Расположившаяся на траве среди берез и разросшихся кустов дикой малины, по ту сторону от камышового массива, парочка, неожиданно активизировалась. Он и думать о них забыл в пылу вываживания. Теперь снова стали слышны голоса, женский смех, рывками доносимые ветром. Тот мужчина сегодня тоже заходил в воду со спиннингом, пару раз слышались аплодисменты и вопрос: 'А что это за рыба, дорогой?' Сейчас там включили приёмник и низкий, мягкий, какой-то терракотовый соул от Шаде* ненадолго наполнил округу. Музыка прекратилась. Почти сразу встревоженным, с надрывом, голосом, диктор зачитал первое сообщение о взрыве на станции Московского метрополитена. Голоса смолкли. Это были первые взрывы начавшейся странной войны, городской войны в глубоком тылу. Говорилось о боевиках - смертниках и уже подсчитанных заботливым журналистским глазом человеческих жертвах.</p>

<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">

***</p>

<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">

   Рыбак стоял несколько минут в напряжённом оцепенении от услышанного. А через какое-то время он мысленно был уже у себя в городе - годы назад. Тогда он в первый раз увидел людей, попадавших под определение 'боевик', хотя и не в чистом виде, так как они не являлись частью каких - либо вооружённых формирований. Они были тёмной стороной вооружённых сил, её элитная, натренированная, алчная, не нашедшая себе иного пути на гражданке часть. Тогда, южной ночью встретились двое - надвое четверо молодых и сильных мужчин. Эта встреча была концом кровавой верёвочки для одних и служебным подвигом для других.

   Первая пара - пришлые, в федеральном розыске, бывшие бойцы спецназа - часть криминальной группировки - телохранители, а по сути ликвидаторы у четырежды судимого гендиректора, затем убившие и его самого с замом. Группировка окропила кровью землю России около десяти раз. Они не были обременены комплексами, убивали всех, если было надо, включая и женщин, и пропавшего участкового, 'прикопанного' у одного из сёл, как выяснилось последствии. Тут в городе у них была курортная база и филиал, шэф с командой любили эти места... Вторая пара - дежурный экипаж, состоящий из старшины и младшего сержанта Отдела Вневедомственной Охраны(ОВО).

   22 мая 1994 года. Ночь. Милиционеры на служебной Ниве уже возвращались на базу после ложного срабатывания сигнализации на охраняемом объекте. Бронежилеты были сняты - жарко. Во время следования в паре километров от своего отдела интерес вызвала странная троица, вышедшая из такси. Странная она была тем, что двое крепких мужчин практически волокли женщину в сторону лесистой зоны в складках местности у железнодорожного полотна.. В ночное время чувства у профессионала обострены, сотрудники ОВО, явно не угрожая оружием, всё равно мысленно держали 'руки на кобуре' своего табельного оружия - ПМ и АКСУ. Им уже не раз приходилось выволакивать спрятавшихся в квартирах и складах ночных гостей, не успевших вовремя скрыться. И они знали по своему опыту и по рассказам товарищей всю мощь и непредсказуемость реакции некоторых людей, загнанных в угол. Воры, независимо от возраста и социального происхождения, дрались и выли подчас как звери. Милиционеры доверяли друг другу, своему опыту и личному оружию. Они были готовы, как им казалось, ко всему.</p>

<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">

Далее из статьи (И. Гамаюнов. //Совершенно секретно. - 1994): 'У Менглебаева и Трунова был выбор: вызвать по рации патруль, потому что их дело - неприкосновенность объектов, а не соблюдение порядка на улицах. Да и в самом эпизоде пока не было ничего исключительного - мало ли как проводят ночное время экстравагантные отдыхающие. Только одно выбивалось из схемы: как-то странно тащили они эту женщину, словно торопились избавиться. И 'Нива' притормозила. - Стойте! - крикнул на всякий случай Менглебаев. - Милиция! Двое женщину бросили, кинулись в лес. Менглебаев с Труновым подбежали к ней - живая. Но мертвецки пьяная. И сейчас еще можно было лишь сообщить по раций о происшедшем, вызвав вместе с патрулем 'скорую'. Но те двое могли уйти. Их внезапный рывок был молниеносным, так убегают только тренированные и сильные. Конечно, они успеют скрыться. И Менглебаев с Труновым кинулись в автомобиль. Рассчитали правильно: у беглецов был один путь - по лесопарковой полосе и пешеходному мосту через железнодорожные пути к вокзалу, где всегда можно смешаться с толпой или взять такси. Поэтому милицейская 'Нива' пронеслась по тротуару вдоль балюстрады и остановилась у моста. Менглебаев с Труновым выскочили, демонстративно хлопнув дверцами. Они опередили бежавших, но не учли одного: мост и тротуар были хорошо освещены, а скрытые от них листвой люди не остановятся ни перед чем.

