– Даш, ты не злись, – сказал он, заглядывая ей в глаза, – я не ожидал, что она так легко напьется. Просто подразнил немного, она же девчонка совсем. Я думал, она поймет, что я ее просто поддразниваю. Если честно, я немного устал от того, что она на меня так вешается.

Даша от возмущения даже остановилась.

– Она на тебя вешается?! Она?! А ты здесь ни при чем?! – слова прозвучали несколько громче, чем было нужно.

– Погоди, не кипятись! Конечно я при чем. Конечно, если бы я не захотел, она бы так себя не вела. Только, Даш, согласись, она же тоже взрослый человек. Не маленькая уже! А я далеко не священник. Я люблю женщин, ну и что же здесь плохого? Да, я ветреный, я бабник, и мне не нужны постоянные отношения, так я же этого не скрываю! Я же никому ничего не обещаю! Я же веду себя честно, сразу понятно, чего от меня можно ожидать. Вон, твоя подруга Рита сразу просекла, что к чему, и все, ноу проблем. И ты тоже… Сама решила как себя со мной вести. И я принял твое решение и уважаю его. Хотя… Если честно, мне до сих пор жаль…

Он глянул на нее из-под ресниц, отвел глаза в сторону, чуть сжал ее руку.

Неожиданно для себя Даша рассмеялась. Все стало как-то легко и просто. Теперь, когда не надо было переживать из-за Марины, к ней потихоньку возвращалось праздничное веселое настроение. И даже Рома выглядел почти мило.

Слишком уж покорным он был сейчас. Если бы он принялся оправдываться, юлить, и доказывать, что он ни в чем не виноват, она бы с легкостью дальше злилась на него, но он снова пустил в ход свое неотразимое обаяние. Он был похож на нашкодившего кота – прижал уши, терся об ноги и мурлыкал, и при всем желании уже невозможно было продолжать ругаться с ним.

Да и обстановка не располагала – приглушенное сияние гирлянд, нежная мелодия и мужчина рядом, красивый, притягательный…

Она приложила ладошку к его гладко выбритой щеке.

– А ты забавный!

Рома успел скользнуть губами по ее пальцам прежде, чем она отняла руку. Даша погрозила ему пальцем.

– Не играй со мной! – засмеялся Рома.

– Я? С тобой? Ни за что! – она откинула голову назад и замотала ею, самоуверенно усмехаясь. Уж кто-кто, а она не поведется на его чары! У нее иммунитет – сероглазая заноза в сердце, и, как бы ни старался Обаятельный Самец, не ему эту занозу вытаскивать…

Но то ли шампанское ударило ей в голову сильнее, чем она думала, то ли она просто устала нести свою тяжкую ношу неразделенной и греховной любви, а только в этот момент ей было до ужаса приятно, что он сейчас заигрывал с ней.

– Да? А если так?

Рома неожиданно прижал ее к себе, тут же отпустил, отступил, закрутил ее и обнял сзади, властно положив ладонь ей на горло. Он легко коснулся губами ее виска, и снова развернул ее к себе, обнял ладонью ее затылок, заставляя поднять на него взгляд.

Чертов Обаятельный Самец. Он знает, что делает!

Сволочь, но как же он хорош сейчас! Даша всего лишь на секунду позволила себе представить, как снимает с него пиджак, галстук, как медленно расстегивает пуговицы на его рубашке…

Она отстранилась и прикрыла глаза ресницами, да только поздно – он успел в них прочесть все, что хотел.

Осторожно, двумя пальцами поднял ее лицо за подбородок, поймал ее нарочито отстраненный взгляд, и усмехнулся уголком чувственных губ. Вот чертов кот!

Даша строго нахмурилась, отодвинулась от него, и танец они дотанцевали на «пионерском» расстоянии. Она до обидного смутилась, Рома это заметил, и на его губах то и дело мелькала самодовольная ухмылочка, которую девушка изо всех сил старалась не замечать.

Как бы то ни было, она любит совершенно другого мужчину, и то, что промелькнуло сейчас – не более чем фантазия. Она сама удивлялась, как ей только в голову могло это прийти, ведь она его терпеть не может?

Они вернулись к столу, все так же молча.

– Что, Обаятельный Самец опробовал на тебе свои чары? – лукаво поинтересовалась Рита. Ничего-то не скроется от ее внимательных глаз!

