РУКИ Взглянул я на руки свои Внимательно, как на чужие: Какие они корневые Из крепкой рабочей семьи.

Надежная старая стать Для дружеских твердых пожатий; Им плуга бы две рукояти, Буханку бы хлебную дать,

Держать бы им сердце земли, Да все мы, видать, звездолюбцы,И в небо мои пятизубцы Двумя якорями вросли.

Так вот чем наш подвиг велик: Один и другой пятерик Свой труд принимают за благо, И древней атлантовой тягой К ступням прикипел материк. Арсений Тарковский. Стихи разных лет. Москва, "Современник" 1983.

СЛОВАРЬ Я ветвь меньшая от ствола России, Я плоть ее, и до листвы моей Доходят жилы влажные, стальные, Льняные, кровяные, костяные, Прямые продолжения корней.

Есть высоты властительная тяга, И потому бессмертен я, пока Течет по жилам - боль моя и благо Ключей подземных ледяная влага, Все эр и эль святого языка.

Я призван к жизни кровью всех рождений И всех смертей, я жил во времена, Когда народа безымянный гений Немую плоть предметов и явлений Одушевлял, даруя имена.

Его словарь открыт во всю страницу, От облаков до глубины земной. - Разумной речи научить синицу И лист единый заронить в криницу, Зеленый, рдяный, ржавый, золотой... Арсений Тарковский. Стихи разных лет. Москва, "Современник" 1983.

СТЕПНАЯ ДУДКА I

Жили, воевали, голодали, Умирали врозь, по одному. Я не живописец, мне детали Ни к чему, я лучше соль возьму.

Из всего земного ширпотреба Только дудку мне и принесли: Мало взял я у земли для неба, Больше взял у неба для земли.

Я из шапки вытряхнул светила, Выпустил я птиц из рукава. Обо мне земля давно забыла, Хоть моим рифмовником жива.

II

На каждый звук есть эхо на земле. У пастухов кипел кулеш в котле, Почесывались овцы рядом с нами И черными стучали башмачками. Что деньги мне? Что мне почет и честь В степи вечерней без конца и края? С Овидием хочу я брынзу есть И горевать на берегу Дуная, Не различать далеких голосов, Не ждать благословенных парусов.

IIII

Где вьюгу на латынь Переводил Овидий, Я пил степную синь И суп варил из мидий.

И мне огнем беды Дуду насквозь продуло, И потому лады Поют как Мариула,

И потому семья У нас не без урода И хороша моя Дунайская свобода.

Где грел он в холода 1000

Лепешку на ладони, Там южная звезда Стоит на небосклоне.

IV

Земля неплодородная, степная, Горючая, но в ней для сердца есть Кузнечика скрипица костяная И кесарем униженная честь.

А где мое грядущее? Бог весть. Изгнание чужое вспоминая, С Овидием и я за дестью десть Листал тетрадь на берегу Дуная.

За желть и жёлчь любил я этот край И говорил:- Кузнечик мой, играй!И говорил:- Семь лет пути до Рима!

Теперь мне и до степи далеко. Живи хоть ты, глоток сухого дыма, Шалаш, кожух, овечье молоко. Арсений Тарковский. Стихи разных лет. Москва, "Современник" 1983.

ГОЛУБИ Семь голубей - семь дней недели Склевали корм и улетели, На смену этим голубям Другие прилетают к нам.

Живем, считаем по семерке, В последней стае только пять, И наши старые задворки На небо жалко променять:

Тут наши сизари воркуют, По кругу ходят и жалкуют, Асфальт крупитчатый клюют И на поминках дождик пьют. Арсений Тарковский. Стихи разных лет. Москва, "Современник" 1983.

ВЕТЕР Душа моя затосковала ночью.

А я любил изорванную в клочья, Исхлестанную ветром темноту И звезды, брезжущие на лету. Над мокрыми сентябрьскими садами, Как бабочки с незрячими глазами, И на цыганской масляной реке Шатучий мост, и женщину в платке, Спадавшем с плеч над медленной водою, И эти руки как перед бедою.

И кажется, она была жива, Жива, как прежде, но ее слова Из влажных Л теперь не означали Ни счастья, ни желаний, ни печали, И больше мысль не связывала их, Как повелось на свете у живых.

Слова горели, как под ветром свечи, И гасли, словно ей легло на плечи Все горе всех времен. Мы рядом шли, Но этой горькой, как полынь, земли Она уже стопами не касалась И мне живою больше не казалась.

Когда-то имя было у нее.

Сентябрьский ветер и ко мне в жилье Врывается

то лязгает замками, То волосы мне трогает руками. Арсений Тарковский. Стихи разных лет. Москва, "Современник" 1983.

ПЕСНЯ Давно мои ранние годы прошли По самому краю, По самому краю родимой земли, По скошенной мяте, по синему раю, И я этот рай навсегда потеряю.

Колышется ива на том берегу, Как белые руки. Пройти до конца по мосту не могу, Но лучшего имени влажные звуки На память я взял при последней разлуке.

Стоит у излуки И моет в воде свои белые руки, А я перед ней в неоплатном долгу. Сказал бы я, кто на поемном лугу На том берегу За ивой стоит, как русалка над речкой, И с пальца на палец бросает колечко. Арсений Тарковский. Стихи разных лет. Москва, "Современник" 1983.

* * * Я так давно родился, Что слышу иногда, Как надо мной проходит Студеная вода. А я лежу на дне речном, И если песню петь С травы начнем, песку зачерпнем И губ не разомкнем.

Я так давно родился, Что говорить не могу, И город мне приснился На каменном берегу. А я лежу на дне речном И вижу из воды Далекий свет, высокий дом, Зеленый луч звезды.

Я так давно родился, Что если ты придешь И руку положишь мне на глаза, То это будет ложь, А я тебя удержать не могу, И если ты уйдешь И я за тобой не пойду, как слепой, То это будет ложь. Арсений Тарковский. Стихи разных лет. Москва, "Современник" 1983.

* * * Мне в черный день приснится Высокая звезда, Глубокая криница, Студеная вода И крестики сирени В росе у самых глаз. Но больше нет ступени И тени спрячут нас.

И если вышли двое На волю из тюрьмы, То это мы с тобою, Одни на свете мы, И мы уже не дети, И разве я не прав, Когда всего на свете Светлее твой рукав.

Что с нами ни случится, В мой самый черный день, Мне в черный день приснится Криница и сирень, И тонкое колечко, И твой простой наряд, И на мосту за речкой Колеса простучат.

Нп свете все проходит, И даже эта ночь П 1000 роходит и уводит Тебя из сада прочь. И разве в нашей власти Вернуть свою зарю? На собственное счастье Я как слепой смотрю.

Стучат. Кто там?- Мария.Отворишь дверь.- Кто там?Ответа нет. Живые Не так приходят к нам, Их поступь тяжелее, И руки у живых Грубее и теплее Незримых рук твоих.

- Где ты была?- Ответа Не слышу на вопрос. Быть может, сон мой - это Невнятный стук колес Там, на мосту, за речкой, Где светится звезда, И кануло колечко В криницу навсегда. Арсений Тарковский. Стихи разных лет. Москва, "Современник" 1983.