Лето 2020 года дало мощный стимул культурному и экологическому туризму в стране. Захотелось не просто красивых видов, вкусной еды из натуральных продуктов, чистой воды и воздуха, но ощущения первозданности, простора, уединенности, тишины и покоя. Помимо топовых Алтая, Байкала и Сочи, толпы людей поехали по деревням и весям в поисках аутентичных красот. И всем понадобились кафе, туалеты, горячий душ и чистое постельное белье в гостиницах и апартаментах.

В ПОЛЯХ ЛОТОСОВ / Астраханская область

В четыре утра, застегнув горнолыжные куртки, натянув капюшоны, в ночной тьме мы гуськом спускаемся по ступенькам к Старой Волге. Рассаживаемся по лодкам. «Девчонки, укройте ноги пледами, чтоб не замерзнуть», – Станислав Кругликов, глава нашей экспедиции и владелец здешних мест, хозяйским взглядом оценивает ситуацию на каждой лодке, где кучками расселась компания. Спрашивает, хотим ли мы черный кофе или кофе с молоком. Но медлить нельзя. Егерь за рулем лодки торопит: светает. Цель – встретить рассвет в дельте Волги, на краю Астраханского природного биосферного заповедника, среди лотосовых полей. Лодка мчит по раскатам Волги вдогонку за солнцем. Изпод борта, как в замедленной съемке, взлетает белый лебедь: вот он несколько секунд вытягивает свою шею, вот желтые лапы-ласты шлепают по воде, вот он картинно раскидывает-распахивает огромные веера крыльев. «Это он от детей нас уводит», – объясняет егерь Николай. И правда, чуть поодаль от лодки изо всех сил удирают птенцы, серые пушистые подростки с вытянутыми шеями. Летать они пока не умеют. Солнечный луч жестко указывает на время. Первый звук подают бакланы, гигантскими грушами облепившие голые ветки будто нарисованного черной тушью дерева. С криком они срываются вниз и летят над водой. «Ой, цапля!» – в восторге восклицаем мы. «Это малая белая цапля, – уточняет Николай. – Есть еще большая белая цапля, большая и малая серые цапли. Вон, смотрите, ибис каравайка». Егерь глушит мотор, мы оборачиваемся: из обмелевшего раската во всей своей силе и простоте высокие мощные, круглые, как тарелки, на нас таращат листья и стебли лотосы, раскрываются крупные палево-розовые бутоны. Тишина. Несильный, но настойчивый аромат цветущих лотосов накатывается, как капли росы по поверхности листьев. Цветы на длинных стеблях высовываются из-под носа лодки и слева и справа, стучат бутонами о борта. «Снимайте отсюда, здесь лучший вид», – профессионально советует егерь Николай. Поля цветущих лотосов – такой же символ дельты Волги, как осетр или белая цапля. Лотосам и белой цапле повезло. За 100 лет с момента основания заповедника (учрежден 11 апреля 1919 года решением общественной Ученой комиссии при Астраханском университете, стал вторым заповедником в стране после Баргузинского) птицы и цветы восстановили свои популяции. Профессора Борис Житков и Сергей Огнев, осуществившие экспедицию Московского университета в 1912 году, обнаружили в дельте Волги считаное количество водоплавающих и околоводных птиц: полным ходом шел варварский птичий промысел. Вошедший в моду с легкой руки создателей «Русских сезонов» ориентальный стиль сделал чалму с пером цапли и веер с лебяжьим пухом must have каждой модницы. Всего в заповедной дельте насчитывается более 300 видов птиц. Сейчас в заповеднике обитают тысячи белых и других видов цапель, поганок, чаек, уток и куликов, не менее 16 000 пар птиц гнездится в древесных колониях заповедника, во всей дельте обитает более пяти тысяч пар лебедей-шипунов, более 70 гнездовых пар орланов-белохвостов (экспедиция 1951 года обнаружила только одно гнездо). Заповедник сохраняет половину колоний кудрявых пеликанов дельты. Заросли лотоса на территории заповедника занимают около 9000 га, по всей дельте Волги – порядка 50 000 га. За 100 лет спасли птиц и лотосы, но потеряли осетровых рыб. Директор заповедника Николай Цымлянский иллюзий не строит: если принципиально не изменить подход к рыбным промыслам прямо сейчас, в течение пяти лет шанс на восстановление популяции осетровых будет утерян безвозвратно. Хотя еще в 1865 году, задолго до образования заповедника, в дельте Волги была выделена полоса для создания благоприятных условий для воспроизводства рыб, где запрещалось рыболовство, выпас скота и выкос тростника, 150 лет борьбы за сохранение генофонда ценных пород рыб прошли почти безуспешно. Образованный 101 год назад заповедник не решил задачу коммуникации, сотрудничества с местными жителями. По сложившейся традиции заповедник для большинства деревенских жителей дельты – препятствие, которое необходимо обойти. Каждую весну дельта горит – по деревенской традиции поджигают траву по берегам раскатов. По той же неистребимой традиции к воде свозят горы мусора. Как и для множества прежних поколений, для жителей деревень река – главный источник существования, заработка, благополучия. Сегодня в России 64 национальных парка и 109 природных заповедников. По мнению Натальи Данилиной, директора экоцентра «Заповедники», при грамотном использовании природных ресурсов, обеспечении охраной 30% территории человек как вид сохраняет шанс выжить на Земле: «Заповедные территории должны