— Доброе утро, Лидия.

— Доброе, Вон, — я дала ему чашку кофе, который сделала из тех запасов, что вчера дала мне Нелл. Кофе, сливки и куча остатков еды из ресторана, Господи благослови её.

— Спасибо, — он сделал глоток и улыбнулся мне.

— Что?

— Ты, — сказал он. — Ухмыляешься и шутишь. Будто выпустила на волю счастливую себя и начала наслаждаться жизнью.

— Не, — я оперлась бедром на пассажирскую дверь. — Я просто сделала комплимент твоей заднице и решила попрактиковаться во флирте, раз уж я вновь одинока.

— Рад, что ты сочла мою задницу достойной твоего внимания.

— Без проблем.

— Хочу, чтобы ты знала, как только ты будешь готова и снимешь свою рубашку, я буду рад использовать свои самые лучшие реплики.

— Это мило, — я сделала глоток кофе, стараясь сохранить серьёзное выражение лица. Будучи необычайно мудрой, я таки подняла тему секса. И вот мой пульс ускорился, и я была практически на грани панической атаки от того, как он на меня смотрел. Сумасшествие какое-то. Я одновременно хотела его внимания и мечтала, чтобы он перестал на меня смотреть. — Я подумаю над твоим предложением.

— Надеюсь, — сказал он.

Ох, эта его озорная улыбка. У меня от неё коленки подкашивались.

Я нервно засмеялась.

— Так как скоро ты клюнешь на мои подкаты?

Вау. Я замолчала от удивления.

— Не то чтобы я против за тобой поухаживать. Мне интересно, — добавил он. — И я говорю это не просто из доброты или для поднятия твоей самооценки.

Уф.

— Неужели я выгляжу настолько нервной и нуждающейся во внимании?

Он сделал ещё один глоток кофе.

— Если честно, то дерьмо, через которое ты прошла за последнее время, любого заставило бы засомневаться в себе.

Над головой пролетела птица. Как же здорово иметь возможность подняться ввысь и испариться. Я бы хотела иметь крылья. Неловкий разговор, паршивая ситуация, а я сейчас исчезну, неудачники. Пуф. Меня уже нет. И совсем не обязательно, чтобы они были красивыми, любые старые голубиные крылья сойдут.

— Наверное, — сказала я, наблюдая, как птица исчезает из поля зрения. — Мы всегда излишне строги с собой, верно?

Вон пожал плечами.

Верно. Можно подумать, у него куча комплексов. Он красив. Талантлив. Любим семьей и друзьями. Представьте только, какую смелость надо иметь, что выйти на сцену перед сотней, нет, тысячей людей. Это таким неудачникам, как я, приходилось искать хребет, чтобы разобраться со всем дерьмом. Некоторые от природы умели ходить с высоко поднятой головой.

— Я виню в этом женские журналы и медиа, — сказала я, отставив чашку в сторону. — «Вам всё время недостает внимания? Как стать более уверенной и выглядеть менее дерьмово всего за 78 простых шагов! Всего лишь триста тысяч долларов, чтобы стать лучшей версией себя!» Что ж, спасибо. Я и не осознавала, насколько ужасна, пока вы не указали на мои недостатки.

Я собрала свои волосы наверх, завязав их в свободный пучок.

— Каждая девушка на земле должна организовать групповой иск против СМИ. Заткнуть их.

Никакого ответа от моего друга не последовало, ведь он был слишком занят. Снова.

— Вон, я говорю. Повнимательнее. Мои глаза не там.

Его взгляд вернулся к моему лицу.

— Спасибо.

— Это же самая настоящая ловушка. Ты подняла руки вверх, — проворчал он, насупившись. Никогда ещё я не заставляла мужчину выглядеть так угнетенно. — Что я должен был сделать?

— Ловушка? Думаешь, я пытаюсь загнать тебя в ловушку? — я наморщила лоб. — Вон, меня действительно начинает напрягать твой пунктик по поводу женской груди. Серьёзно. Как ты вообще функционируешь, если любой намек на грудь приводит твой мозг в состояние комы?

— Ты пялилась на мою задницу чуть раньше. Что-то я не припомню, чтобы отчитывал тебя. — Он размял шею. — Кстати, такое случается только с тобой. Я не реагирую так ни на чью другую грудь. Я могу незаметно оценить её и просто пойти дальше. С твоей всё по-другому.

