На второй день Рождества Максим проснулся в прекрасном настроении. Впереди Святки – целых десять праздничных дней. От этой мысли его сердце радовалось, а душа просила: «Максим, давай сделаем какое-нибудь доброе дело, пусть небольшое, пусть совсем маленькое! Давай, а?»

– Максюта, ты уже встал? – позвала его бабушка, – иди завтракать, я оладушек нажарила.

– Ба, сейчас умоюсь и приду.

Умывшись, Максим появился на кухне. На столе стояла тарелка с румяными оладьями, а рядом дымился чай в красивой чашке.

– Ба, я обожаю твои оладьи, но сегодня день необычный, сегодня я хочу посоревноваться с тобой в кулинарном искусстве.

Бабушка удивлённо посмотрела на внука.

– Максюточка, что ты имеешь в виду?

– Есть идея!

– Идея – это отлично, но есть идеи хорошие, а есть – не очень. У тебя какая?

– У меня, ба, идея – гениальная!

– Даже так? – спросила бабушка, – а узнать о ней можно?

– Можно, с тобой идеей поделюсь, тем более что понадобится твоя помощь. Сегодня я испеку вам – Рождественский пирог! Бабушка села на табуретку напротив Максима.

– Ты хочешь испечь пирог?

– Да!

– Сам?

– А ты что думаешь, что Максим Егоров своим любимым ба, па и ма пирога на Рождество испечь не сумеет? Ещё как сумеет! Ты только скажи, что для этого надо, а дальше – дело техники.

– Какой же пирожок ты хочешь печь?

– Яблочный, конечно, самый наш любимый, какой ты обычно на Рождество печёшь.

– Я, действительно, хотела сегодня пирог испечь к чаю, к приходу твоих родителей.

– Вот-вот, ба, сегодня у тебя будет день отдыха в честь праздника, а пирог буду печь я!

– Идея мне нравится, надо воплощать! – Бабушка достала из ящика кухонного буфета старенькую, потёртую тетрадь с закладкой, сделанной из атласной ткани. Полистав страницы, она передала тетрадь Максиму. – Вот, Максюточка, рецепт пирога.

Максим начал вслух читать: «Для яблочного пирога вам понадобится: 0,5 кг яблок, стакан муки, стакан сахара, 3 яйца, немного соды и уксуса.

Яйца разбить, добавить сахара – и растереть до белой пены. Смешать со стаканом муки и растереть до густоты сметаны. В столовую или чайную ложку насыпать на кончике ножа соды, добавить несколько капель уксуса и, дождавшись погашения соды уксусом, тщательно перемешать с уже приготовленной массой. Дно глубокой сковородки смазать маслом или засыпать тёртыми сухариками и выложить тонко порезанные яблоки. Сверху яблоки залить готовой массой. Поставить в предварительно разогретую духовку и выпекать».

Легкотня, ба, это сущаялегкотня! Сделаем! Ты иди отдыхай, я скоро тебя позову.

– Максюточка, мука и сахар здесь, в шкафу, яйца и яблоки ты найдёшь в холодильнике. Сода и уксус тоже в шкафу. Если что-то ещё понадобится, зови меня, не стесняйся, а уж я тогда пойду отдохну, как ты мне велел.

– Ба, подожди, ты кое-что забыла.

– Что, Максюточка?

– Фартук! Фартук же мне тоже нужен?

– Как же без него, это для повара – первый инструмент, – и она, сняв с себя фартук, надела его на Максима. – Теперь, кажется, всё?

– Всё, иди и не волнуйся, мастер приступает к делу!

Бабушка с улыбкой помахала Максиму рукой и пошла к себе.

На кухне послышался задорный перезвон ложек, мисок и сковородок.

Через час бабушка не выдержала и, выглянув из своей комнаты, позвала Максима:

– Максюточка, как там у тебя дела?

– Отлично, ба, пирог готов, хочешь, зайди и посмотри на моё произведение.

– Конечно, сейчас приду.

Войдя, бабушка ахнула. Кухня теперь больше походила на заснеженную полянку: всё кругом было белым-бело от муки. Мука была везде: и на плите, и на огромном дубовом кухонном столе, и на шкафу, и даже на чёлке и ресницах Максима.

