– Люба не помрешь, да и здоровая ты. У родителей на могиле давно была?

– Дак еще в прошлом году, – подумав ответила Люба -на родительский день.

– Ну так сходи, порядок наведи, цветы отнеси. В церковь сходи свечки за упокой им поставь. Да людям конфеты, печенье раздай, чтоб помянули.

– Ааааа…– не доверчиво смотрела на Пашу Любка – и че тогда не помру?

– Люба! – строго сказал Паша – Иди! Не морочь голову ни мне ни себе.

Люба было уже вышла в двери как Паша ее окликнул:

– Да и еще, чуть не забыл, – сказал Паша -отцу табачок захвати.

После этих слов Люба побледнела. Она развернулась поставила руки в бока и как дознаватель спросила, прищурив глаз.

– А ты откуда знаешь про табак? Как ты узнал, что он у меня во сне табак просил?

– Люба, иди, я просто догадался.

Любка шла домой, пытаясь понять откуда он мог знать про ее сон. Она еще ни кому не успела его рассказать. Проснулась в поту от того что увидела и сразу побежала к нему, да же забыла переодеть ночнушку. Так сверху накинула шаль и побежала.

Дорога в клинику была долгой. Накануне ему позвонили и предупредили, что утром приедет за ним машина и отвезет в частную клинику, где находилась Лиля. Паша не спал всю ночь. Даша бродила из угла в угол ничего не говоря, только время от времени, исчезая куда-то, а потом вновь, появляясь. Когда стало рассветать Даша прервала молчание.

– Пашенька, милый мой, любовь моя, мы должны помочь ей. Ведь ее родители страдают, видя ее состояние. Нет ни чего страшнее как видеть когда твое дите мучается.

– Я все понимаю. Да и мы с тобой уже не раз об этом говорили.

– Она уже заплатила за то, что сделала.– сказала Даша

– Заплатила…– тихо произнес Паша.

– Люди должны уметь прощать.

В клинике Пашу встречал отец Лили. Он был взволнован, так как не знал как отреагирует сама Лиля на появление Паши. Она уже давно была как зверь загнанный в клетку. Реакция была не предсказуема. Лиля могла сидеть днями в кресле укутанная пледом и смотреть в сад, где гуляли другие больные. А порой начинала, рвать на себе одежду, глаза наполнялись яростью, из рта текла пена. Она падала на пол на четвереньки и рычала как дикая собака. Тогда приходилось ее связывать и ставить сильно действующие успокаивающие препараты. Лиля засыпала, а спустя многочасового сна, лежала и смотрела в потолок.

Паша с отцом Лили стояли перед палатой. Они смотрели на мирно сидящую в кресле постаревшую, седую женщину. В ней нельзя было узнать, ту самую Лилю, беззаботно живущею и берущую от жизни все прелести.

– Ты обещаешь мне, что не сделаешь ей больно? -спросил отец Лили.

– Не волнуйтесь, я постараюсь ей помочь. – ответил Паша.

– Иди, если понадобиться помощь нажмешь на кнопку.

Паша вошел в палату. Лиля продолжала смотреть в окно. Он положил свою руку ей на плечо, по ее щеке текла слеза.

– Ты пришел, – сказала Лиля – я тебя ждала.

– Я знаю – сказал Паша.

– Даша часто приходит ко мне, я ее вижу, а потом она уходит.

– Она уходит домой, ко мне.

– Вы все равно вместе – сказала Лиля – я разрушила все, а вы так и не смогли расстаться.

– Мы уже давно простили тебя. – сказал Паша – Нужно учиться жить по новому.

– Я уже не смогу.– продолжала Лиля – ни по новому, ни по старому.

– Мы с Дашей хотим тебе помочь – сказал Паша.

– Помочь? – зашипела Лиля.