— Правда? — я ухмыльнулась, а в животе появилось какое-то странное чувство.

Вместо ответа он в очередной раз исчез под капотом. Вдалеке слышался детский смех и шум проезжающей мимо машины. Дуновение ветра, пролетающего сквозь сосны, и пение птицы. Чёрт, здесь было чудесно. Так спокойно. Если бы этот дом принадлежал мне, я бы никогда его не оставила. Меня могли бы похоронить на заднем дворе, сделать из меня удобрение.

Вон взглянул на меня из-под капота и сразу же завладел моим вниманием.

— Я смиренно прошу прощения за то, что объективизирую тебя. Постараюсь больше так не делать.

Он фыркнул.

Справедливо.

— Чудесный день, — сказала я.

О картине красивее я и мечтать не могла. Большое дерево отбрасывало тень на подъездную дорожку, как раз с той стороны дома, где он работал над двигателем. Лучи солнца подсвечивали его русые волосы и подчеркивали цветные тату на бледной коже. Не думаю, что когда играешь в музыкальной группе и ведешь ночной образ жизни, есть время, чтобы позагорать. Но это не имело значения. Ему и не нужен был загар. Высокий, стройный и твердый во всех правильных местах, Вон Хьюсон был мокрой фантазией любой девушки. К счастью, я уважала его за его ум.

— Ноги болят после вчерашнего. Я уже давно не проводила столько времени на них, — я вытянула своих красавиц, обутых в биркенстоки. Ещё на мне были джинсовые шорты и мешковатая футболка. Именно комфортный образ и был моей целью. — Я тут думала о твоём доме, если ты ещё намерен его продать.

Никакого ответа из-под капота не последовало.

— Я знаю толкового агента, Веса, из агентства недвижимости Брюерс. Он хороший малый, не такой беспощадный, как все остальные. Могу ему позвонить и попросить заехать, если ты хочешь.

Я ждала ответа.

— Само собой, решать тебе.

Судя по звуку, который он издал, Вон не особо был счастлив это слышать.

— Я думал, мы поговорим об этом, когда я буду готов.

— Я пока ничего не слышала от Дилэйни, но не думаю, что они будут долго ждать, прежде чем избавиться от меня, — я усмехнулась. — Не знаю, как долго тут ещё пробуду и не хочу, чтобы тебя обобрали.

Он уставился на меня.

— Спасибо. Было бы здорово, если бы ты ему позвонила.

— Хорошо, — тихо ответила я.

— Просто… так нелегко отпускать.

— Да уж.

Вытерев свои масляные руки о тряпку, он повернулся и посмотрел на дом.

— Думал, они всегда будут здесь. Я буду приезжать на праздники, а дома всё по-прежнему. Отец всё так же будет портачить с рождественскими гирляндами, а мама приходить в бешенство по поводу тыкв каждый Хэллоуин. У Нелл и Пэта будет ребенок, и всё будет хорошо.

— Звучит хорошо.

— М-м-м, — он замолчал. — Я собирался купить здесь домик у озера, как только закончу с туром и заработаю достаточно денег. Остепениться.

— Здесь? Не в Калифорнии?

— Не. Я всегда думал, что буду жить здесь, — он с силой скрутил тряпку. — У меня всё было спланировано.

 — Знаешь, — осторожно начала я. — Я слышала, что некоторые сменяют три карьеры за свою жизнь.

— Неужели?

— Может, музыкальная группа была лишь твоей первой ступенькой.

— Ты серьезно? Хочешь, чтобы я просто сдался? — спросил он, повысив голос. — Заложил гитару, и что потом? Устроился в Бургер Кинг и жарил там картошку?

 — Я не хочу…

— Потому что я прямо-таки вижу, как здорово это будет, Лидия, — он в бешенстве выбросил тряпку. — Хорошая идея. Потрясающая.

— Вон, — мускулы в челюсти болели от напряжения.

— Хочешь знать, чем мы с тобой отличаемся, детка?

Я ничего не ответила. Уверена, он и так расскажет.

— Ты мечтала выйти замуж за говнюка с большим счётом в банке и прятаться за белым заборчиком до конца жизни, — придурок навис надо мной.

— Неужели?

— Боже. Ты же знаешь, что да, — он презрительно засмеялся.

Ух. Да уж. Мне было нечего ему ответить.

— Но моя мечта… моя, — он ткнул себя в грудь, — она была немного больше.

У меня не было слов. Совсем.