– И что он собой представляет, этот ваш однокашник?

– Не знаю, ведь за столько лет он мог измениться, – с улыбкой ответил я. – Сейчас увидим.

Мы подвели лошадей к дверям аббатского особняка, в котором, судя по всему, царила особая суматоха. Люди с озабоченными лицами сновали туда-сюда, на ступеньках стояли чиновники, которые о чем-то оживленно переговаривались и отдавали приказы, заглядывая в чертежи и планы. Мы обратились к стражнику, стоявшему у дверей, с просьбой рассказать, где найти мастера Крейка. Он попросил нас подождать и, подозвав проходившего мимо конюха, приказал ему отвести наших лошадей в конюшню. Мы остались на крыльце. Какой-то чиновник высокого ранга в бархатной зеленой мантии бесцеремонно оттолкнул нас. Другой прошел между нами, словно перед ним были две не стоящие внимания дворняги.

– Вот болваны, – буркнул Барак.

– Давайте отойдем прочь, – предложил я. – А то нас совсем затолкают.

Мы спустились с крыльца и, дойдя до угла дома, остановились там. Поблизости две женщины увлеченно спорили с чиновником, который держал в руках какой-то план. Та, что была богаче одета, так решительно наскакивала на своего собеседника, что ему оставалось лишь отступать и низко кланяться, едва не касаясь земли листом пергамента. Рассерженной леди было около тридцати лет, и, судя по всему, она занимала высокое положение. По крайней мере, об этом свидетельствовал ее наряд: платье из красного шелка с высоким стоячим воротником и расшитый жемчугом головной убор французского фасона, из-под которого выбивались темные волосы. Впрочем, широкое лицо ее отнюдь не отличалось изяществом черт, к тому же покраснело от гнева.

– Так вы считаете, королеве не следует знать, сможет ли она спастись, если в доме вспыхнет пожар? – донесся до меня ее пронзительный резкий голос. – Скажете вы наконец, где ближайшая к ее покоям дверь и у кого хранятся ключи от нее?

– Пока я не могу сказать точно, миледи, – пробормотал чиновник, растерянно вертя в руках план. – Полагаю, в случае пожара королева сможет воспользоваться дверью в кухню или…

– Меня не интересуют ваши предположения, – отрезала дама. – Я хочу знать наверняка.

Вторая леди, хранившая молчание, заметила мой взгляд и вскинула бровь, давая понять, что считает подобное любопытство неуместным. Она была высока и стройна, и лицо ее казалось бы очень привлекательным, если бы его не портило выражение ледяной надменности. На ней был простой капор. Каштановые волосы, густые и вьющиеся, свободно рассыпались по плечам, свидетельствуя о том, что обладательница их не замужем. Меж тем молчаливой леди тоже было около тридцати лет. Впрочем, я заметил на ее белоснежной руке обручальное кольцо с крупным бриллиантом, вне всякого сомнения чрезвычайно дорогое. Леди вновь сердито нахмурилась, и я потянул Барака за рукав, дабы не мешать разговору, не имевшему к нам ни малейшего отношения.

В следующее мгновение я заметил на крыльце аббатского дома человека в коричневой мантии, который явно кого-то выглядывал. На шее на широкой голубой тесьме у него висела доска для писания с чернильницей, перьями и целой кипой бумаг.

Уловив исходившее от этого человека ощущение беспокойства, я понял, что передо мной Саймон Крейк собственной персоной. Что касается наружности, она мало помогла мне, ибо годы сделали моего бывшего однокашника почти неузнаваемым. Благодаря обильным придворным трапезам щеки Саймона округлились и пополнели, как, впрочем, и его талия; волосы, некогда густые и белокурые, напротив, изрядно поредели. Услышав мой зов, он обернулся, и встревоженное выражение его лица сменилось радостным. Придерживая свою доску, он бросился к нам и сжал мою руку.

– Мастер Шардлейк! Я сразу узнал вас. Годы отнеслись к вам милосердно, сэр. В отличие от меня волос у вас на голове предостаточно. Подумать только, вы даже не поседели!

– Да, это обстоятельство достойно удивления, – со смехом ответил я. – Ведь за минувшие годы мне не раз доводилось попадать в весьма серьезные переделки.

