Вздохнув, Фест посмотрел на свою грязную, вонючую, кишащую насекомыми шкуру и решительно направился к кустам - ноги ему уже развязали, так как попыток сбежать он не делал.

  - Куда? - воскликнули девушки в один голос, и Фест вновь поймал себя на мысли, что понял их.

  Он показал рукой на реку и пробрался на другую сторону зарослей, которые оказались совсем узкими.

  - Они мыли свои одежды в воде, - решил Фест и стянул свою шкуру.

  Зайдя по колени в воду, он стал методично опускать ее в воду, а затем вытаскивать. Проделав эту процедуру раз десять, он критично осмотрел свою одежду и не найдя никаких изменений, кроме того, что теперь она была мокрой, бросил шкуру в траву и вновь зашагал к воде. Он и не подозревал, что две пары любопытных девичьих глаз рассматривают сквозь листву его крепкое красивое тело.

  Когда он выплыл из-за кустов, девушки уже сидели на берегу и мирно беседовали.

  Затем Айги подхватилась и, пробравшись через кустарник, взяла шкуру Феста и подошла к воде.

  Удивленный юноша быстро подплыл к берегу. Айги вновь намочила шкуру и теперь терла тем предметом, который уже брала раньше из сумки. На шкуре стала появляться белая пена и пузыри.

  - Что ты делаешь? - испуганно воскликнул Фест, боясь, как бы его шкуру не испортили.

  - Стираю, - ответила девушка, догадавшись, о чем спросил Фест и ее уверенный тон немного успокоил Феста.

  Стираю...

  Так просто, но так не понятно. Этого слова Фест не знал, но догадался - то, что делает Айги и называется "стираю"

  После этого случая он всегда принимал водные процедуры, если они останавливались у рек. И конечно же делал "стираю" для своей шкуры.

  Много дней уже прошло с тех пор, как девушки вырвали Феста из пасти саблезубого, а они по прежнему двигались вперед. Казалось, что конца не будет этому путешествию.

  Но все же оно близилось к концу.

  В полдень они приземлились на большой зеленой поляне, покрытой разноцветными цветами. Поляну они искали очень долго, почти с самого утра. Фест понял это по тому, что они кружили в над лесом, практически не двигаясь вперед.

  В дупле большого дерева оказался тайник. Девушки достали из него странные предметы. При ближайшем рассмотрении Фест понял, что сделаны они из желудков животных. Он очень удивился, когда через одно оставленное отверстие в него набрали воду.

  Предмет этот девушки называли "бурдюк" и слово очень позабавило Феста.

  Еще в тайнике было вяленное мясо, которое они тоже взяли с собой.

  Но зачем брать вяленное мясо, если вокруг полно дичи?

  Зачем тащить на себе бурдюки с водой, если можно напиться из реки.

  Этого Фест не понимал, а спросить не мог.

  Они оставались на поляне до следующего утра, чего прежде не происходило, отдыхали и набирались сил. За Фестом уже особо не наблюдали, так как попыток сбежать он не предпринимал. Он много размышлял, стоит ли ему вообще бежать. Пусть он и не знает, куда его принесут в конце концов эти крылатые красавицы, но опасности он не чувствовал. Если бы хотели, могли бы убить много-много раз. А природная любознательность как бы шептала, подбивая продолжить путешествие до конца. Тем более что он и так уже увидел у девушек множество удивительных, полезных и великолепных вещей. Даже страшно подумать, что еще можно будет увидеть у них дома...

  С первыми лучами солнца они вновь поднялись в воздух.

  К удивлению Феста лес очень скоро закончился, уступив место холмистой равнине, поросшей уже пожелтевшей от палящего солнца травой. На следующий день закончилась, и равнина и под ними потянулись бесконечные холмы песчаных барханов, так назвали это девушки. Такого прекрасного и пугающего зрелища Фест еще никогда не видел. Под ним простерлась пустыня.

  Несмотря на то, что днем солнце жарило нещадно, ночь оказалась довольно холодной. Айги в первую же ночь развернула шерстяное одеяло, которое они тоже взяли из тайника в дупле дерева. Оно было не очень большим, и чтоб укрыться, лечь пришлось всем вместе, прижавшись друг к другу. Правда, Феста, снова связали на ночь.

  Он улавливал сладковатый аромат, исходящий от волос девушек, чувствовал их упругие тела, прижимающиеся к нему с обоих сторон.

  Этой ночью он долго не мог уснуть.

  Пустыня казалась такой же бесконечной, как до этого джунгли.

  Еда закончилась еще вчера утром, и они уже сутки ничего не ели. Воды остался мизер и пили ее буквально каплями.

  Фест вообще несколько раз уже отказался от воды, оставляя ее девушкам, хотя изнывал от жары и жажды. Он понимал, что еда и пища, взятая с собой, рассчитана лишь на двоих, а девчонки тащят еще и его. Если они погибнут, то виноват в этом будет он.

  Подумав так, Фест принял решение. За время этого долгого совместного путешествия Фест очень привязался к своим спутницам и возможно даже полюбил их. Поэтому мысль, что он будет виновен в их смерти, не давала ему покоя.

  Дважды он, выпустив из рук канат, летел вниз и врезался ногами в проплывающий под ним бархан, давая девушкам возможность продолжить путь без него. Он понимал, что обречен, но зато у них появиться шанс.

  Видя, какую жертву Фест приносит ради них и глядя с благодарностью и восхищением, они каждый раз все же возвращались за ним.

  В горле стоял ком и Фест с трудом понимал, что нужно держаться за канат. Голова болела и кружилась, как карусель. С еще большим трудом он верил в то, что они до сих пор продолжают полет. Взмахи крыльев становились все реже, и они опускались все ниже. Он понимал, что девушки держатся в воздухе из последних сил, потому что знают, остановись они хоть на минуту для отдыха, подняться уже не смогут.