- И правда, красиво. - Шепчет Голощапова, касаясь горячим дыханием кожи, заставляя одноклассницу сжать руки и почувствовать, как по телу растекается что-то слишком личное. - Но, знаешь, гораздо больше мне нравится смотреть на тебя.

Диана смущается и опускает голову вниз, не в силах сдержать улыбку, теряется и поддается собственным чувствам, отпуская их в свободное плавание. План по удержанию дистанции провалился быстрее, чем успел вступить в силу и она не жалела об этом. Было катастрофически сложно не чувствовать каждый раз нежные касания и не замирать, пропуская удары сердца.

Для нее были в новинку чувства такой всеразрушающей силы, но, с каждым днем ей нравилось это все больше.

Ира касается тонкими пальцами подбородка и приподнимает его, заставляя посмотреть в идеально-карамельные глаза, где волны разбивались о скалы, затягивая ее в неизведанную пучину.

Контакт кажется слишком долгим, но не одна из них не в силах отвернуться или перевести взгляд. Они тонут друг в друге, медленно перемещаясь из школы в свой собственный мир, где не существует ничего, кроме Иры и Дианы.

Шатенка сдается первой и тянется вперед, оставаясь на губах призрачной росой и лепестками самых опьяняющих цветов. Замерзшими пальцами проводит по выступающим ключицам и на контрасте температур ловит еле слышный стон, срывающийся и растворяющийся в тишине. Она никогда не перестанет влюбляться в неё снова и снова.

- Доброе утро. - Шепчет Чрагян, когда легкие пустеют до рвущей боли. Улыбается и осторожно убирает за ухо выбившиеся пряди Ирки, а та смущается и перебирает пальцы, безуспешно пытаясь спрятать улыбку.

- Доброе утро. - Так же тихо отвечает девушка и еще на пару секунд застывает на губах Дианы.

Она вызывает привыкание, зависимость, как тяжелые наркотики, без которых ты падаешь в бездну. Становится невыносимо жить без новой дозы, растекающейся по венам тягучим лидокаином. Горло сдавливает кашель, руки трясутся, в глазах пустота и полная отрешенность. Без неё невозможно. Без неё не нужно.

Диана - самый тяжелый наркотик. Ира - конченая наркоманка.

Они возвращаются в кровать и прячутся под одеяло, когда Чрагян ледяными ногами прикасается к Ириным, девушка вздрагивает и шипит от неожиданности, а потом смеется бесшумно, неслышно и замирает, чувствуя, как голова одноклассницы удобно устраивается на ее груди.

- У тебя сердце так громко бьется. - Проговаривает Диана, забываясь и закрывая глаза, вслушиваясь в сбитый ритм, жалея на какой-то момент, что не изучала азбуку Морзе.

- Это потому что ты слишком близко. - Не задумываясь, отвечает шатенка и путается пальцами в непослушных дредах.

- Какие ж вы блять блевотно-милые! - Шепчет с соседней кровати Абаканша и еле сдерживает порывы смеха.

- Донских, отцепись! - Шуточно-грубо отвечает Чрагян, продолжая наслаждаться теплотой и нежностью. В школе так сложно уличить моменты уединения, что они готовы проводить вместе каждую возможную секунду.

Диана снова думала о том, что если после выпускного все это закончится так же быстро, как и началось, пока не поняла, что ей, честно говоря, абсолютно плевать. Девушка столько раз переносила боль, предательства и одиночества, что еще один раз не станет удивлением, вот только, она всю оставшуюся жизнь будет винить себя, если не проживет эти моменты в школе, будучи абсолютно и бесповоротно счастливой. Пусть четыре месяца школы “Леди” останутся самым светлым пятном в её искалеченной памяти, пусть её внутренние шрамы перестанут болеть хоть на какой-то период. Чрагян на все существующие проценты убеждает себя в том, что какой бы исход не ждал их, эти четыре месяца рядом с Ирой будут стоить любой драмы.

***

Очередная вечеринка только набирала обороты, а некоторые девушки уже были не в самом лучшем своем состоянии, демонстрируя все прелести алкогольного опьянения.

- Ну как ты, ребенок? - Тихо спрашивает Мишко, когда они с подружкой уединяются подальше от общей толпы, чтобы выкурить по сигарете и поговорить.