– Пресвятая Дева, мы не виделись более двадцати лет! – воскликнул Саймон. – За это время изменились не только мы, но и мир вокруг нас, – добавил он с печальной улыбкой.

– Вы правы, – кивнул я.

«В эти годы свершались великие дела, – мысленно отметил я, – церковная реформа, упразднение монастырей. Огромную часть страны захлестнуло восстание, которое с трудом удалось подавить. А еще умер мой отец».

– Что ж, рад встрече, – произнес я вслух. – Насколько мне известно, вы размещаете на постой джентльменов, прибывших в Йорк.

– Да, и признаюсь вам, это на редкость хлопотное занятие. Никогда мне не приходилось суетиться так, как во время королевского путешествия. Куда бы ни направлялся король, я должен приехать в город за несколько дней до прибытия всей процессии, дабы удостовериться, что у каждого члена свиты будет достойный кров. К тому же из-за дождей, размывших дороги, король постоянно меняет свои намерения.

– Вы выполняете подобные обязанности с самого начала королевского путешествия? – осведомился я.

– Да, – кивнул он. – Уму непостижимо, сколько трудностей мне уже пришлось преодолеть. Сами понимаете, у такого огромного количества людей уйма потребностей. Где бы мы ни остановились, приходится копать новые выгребные ямы. А как же иначе? Три тысячи человек, пять тысяч лошадей, и все желают исполнять свои телесные нужды.

– По крайней мере, королевская свита щедро обеспечивает местных жителей навозом, который, как известно, является отличным удобрением, – усмехнулся я.

– Навоза мы оставляем более чем достаточно, – согласился Саймон. – А уж какое от него идет благоухание…

– Могу себе представить.

– Несмотря на новые выгребные ямы, мы изрядно загадили дорогу от Лондона до Халла, – продолжал свои сетования Саймон. – Ох, сэр, от всех этих забот у меня просто голова идет кругом. К тому же я очень скучаю по своей бедной жене, которая осталась в Лондоне.

– Так вы женаты?

– Как же иначе. Господь уже ниспослал нам семерых детей, – с гордостью сообщил Саймон. – А вы женаты, сэр?

– Нет, – коротко ответил я. – Позвольте вам представить моего помощника, мастера Барака.

Крейк устремил на Барака любопытный взгляд светло-голубых глаз.

– Вы поступили разумно, захватив с собой помощника, сэр, ведь работы предстоит много. Что до меня, я окружен лоботрясами, от которых помощи не дождешься. Приходится рассчитывать лишь на самого себя. С удовольствием поговорил бы с вами еще, но, увы, у меня каждая минута на счету. Идемте, я покажу вам вашу комнату.

– Красивый дом, – сказал я, указывая на особняк.

– Весьма, – кивнул Саймон. – Раньше он принадлежал аббату. Именно здесь остановится король. В честь этого события дом переименовали в королевский особняк.

– Надеюсь, мы еще найдем возможность встретиться и вдоволь побеседовать о добрых старых временах.

– Я тоже надеюсь на это, сэр. Так приятно будет вспомнить годы юности и…

Саймон осекся, завидев двух дам, появившихся из-за угла. На лице его мелькнуло затравленное выражение.

– Господи боже, – пробормотал он. – Только леди Рочфорд мне и не хватало…

Я невольно вздрогнул, ибо одно упоминание этого имени могло вызвать трепет у всякого. Все мы низко склонили головы в поклоне. Выпрямившись, я украдкой бросил взгляд на даму в пышном красном платье, которая как раз поравнялась с нами. На щеках ее по-прежнему полыхал гневный румянец, брови были сердито сдвинуты; очевидно, она пребывала в состоянии крайнего возбуждения. Стройная ее спутница, державшая в руках план, полученный у чиновника, вновь заметила мое любопытство и наградила меня очередным неодобрительным взглядом.

– Господин Крейк! – процедила леди Рочфорд. – Невежда, который составил этот план, не способен ответить на самый простой вопрос. Я желаю знать, существует ли в доме запасной выход, которым в случае пожара может воспользоваться королева. Она очень боится пожара, ибо во времена ее детства дом, в котором она жила в Хорсхэме, сгорел дотла и…