обеспечить человечеству сохранность в условиях развития экономики и социальных отношений. Это единственная гибкая живая система, которая, самообновляясь, оказывает человечеству экосистемные услуги. По сути, дает жизнь». С восходом солнца температура стремительно повышается. И вот уже сброшены пледы, капюшоны, горнолыжные куртки. В программе – рыбалка со спиннингами. На борту нашего «Охотника» вместо термосов с кофе появляются пластиковые коробочки с червями. Егерь насаживает червей на крючки, забрасывает спиннинг и передает в руки туристам-экскурсантам: смотрите, когда будет клев. Клюет постоянно. Впрочем, нашего Николая это не радует. Он отцепляет улов от крючка и бросает обратно в воду: «Мелюзга». Домашние животные здесь на свободном откорме – вода в дельте раздробила берега на множество мелких безымянных островков, и деться некуда, разве только вплавь. Лошади иногда переплывают. Видимо, когда им становится совсем нечего есть. Рассказывают, в одной из деревень стадо одичавших верблюдов-попрошаек терроризировало население. У счастливчиков, чьи дома стоят у воды, свои мини-пристани, лестницы, пришвартованные лодки, а иногда и заборы с глухими калитками. Говорят, если в деревне дом хороший – значит, рыбаку-браконьеру выпал счастливый шанс, он поймал, вытащил и выгодно продал большого осетра. «У многих тут был такой шанс, – с горькой улыбкой говорит Николай Цымлянский, до заповедника служивший в Рыбоохране, – но 90 процентов пропили его на берегу». После рыбалки мы приезжаем в отель под названием «Рыбзавод». В селе Самосделка, старейшем историческом поселении в дельте Волги (по версии археологов, здесь в IX–X веках стоял Итиль, последняя столица Хазарского каганата), до начала 1990-х работал рыбзавод. На его территории в октябре 2018 года московский бизнесмен Станислав Кругликов открыл отель. «Много лет подряд мы с друзьями приезжали в эти места на рыбалку. Останавливались в деревне у знакомого. В какой-то момент компания разрослась настолько, что мы перестали помещаться в доме. Тогда хозяин дома предложил: постройте себе отель, вон рыбзавод обанкротившийся продается». Камерный отель, всего 11 номеров, на краю деревни в астраханской степи унаследовал от рыбзавода название и кладку нескольких кирпичных стен XIX века. В остальном «Рыбзавод» больше напоминает космическую станцию, притормозившую на обочине. В отеле предусмотрено автономное электропитание, есть собственная станция очистки воды, собственная канализационная система и проложен волоконный интернет-кабель. В январе 2020 года Астраханский заповедник вошел в топ-10 направлений российского экотуризма по результатам опроса сервиса бронирований tvil.ru. Но из 400 турбаз в окрестностях Астрахани принять горячий душ в номере, поплавать в бассейне и выпить кофе, а то и просекко на завтрак можно только в двух местах: в отеле «Рыбзавод» Станислава Кругликова в деревне Самосделка и в La Datcha Олега Тинькова в селе Вышка. «Девиз заповедника сегодня «От потребления к созерцанию», – говорит директор Николай Цымлянский. Пять лет назад заповедник открылся для туристов. Был проложен маршрут по его Дамчикскому участку. Это 10% территории, остальная по-прежнему зона покоя. Пока в заповеднике проложена одна туристическая тропа с настилом из лиственницы длиной 1,7 км. Маршрут проходит по дельтовым островам Волги с паромной и лодочными переправами, мостами и платформой для наблюдения за лотосовыми полями. В день по тропе с гидом проходят 40–50 туристов. Уже весной экскурсии на все лето проданы. Заповедник спешит увеличить маршрут, проводить по тропе 80–100 человек в день, сделать туризм всесезонным. «В дельте очень красиво зимой, она частично замерзает, подо льдом видны косяки рыб, – рассказывает Цымлянский. – Для зимнего туризма нужны аэроботы. Одна такая лодка у нас уже есть». В планах директора проложить маршрут от Элисты до Махачкалы с морскими переправами, по степям, дельте Волги и горам. Пока выстраиваются маршруты, заповедник срочно решает вопрос, как создать туристическую инфраструктуру (большинство построек на территории 1930-х годов) и подготовить гидов. К вопросу подходят и глобально, и точечно. Для детей в Астрахани запущена экологическая школа, организован фестиваль экологических театров, проходят квесты на тему заповедника. Говорят, самая популярная ролевая игра «Рыбнадзор-браконьеры» с погонями и спасением мальков из отшнурованных водоемов. Николай Цымлянский отмечает: за пять лет, что заповедник активно развивает туризм, пока не встречал среди жителей Астрахани и окрестностей компетентных, знающих и подготовленных краеведов, кто мог бы увлекательно и подробно провести экскурсию в дельте Волги. «Пока мы работаем только с гидами заповедника», – говорит Цымлянский. В отеле «Рыбзавод» гидами-егерями работают местные жители, те, кто знает раскаты как свои пять пальцев. Из 25 сотрудников почти 80% деревенские и астраханские. Но топ-менеджмент, главный инженер, директор – москвичи. Владелец «Рыбзавода» говорит, что и рад бы нанять местных на все позиции, но в деревне почти нет молодежи, она уезжает на заработки, мало квалифицированных специалистов.