   Старшина Менглебаев был старше Грунова. И опытнее. Он крикнул: 'Юра, ложись!' - почувствовав кожей, ЧТО сейчае случится. Но выстрелы уже прогремели. Юра не лег, а упал, прошитый пулями. Менглебаева тоже задело - освещенные, оба были отличными мишенями. Упав, они оказались в тени балюстрады, и пули из густой лиственной тьмы, ложились рядом, рикошетя от тротуара.

   Теперь у двух милиционеров-охранников выбора не было, и они стали стрелять. Менглебаев из автомата. Трунов - из пистолета. Мурад целился туда, где время от времени шевелилась листва. Услышал вскрик - пуля попала в цель. И голос: 'Не стреляйте, выходим'. Трунов, смертельно раненный, к этому моменту сделал восемь выстрелов. Он чувствовал, как сочится из него кровь, силы уходили. И он пополз к машине, пятная тротуар кровью. Юрий сообщил по рации всем постам: 'Вооруженное сопротивление...' - и потерял сознание.. Потом выяснится - из восьми его выстрелов два попали в цель. Менглебаев прислушивался, но те, скрытые листвой, крикнули, чтобы выиграть время. Сами же бросились вверх по склону - слышны были их тяжелые шаги, шумное дыхание. Мурад снова выстрелил наугад и услышал стон: попал. Но не остановил.'

   Дверями Нивы играл ветер, на бетонной дорожке остались лежать два сотрудника УВД. Один практически мёртвый. Другой, организм которого цеплялся за жизнь, отбросил автомат на требование приближавшейся подмоги - 'линейщиков', прибежавших на выстрелы от вокзала, указал направление отхода бандитов. Потоки крови острыми, бурыми и алыми языками медленно стекали, мягко наезжая на россыпь стреляных гильз... Эта история ненадолго всколыхнула город. Но для многих факт остался незамеченным. В особенности для приезжих, для которых это был красивый, тёплый и даже райский, но всё-таки чужой населенный пункт. Жители же 'райского города' были достаточно сплочены необходимостью совместного проживания, нуждами, и зачастую, кровным родством. О ночной перестрелке, и гибели милиционера говорили в очередях, автобусах и маршрутных такси в течение последующих нескольких дней.</p>

<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">

***

   Рыболов тогда встретился со всеми участниками ночного противостояния - с каждым по отдельности. Утром следующего после происшествия дня, в здании РУВД была особенная обстановка, напоминающая прифронтовой вокзал. Люди в форме и без, деловито и суетливо, но все с напряжёнными и вымученными лицами, группами и поодиночке перемещались, создавая атмосферу какого-то зловещего ожидания. Возможно тот же дух воли и решимости, страха и какой-то обиды, судя по кадрам известного фильму, царил в порядках кинематографического новгородского ополчения с нетерпением поджидавшего 'железную свинью' у Вороньего камня. Ночной удар по двум милиционерам ощущался корпоративно, он был ударом по всем сотрудникам милиции города, и уж тем более этого района. Инструктировавший руководитель - представитель вышестоящей организации также на взводе - полночи провёл на месте происшествия. Таким тоном говорят фразы вроде: 'Возьми пулемётчика, и удержи переправу любой ценой!' Отсюда нужно было поскорее уезжать, тем более что и для Сергея - так звали рыболова, нашёлся участок приложения 'сил, средств и методов' и, причём как раз по существу беспокоившего всех вопроса. Дослушав шефа, заглянув через прозрачную стеклянную перегородку в ад, царивший внутри дежурки, вооружившись и схватив чемодан, Сергей запрыгнул в служебную машину. На улице уже было жарко. Гомон, суета, город тогда ещё не знал своих защитников и антигероев. Предстоящая для дежурившего сутки Сергея миссия, называлась: 'Отбор образцов' и разыгрывалась в больнице...