— Значит, это правда, — ответил сам себе Гарри. — А я думал, всего лишь школьная байка… Почему вы так редко появляетесь?

— А что мне здесь делать? — скривился Слизерин. — На таких, как ты, малолетних неучей любоваться?

— А зачем вы тогда оставили здесь свой портрет?

Основатель фыркнул.

— Я? Мне, по-твоему, заняться больше нечем было — картинки вешать? Это мой кретин-внук решил, что наблюдать за подрастающими поколениями — предел моих мечтаний!

— У вас был внук? — искренне удивился Поттер.

Слизерин посмотрел на него, как на идиота.

— А, ну да, — смутился Гарри. — Гонты же…

— Не произноси при мне этой фамилии! — неожиданно зло прошипел Салазар. — Опустившиеся ничтожества, опозорившие своих предков! Да лучше бы мой род вовсе пресекся, чем медленно вырождался, превращаясь в это жалкое подобие!

— Простите, — Гарри уже пожалел, что затронул эту тему.

Но Слизерин неожиданно успокоился и как-то обреченно махнул рукой.

— А, к Мордреду. Что было — быльем поросло, — он чуть наклонил голову, разглядывая Гарри с каким-то научным интересом. — Однако, давненько в стенах Хогвартса не было змееустов. Лет пятьдесят, если мне память не изменяет… Да, пожалуй, ты первый за добрых полвека.

— О чем вы? — не понял Гарри. — Я не владею змеиным языком…

Основатель посмотрел на него с некоторым недоумением, а затем вдруг хрипло расхохотался.

— Что смешного? — окончательно растерялся Поттер.

— Что смешного! — ядовито передразнил Слизерин. — Впрочем, ты прав, смешного тут мало. Да будет тебе известно, неуч, я уже много веков не разговариваю ни на каком другом языке.

Гарри на некоторое время впал в ступор, осмысливая услышанное под насмешливым взглядом темных глаз.

— То есть, — наконец медленно произнес он, сам не веря своим словами, — вы хотите сказать…

— Да, — издевательски фыркнул Салазар. — Все это время мы разговаривали на парселтанге.

И ушел, оставив Поттера в состоянии глубокого шока.

***

Немногочисленные обитатели Малфой-мэнора развлекались с самого утра.

Если конкретнее: с семи тридцати. Именно в это время их почтила своим визитом чрезмерно активная и невероятно возбужденная Беллатрикс, которая и в более-менее спокойном состоянии была похожа на сжатую пружину, а после новости о возвращении на родину драгоценного начальства и вовсе стала напоминать локальное торнадо.

— Как? Как такое могло произойти? Почему вы не сказали мне, что Лорд возвращается? Как вы посмели скрыть это от меня?!

Нарцисса и Люциус, пьющие утренний кофе на застекленной террасе, почти синхронно поморщились. От переизбытка эмоций и без того звонкий голос Беллы начинал уходить почти в ультразвук.

— Что? Что вы носы воротите? — она гневно потрясла уже изрядно помятым выпуском Пророка, нависая над сестрой, как разъяренная орлица. — Думали, я не узнаю, что он присылал записку? Из-за вас я все пропустила!

— Белла, Мерлина ради! — не выдержала Нарцисса, у которой уже начинало звенеть в ушах. — Пропустила ты все не из-за нас, а из-за своей дурной привычки плевать на все традиции и приличия, а про записку мы тебе не сказали, чтобы не нервировать раньше времени. И потом, ничего особенно важного на том приеме не произошло. Лорд весь вечер мило улыбался гостям, перекинулся парой фраз с главой Отдела Тайн и уехал вместе со своим сопровождением.

— Куда? — тут же требовательно спросила Белла. — И почему он до сих пор не появился здесь? Уже два дня прошло!

— Дорогая, ну откуда же я знаю? — закатила глаза Нарцисса. — И вообще, почему ты мучаешь именно нас? На том приеме было полно народа!

Люциус, сидевший напротив, иронично хмыкнул.

— Очевидно, потому что мы единственные до сих пор не закрыли от нее камин.

— Люц, — Нарцисса бросила на мужа укоризненный взгляд.

— А что? — тот невозмутимо пожал плечами. — Чистая правда, между прочим. А все почему? Потому что: ах, дорогой, она все-таки моя сестра, а родственников не выбирают!

