"Где ты, сверчок моей юности нежной,

  шустрый скакун по росистой траве?"

  (из старинной женской песни)

  Зал практически заполнился зрителями, вернувшимися на свои места после антракта, освещение плавно пригасало.

  -И всё- таки первые два действия мне показались несколько затянутыми, а, дорогой, скучновато? Но вот последние слова Фролова явно прозвучали интригующе, да? Эти его: "Я покажу тебе нечто необычайное и эпическое..." Как бы то ни было, малышке Мауи нравятся подробные постановки. - Мод улыбнулась. - в буфете говорили, что великий Перручини в фразе: "Молилась ли ты на ночь, Дездемона?" в каждом спектакле голосом выделяет разные слова, акцентирует.

  -Более того и Дездемона в каждой постановке возлежит в разных пеньюарах. Спасибо, Мод, сама доедай этот пирожок. Так вот, в третьем за гардеробом окошке можно сделать ставку. Если речь о наряде Дездемоны, то дамы ставят на цвет и на фасон - как в рулетке, понимаешь? Всё это вносит дополнительную интригу и даёт возможность театру дополнительно подзаработать... Театр это не только искусство, культура, он должен сам крепко стоять на всех ногах...

  -А в этом спектакле на что ставят?

  -На люстры. - я протянул Мод программку. - вот внизу, мелким шрифтом.

  -Люстры?

  Не успела Мод договорить, как здание дрогнуло и как-то накренилось, зал стал наполняться клубами чернильного дыма - зрители взревели. Ещё бы - резкий запах резеды, аммиака, черёмухи и иприта заполнил всё пространство, во рту ненавязчиво проявился металлический привкус вкупе с оттенками чеснока и миндаля. Первые три ряда партера как-то повело и они провалились минимум на три фута, в то время как детская ложа значительно приподнялась и оттуда слышался многоголосый визг. Но то, что было на сцене, вообще трудно передавалось описанию: синие всполохи пламени яростно боролись с невесть откуда появляющимися огромными кристаллами льда и всё это под нескончаемый стрёкот счётчиков Гейгера.

  -У меня чешется за лопаткой, помоги. -Мод заёрзала на дымящемся кресле.

  -С твоей аллергией на стронций нужно бороться, попить там чего-нибудь...

  А в это время сцена, практически прогорев дотла, внезапно очистилась, просветлела, в оранжевой пелене стали видны две человеческие фигуры:

  -Теперь ты видела лик апокалипсиса, сладкий и жестокий поцелуй Роковой Неизбежности, tristis mundi patiendi dolorem et mortem, Судный День! А сколько их было, а сколько будет?! И что результат? Всё это воссоздано в моей лаборатории для тебя. И для вас! - Молодой аспирант Фролов - главный персонаж постановки, медленно всмотрелся в притихший зал, вздохнул. - Жизнь, как существование сколь-нибудь крупных животных существ практически прекратилась, вот последние: слизни и мокрицы отравились, мыши тоже не выдержали, все мухи и рыбы вымерзли, сенокосцы и сколопендры умерли от голода и перегрева, а тараканы уже в третьем поколении подавлены жёстким гамма-излучением. Существует лишь одно семейство! - Фролов поднял указательный палец.

  -А я никого не вижу, все ведь дохленькие! - Вторая фигура ожила, девушка Фролова - студентка Юлия Смирнова, сгорбившись, всматривается в коптящие развалины на сцене. - ВСЕ вымерли, полный "каюкинг", как наш декан говорит!

  -Нет, тётенька, вон же в консервной банке копышется! - Неуверенным хором отозвались детские голоса из ложи.

  -СУЩЕСТВУЕТ! - Фролов, выпрямившись, настаивал, воздев руки к сотовому арочному потолку с которого капала почерневшая штукатурка.

  Зал разразился овацией, крики, свист, улюлюканье. И это несмотря на то, что перенасыщенные пары синильной кислоты выпали в партере мелким дождём, зрители ликовали: "фиг с ней, с одеждой" как бы говорили они!

  -Но кто!? - Смирнова распрямилась, обернулась к возлюбленному, отряхивая с посеревшего халата пепел и ртуть. - кто это, новые роботы, подобные изоморфные существа?

  -Нет, это же Gry- lli- dae! - нараспев подсказывала детская ложа.

  -Gryllidae? Впервые слышу! - Юля закатила глаза.

  Многие зрители аплодировал стоя, слышался смех, одна из люстр неожиданно рухнула в зал.

  -Ах, как она играет! - Мод вздохнула, я ведь тоже хотела в театральный когда-то.

  Зал затих.

  -Это СВЕРЧКИ! - Фролов был светел, как никогда серьёзен и неумолим. - сверчки, аллилуйя!

  -Но... Как?

  -Да! Два года назад я открыл уникальную симбиотическую связь между представителями казалось бы заурядного семейства и древними микроорганизмами. Эта многоуровневая связь невероятно укрепила и без того небывалые, дотоле неизвестные свойства насекомых. Я сумел, а это, поверь, было не так просто, выделить эссенцию из яиц сверчков! А позже оптимизировал и адаптировал состав, и потом, после десятков опытов на себе, тайно распространил её среди друзей и родственников, единомышленников. Поверь, я знаю, что не имел права, но имел обязанности перед Человечеством! Уже тысячи человек принимают это ... тайно. Мы перестали бояться! Я чувствую эту мощь в себе - мои зубы, ногти, прочее, поверь!

  Крики и овации в зале.

  -И что, вы с эссенцией? - Юля прислонилась к колонне, заломила руки. - вдыхаете, внутривенно, внутримышечно, или перорально?

  -Нет-нет!

  -Нам это закапывают в глазки в первые три дня каждого лунного месяца! - Хором отозвалась детская ложа.

  -Так вот оно что?! - Юлия воссияла.

  -Да, оттуда взошла новая заря человечества... - Торжественно подытожил Фролов беря свою избранницу под руку. Пелена рассасывается, воздух чист, из залитой чем-то красным оркестровой ямы слышатся торжественные гимны.