перейдем к делу.

– Ложь о своем прошлом? Какая в этом ценность? Ведь никто из нас не сказал бы правду.

– А вам не кажется, что, когда человек врет о себе, он выдает даже больше, чем когда говорит правду?

Я ничего не ответил на этот софизм. Араи рассмеялась и устроилась удобнее в кресле.

– Я бы спросила, чем обязана вашему визиту, но одного бездыханного тела на полу в моем главном зале достаточно для объяснения.

– Ваше заведение устроено со вкусом, мадам, – сказал я, стараясь сохранять невозмутимый тон.

– Благодарю. У меня на родине есть поговорка: «Устрой бордель так, чтобы тебе самой захотелось в нем трахаться».

– Правда?

– Нет.

– Жаль, это была бы великолепная страна.

– Эрея тоже была бы великолепной страной, если бы на королевском гербе вместо девиза «Верность до гроба» стоял призыв повышать качество обслуживания в борделях. Может, тогда храбрые рыцари, вместо бесконечного лечения триппера, смогли бы исполнить все те клятвы, что они так охотно дают.

– Признаюсь, мадам, это не та дискуссия, на которую я рассчитывал в столь аморальном месте.

– Я не знаю, чего ты ожидал. Но я не знаю иной сферы деятельности, где от хозяйки бизнеса требовались бы столь высокие этические нормы. Подумай только, с каким большим доверием относятся к нам клиенты. В наших спальнях они снимают с пояса мечи, откладывают в сторону кошельки и скидывают одежду. Только в своем доме они находятся в столь же беззащитном положении и не рискуют попасть под удар. Только наша честность защищает их от нападения, воровства, триппера и бестактности.

– А от арбалета, направленного в спину?

– Наши стандарты применимы только к клиентам. Возможно, к партнерам по бизнесу. Хочешь стать моим партнером, Ис?

– Я не знал, что у нас есть какие-то общие интересы.

– Как ни странно, но мы стоим на одной ступени, Ис. Солдат, получающий жалованье, прежде чем даст себя зарубить, продает свое тело так же, как и любая шлюха.

– Это довольно тенденциозная постановка во…

– Ах, не принимай мои слова близко к сердцу. Я глубоко уважаю тех, кто умирает за деньги. И презираю тех, кто гибнет бесплатно. За короля. За графа. За барона. Во имя ленного права и феодальной структуры.

– Запахло политикой. За такие идеи отправляют на эшафот без всяких вопросов.

– И поэтому эти идеи заслуживают внимания. Если кто-то боится их настолько, что угрожает смертью.

– Не кто-то. Мой работодатель, король.

Араи как-то разочарованно вздохнула, некоторое время задумчиво смотрела в пустоту над моей головой, и создавалось впечатление, будто она забыла о моем присутствии. А потом она вдруг снова сосредоточилась на мне и заговорила, полностью сменив тон:

– Я знаю, кого вы нашли на складе и для чего он вам нужен. Я знаю, кто вам сказал, что вы его там найдете. И я знаю еще очень много того, что может вам помочь добраться до цели.

– До цели? И какова наша цель? – спросил я бесстрастно.

– Круг.

Она угодила в самую точку. Каждый, кто хоть раз упомянул это название, заслуживал интерес со стороны полка.

– Я могу быть полезной для Седьмого полка, – продолжала Араи. – Многие важные люди оставляют здесь свои секреты. Я могу доверить их вам. Но и вам придется стать полезными для меня.