– Максюточка, ты что, муку просыпал?

Нет, ба, она какая-то летучая. Её тронешь, а она разлетается в разные стороны, вот немножко и рассыпалась. Я всё уберу, ты не расстраивайся.

– Я не расстраиваюсь, это моя вина, надо было предупредить тебя, что с мукой надо быть осторожнее, а пирожок и, в самом деле, получился ровненький и аккуратный.

Скоро появились родители Максима. Потирая покрасневшие от мороза руки, папа Максима крикнул из коридора: «Макс, чем это у нас так вкусно пахнет? Что, бабушка пекла что-нибудь? Евдокия Григорьевна, Вы пирог пекли?»

– Да, пирог пекли, но только не я.

– А кто же, кроме тебя, мог испечь пирог, мамочка? – спросила мама Максима, заглядывая в кухню, где на столе красовалась тарелка с пирогом.

– Кто? – улыбаясь, ответила Евдокия Григорьевна. – Держитесь, дорогие родители, пирог испечён вашим сыном Максимом!

– Макс, ты автор сего замечательного пирога? – улыбаясь, спросил папа. – Это победа! Надо срочно накрывать стол к чаю. Нужна наша лучшая скатерть, нужен наш лучший сервиз!

На столе в просторной кухне быстро появилась белая льняная скатерть, и был поставлен старинный фарфоровый сервиз. На плите весело зашумел чайник, и вскоре вся семья уже сидела за столом. Папа Максима разрезал пирог.

– Как тебе пирожок, па? – спросил Максим, заметно волнуясь.

– Да, шедевр сразу увидишь, вернее, распробуешь! – сказал папа Максима, откусывая большой кусок пирога. Узнаю руку Егорова-младшего, ведь мы, мужской род Егоровых, всегда отлично готовили.

Мама Максима улыбнулась и сказала:

– Ах, как жаль, что Егоровых теперь можно видеть в кухне только раз в году – на Святках!

– Ма, твоё мнение тоже надо знать.

– Максим, пирог просто замечательный, спасибо тебе, сынок! Это лучший подарок для нас!

– Ба, твоё последнее слово.

– А уж я, Максюточка, такого вкусного пирога и вовсе никогда не ела, – сказала растроганная бабушка, которая украдкой вытирала кружевной салфеточкой невольно набегавшие слёзы. – Ты сам-то пирожка своего попробуй.

Максим взял с тарелки кусочек пирога и тоже его попробовал, он был очень вкусным – прямо таял во рту. Да и каким же ещё мог быть этот пирог, пирог Максима, испечённый с любовью – к Рождеству!

Ванечка ждал Рождества. Он знал, что оно было совсем рядом, совсем близко. Почему? Да потому что в Ваниной комнате папа установил пушистую ёлочку, а на её зелёных острых иголочках, вкусно пахнущих смолой, появились: красивые гирлянды, шары и игрушки. И всё это означало – скоро Рождество! Скоро праздник!

Старшие сёстры и брат уехали к бабушке и дедушке, так что Ваня остался один с родителями. Сегодня, как всегда в Сочельник, папа будет читать Евангельскую историю о Рождестве из своей взрослой Библии. Эта огромная книга, с изображением креста на обложке, вызывала у Ванечки трепет и благоговение. Больше 1000 страниц – и никаких картинок, как в детской Библии. Вот это книга! Сразу видно, что настоящая! Но чтение будет происходить только вечером, после появления Первой Звезды, так что каждые 10–15 минут он выглядывал в окошко – не стало ли небо тёмным, не появилась ли на нём Вифлеемская Звезда – и так устал, что мама уложила его спать, сказав, что когда он проснётся, то небо обязательно будет тёмным и на нём обязательно появится Звезда.

Когда Ваня проснулся, всё было, как сказала мама: за окном было темно, а на небе появились звёзды; одна из них, как ему показалось, была особенно большой и светила ярче других: “Вифлеемская!” – подумал он и громко позвал маму.

– Мамочка! Звёздочка на небе появилась! Можно читать про Рождество!