- Да я даже не знаю, что сказать. Все хорошо, даже лучше, чем просто хорошо. Дианка сама как-то отказалась от своей идеи побыть друзьями и я, честно говоря, очень сильно рада этому. - Голощапова улыбается, втягивая едкий дым и позволяя ему спокойно гулять по легким. - Пока у нас покой и идиллия, надеюсь, так все и останется.

- А ты взрослеешь, девочка, стала даже как-то осознаннее разговаривать, я прямо горжусь тобой. - Юля улыбается и осторожно проводит ладонью по предплечью девушки. Голощапова тянется вперед и, выбросив окурок в мусорку, крепко прижимается к человеку, ставшему для нее старшей сестрой, которой никогда не было.

- Это все твое влияние. - Ирка смеется, а потом встает с места и протягивает подружке руку.

Диана сидит совсем в другой стороне, наблюдая за танцующей толпой, совершенно не желая присоединяться к празднику жизни, превратившемуся в типичную пьянку, последствия после которой слишком непредсказуемы. Пытается высмотреть в толпе Иру, но бросает это занятие ровно в тот момент, когда перед ней оказывается Изольда с двумя стаканами в руках, протягивая один однокласснице.

- Слушай, не хочу быть грубой, но я уже немного выпила, а доходить до кондиции остальных у меня нет абсолютно никакого желания. - Чрагян немного сложно дается подобная фраза, особенно, учитывая, что к Изи у нее достаточно теплое отношение.

- Расслабься, это просто сок. Я тоже особо пить не хочу. - Проговаривает Никифорова и, дождавшись, пока одноклассница примет из её рук стакан, усаживается рядом, едва касаясь девушки.

- Спасибо. - Тихо говорит Чрагян и растягивает губы в легкой улыбке, изучая глазами примятую траву под ногами.

- Слушай, я хотела сказать тебе, что ты очень классная. Я еще никогда не встречала людей, похожих на тебя. - Изольда немного смущается и радуется, что в крови ее играет алкоголь, позволяя развязать язык и не прятаться за собственным смущением.

- Мне очень приятно слышать такое, но поверить в это безумно сложно. - Шепчет Диана, понимая, как не похожи её ощущения на все то, что преследовало её за проектом. Девушку использовали, как красивую, но абсолютно бездушную вещь, которая рано ли поздно выходила из строя и оказывалась на помойке, продолжая гнить до тех пор, пока кто-нибудь еще не захочет забрать её. Здесь все совсем по-другому. Не знающие раньше сломанную Чрагян люди, видят в ней свет, который она собственноручно пытается погасить каждый день своей никчемной жизни. Её воспринимают как человека, хорошего человека способного мыслить и чувствовать. От этого становится настолько приятно, что где-то в груди давящими пульсациями стучит спрятанное за миллионами замков сердце, отчаянно желающее вырваться из плена.

- Это твоя огромная ошибка. Ты не видишь в себе того, что замечают остальные вокруг и это очень больно, когда настолько прекрасные девушки, как ты сломаны внутри так сильно, что сами не замечают своей идеальности. - Изи осторожно поглаживает Диану по плечу, стараясь через невинный жест донести до подруги все свои мысли и постараться сделать так, чтобы она её поняла.

Чрагян не отвечает, только смотрит невинно глазами испуганного котенка, в которых застыли слезы скопленных в тугой комок чувств.

- А еще, знаешь, что я заметила? Ты совершенно бездарно растрачиваешь свою внутреннюю силу и энергию на людей вокруг себя. Стараешься помочь всем и каждому, хотя для себя ответной помощи не просишь и, мне кажется, даже никогда её не ждешь. Разве это правильно? Разве можно так жить полной жизнью и чувствовать себя счастливой, когда любого человека, даже практически незнакомого ты ставишь выше себя по всем параметрам, забывая о собственном существовании. - Изи напряженная и обозленная на весь мир вокруг. В её красивых карамельных глазах у Дианки нимб над головой и мягкие крылья за спиной, которые готовы укрыть любого от невзгод. Ей кажется, будто бы тепло, излучаемое девушкой, касается всех и каждого, кроме нее самой, а это ведь совсем не справедливо.