– Был такой момент! – призналась Даша.

– И?

– И ничего. Был и прошел, – Даша пожала плечами как можно равнодушнее, невольно отмечая, что Рома куда-то пропал.

Рита усмехнулась, чокнулась с ней шампанским, и воздержалась от комментариев.

Вечер пошел своим чередом. Они потанцевали, лихо отплясывая под веселые ритмы, потом все хором пели “В лесу родилась елочка”, водя огромный хоровод.

Вернулся Обаятельный Самец, сказал, что ходил проведать Марину. Он обнаружил, что она проснулась и ей совсем плохо. Рома напоил ее минеральной водой, вызвал ей такси и проследил, чтобы она уехала, предварительно переговорив с таксистом и «накинув» ему, чтобы тот обязательно сдал ее с рук на руки родителям.

Даша вынуждена была отметить, что в этой ситуации он повел себя как самый настоящий рыцарь, и снова позволила себе пару раз улыбнуться ему. Роман тут же воспользовался ее хорошим настроением, и, как только зазвучал следующий «медляк», снова повел ее танцевать.

В этот раз она не сопротивлялась, наоборот, поймала себя не только на том, что рада его приглашению, но и на том, что ей вообще приятно, что он не отступает. Ей пришло в голову, что благодаря ему она может себе позволить на время забыть о своих сердечных передрягах и, пожалуй, она не откажется, если сегодня он и дальше продолжит в том же духе. Но только сегодня!

Они танцевали молча. Он обнимал ее нежно и аккуратно, не стараясь прижаться к ней, и от этого почему-то было немножко обидно. И, что еще хуже, это ее привлекало. Совсем недавно он продемонстрировал, что его откровенно влечет к ней, а теперь вдруг прикинулся тихоней.

Даша задумчиво провела пальцем по воротнику его рубашки. Не стоит думать о нем. Это просто момент такой – шампанское ударило в голову, и он все тот же Обаятельный Самец. Он отдает себе отчет в каждом своем действии, это просто его тактика, и она уж, во всяком случае, не тот мотылек, который может безропотно сгореть в огне у алтаря его привлекательности.

Только все равно, вот здесь и сейчас очень хочется ощутить себя желанной. И это его напускное равнодушие раздражает!

Рома все время тихонько следил за выражением ее лица. Он поднял руку, поправил завиток ее волос, заставив покраснеть – в этот момент она понимала Марину, которая становилась податливой и покорной.

Когда танец кончился, он вдруг повел ее из зала.

– Куда? – удивилась она.

– Пойдем, – сказал он настойчиво, и она подчинилась, неожиданно для себя самой.

Рома вывел ее на лестницу, туда, где никого не было.

В пролете между этажами он прижал ее спиной к стене, медленно, глядя в глаза, наклонился и поцеловал. Даша закрыла глаза и ответила. Сначала осторожно, лишь пробуя его губы на вкус. Потом осмелела, прижалась к нему…

Целоваться с ним было здорово – он умел делать это так, что земля уходила из-под ног. Даша отстранилась, посмотрела на него и подумала, что страсть ему к лицу – темные средиземноморские глаза пылают, лицо стало немного хищным…

– Я наверно, выпила лишнего, – голос звучал хрипло и казался чужим.

– Ты так думаешь? – мягко улыбнулся он.

– Да, – ответила она, собирая в кулак всю свою твердость.

– Тогда я не буду настаивать, – он слегка отстранился, и Даше стало зябко – его тело было горячим, и без него сразу стало не по себе. – Только еще один поцелуй.

Она решительно замотала головой, положила ладони ему на грудь, то ли гладя, то ли отталкивая.

– Нет? Только поцелуй, Даша. И все. И я больше не подойду к тебе за весь вечер. Только один поцелуй. Это же ни к чему тебя не обязывает!

– А ты умеешь уговаривать… – она неуверенно улыбнулась. Ведь это ее ни к чему не обязывает… Никто не узнает…

– Конечно, – ласково согласился он и снова наклонился к ней. Она не отстранилась. Она потянулась к нему навстречу.

Один поцелуй, ничего такого. Она просто позволит ему поцеловать себя и уйдет отсюда.

Он поцеловал ее легко и нежно. Мимолетно. Слишком легко. Слишком быстро.