Паша почувствовал как ее тело напряглось, затем вытянуло как струну. Из ее груди стало раздаваться рычание, которое быстро нарастало все сильней и громче. Паша успел отскочить в сторону, как Лиля в прыжке развернулась, запрыгнув на кресло поджав ноги. Ее лицо перекосило. Оскалившись она продолжала рычать. В глазах была ярость, бешенного существа. Перед ним была не Лиля, а существо не из мира сего. Стоявший в коридоре отец и, наблюдавший через стеклянную стену в этот момент отшатнулся назад. Он успел ощутить на себе это состояние дочери. Однажды, придя к ней, она набросилась на него и своими зубами впилась в плечо. Санитары спасли ему жизнь, во время, вытащив его из палаты. Теперь на плече отца был шрам, точно такой же какие остаются, если попадаешь в пасть дикому зверю. Вот и сейчас он инстинктивно отшатнулся. Но тут же увидел как перед Пашей появилось, что-то не поддающееся объяснению. Отец видел парящую в воздухе Дашу. Она подняла руку вверх показывая Лили "Стоп". Лиля замерла. Затем сползла на пол и упала, потеряв сознание. Паша подошел к лежавшей Лиле и поднял на руки. Уложив ее на постель стал, что то бормотать. Отец вбежал в палату, следом вбежали санитары.

– Что происходит? – кричал отец – Я видел Дашу…

– Я прошу Вас выйти и дать мне возможность закончить.– попросил Паша.

– Но она тут была…– продолжал отец.

– Вы слышите меня, вы мне мешаете!

– Она жива? – кричал отец в панике.

– Кто? – спросил Паша.

– Дочь моя.

– Конечно жива, – ответил Паша – просто ей надо отдохнуть.

                                                                              Покинув палату отец продолжал наблюдать, за тем, что происходило за стеклом. Паша положил свои руки на голову Лили, продолжая бормотать. Затем переместил одну руку на сердце. После сел рядом с ней на кровать и стал напевать какую то странную мелодию, похожею на старинную колыбельную.

– Ты обманешь – проведешь -

В сыру землю спать уйдешь,

Баю – баюшки – баю.

Ты во желтые пески

Да под сини камешки,

Лиля крепко спала. Паша, позвав движением руки отца зайти в палату. Вошедший отец услышал слова, которые продолжал петь Паша.

Баю – баюшки – баю.

Во сыру земелюшку

Тебя схороним, девушку…

А я байкую, качею,

Петру Павлу завещаю

Петру да Павлу, преподобному Макарию.

       Отец вытаращил глаза от услышанных слов колыбельной. Хотел только открыть рот и закричать на него, как Паша продолжая петь показал пальцем, поднеся его к губам " Тише". Отец Лили на удивление себе, последовал совету Паши. Закончив петь Паша встал и подошел к ошарашенному отцу .

– Вы не подумайте, – сказал Паша – эту колыбельную пели детям, чтоб прогнать злого духа, поселившегося в ребенке. Так в старину спасали души детей, угрожая злому духу сделать то о чем я пел.

– Господи, а я подумал… – вздохнув сказал отец – Что с ней?

– С ней сейчас все уже хорошо. Мы постарались сделать все, что могли. Скоро я думаю вы сможете забрать ее домой.

– А мы это кто? – подозрительно спросил отец.

– Ну…– начал было пытаться выкрутиться Паша, понимая, что он проговорился.

– Так значить, мне не показалось, что здесь была Даша. И тогда у тебя в доме я ее видел.

Паша ничего не ответив вышел из палаты. Выйдя из клиники он вздохнул полной грудью. Ему было так легко. Казалось, что в воздухе пахло лавандой.

Уже давно у Паши не было свободного времени. К нему шли люди за помощью, надеясь на чудо. Он действительно помогал, прикладывая руки к человеку, нашептывая странные не разборчивые слова. Порой приходили просто поговорить и услышать простого совета, от которого становилось легче на душе. Слава о нем разошлась уже далеко за пределы деревни. Но ни кто ни когда не замечал и не видел его ангела хранителя, который все время был рядом с ним. Даша во всем помогала ему советом. Оставаясь одни, они долго разговаривали и размышляли о мире бренном и о том, что за чертой жизни.

– Тебе дано помогать людям, – говорила Даша – теперь твоя жизнь принадлежит тем, кому нужна помощь. Не все видят ту черту, через которую так легко перешагнуть и так сложно вернуться не потеряв душу.

– Почему я?– спросил Паша.

– Так решено с выше, нам остается это только принять.

Ранним утром, в дом вбежала Любка. Задыхаясь и глотая воздух, она плюхнулась на стул. Развязав платок на голове и вытерев вспотевший лоб заговорила как оголтелая:

– Ой! Сейчас сдохну!

– Люба, ты чего? – спросил Паша

– Да тут такое дело, – продолжала она – нужно девке помочь…