— Я не понимаю! — простонала тем временем Беллатрикс, казалось, даже не обратившая внимания на их короткую перепалку. — Если он вернулся несколько дней назад, то почему до сих пор не связался со мной?

— Мое предположение может показаться тебе кощунственным, но ты не думала, что у него могут быть другие дела, кроме несомненно приятного времяпрепровождения в твоем обществе? — все так же невозмутимо поинтересовался Люциус.

Нарцисса не сдержавшись, издала короткий смешок, который, впрочем, тут же успешно замаскировала под кашель. А Белла, казалось, искренне изумилась.

— Другие? — она моргнула. — Какие? Ты что-то знаешь о его планах?

— Не имею ни малейшего представления, — честно открестился Люциус. — Но уверен, что когда он решит поделиться ими с нами, ты узнаешь об этом одной из первых. А пока, не сочти за грубость, но не могла бы ты осчастливить своим вниманием кого-нибудь другого? У тебя, кажется, муж был?

Белла открыла было рот, но в этот момент за дверьми, ведущими на террасу, послышались чьи-то шаги, а затем створки распахнулись и на пороге появился какой-то взъерошенный и явно не выспавшийся Регулус.

— Вот вы где! Ну что? Есть какие-нибудь новости?

Люциус выразительно изогнул левую бровь и посмотрел на жену.

— Меня не покидает ощущение, дорогая, что твои родственники упорно путают мой дом с редакцией Ежедневного Пророка, — светским тоном произнес он и сделал аккуратный глоток кофе.

— Новостей нет, — перевела его пассаж Нарцисса, окинув критическим взглядом непрезентабельный внешний вид кузена, и, предупреждая дальнейшие расспросы, добавила: — И нет, Лорд не писал нам, никого не присылал, не появлялся и вообще на связь не выходил. И о его планах мы тоже не в курсе. И да, разумеется, мы сообщим тебе, как только появится какая-то информация. Кофе?

Регулус захлопнул рот и посмотрел на Беллу. Та только фыркнула, скрестив руки на груди и демонстративно отвернувшись. Блэк вздохнул и слегка закатил глаза, словно говоря: о, эти женщины!

Наблюдавшие за этой великолепной пантомимой Малфои переглянулись, а затем Люциус, коротко покачав головой, поднялся с плетеного кресла.

— Прошу прощения, господа, но меня ждут дела, — с явным намеком произнес он и, поцеловав жену в щеку, покинул террасу.

Нарцисса вздохнула и посмотрела на не в меру активных гостей.

— Ну, действительно, вам что, заняться нечем? Рег, что там с Люпином? Есть какие-то новости?

Блэк, плюхнувшийся в освободившееся кресло, развел руками.

— Он обещал подумать. Не уверен, что мне удалось полностью убедить его, но по крайней мере он меня выслушал и даже ни разу не попытался заавадить.

— Забавно, — хмыкнула Нарцисса. — Уж кто кто, а Люпин мне всегда казался законченным идеалистом и преданным фанатом Дамблдора. Честно говоря, я думала, он закончит свои дни в какой-нибудь дыре, в обнимку с бутылкой.

— Сам в шоке, — Регулус пожал плечами. — Но выглядит он очень прилично и рассуждает вполне здраво.

— Люпин? — неожиданно отмерла Белла, слушавшая их диалог с открытым ртом. — Мне кто-нибудь наконец объяснит, что у вас здесь происходит, и почему я ничерта не знаю?!

***

В неверном свете луны, проникавшем сквозь высокое окно, змейка казалась почти живой. Тускло поблескивали крошечные чешуйки, холод металла под пальцами заставлял кожу покрыться мурашками.

Гарри вглядывался в гравировку до рези в глазах, сам толком не понимая, что делает. В голове эхом звучали далекие голоса.

«Если предположить, что эти ходы были предназначены не для людей»…

«Слизерин редко появляется на портрете… последний раз он заговорил с учеником лет пятьдесят назад»…

«Давненько в стенах Хогвартса не было змееустов… пожалуй, ты первый за последние полвека»…

«Это был какой-то мальчик… он говорил что-то такое непонятное… а потом я увидела два больших желтых глаза»…

Глаза заслезились от напряжения. Изображение поплыло, и сквозь эту неясную пелену Гарри вдруг показалось, что змейка на кране едва уловимо дрогнула. На краткий миг он даже услышал тихое шипение.