Откуда там вообще дети и почему у хозяина таверны нет жены?

Мия подумала с отвращением, что мальчишка мог оказаться засланным или еще того хуже – убийцей. Детей не воспринимают всерьез и считают безвредными, порой это может оказаться смертельно опасной оплошностью. По обе стороны от широкой ленты влажной комковатой земли, по недоразумению названной дорогой, уродливо, но свободно красовались заросли бурьяна вперемешку с полынью. Захоти владелицы этих земель нажиться, велели бы крестьянам или наемным работникам вырвать траву и засеять поля, но видимо, им и так хватает денег.

Черная дорога вела в прилесок, плохо освещенный солнцем, и сколько Мия не вглядывалась вдаль, не сумела рассмотреть ни чьей-либо фигуры, ни даже смутного силуэта. Но, проехав еще немного, она услышала странные звуки, звучавшие одновременно: шипение, невнятное угрожающее бормотание, завораживающее тонкое пение, будто в театре. И только выехав на большую, скрытую от невооруженного глаза высокими многолетними деревьями поляну, она смогла увидеть сидевшую в центре Раймонду со связанными за спиной руками. А вокруг нее стояли рослые, похожие друг на друга мужчины с обнаженными клинками, не причиняя ей вреда, но и давая всем своим видом понять, что не выпустят ее с поляны, а если попытается освободиться, будет немедленно зарублена.

Один из них опустил оружие и тонким фальцетом тянул красивую песню, от которой у Мии закружилась голова. Это магия? Но чья? Пение завораживало, не отпускало и притягивало, а певец делал все, чтобы любой, кто услышит его голос, оставался как можно ближе к нему.

Раймонда сидела, уронив голову на грудь, словно в трансе, а подлый мальчишка стоял подальше от странных тварей, прильнув плечом к темной коре дерева. Захотелось немедленно убить его.

Потом!

В крови Мии кипела злость, огненная стихия не могла оставаться внутри, рвалась наружу, через вскинутые подобно клинку руки с тонкими пальцами, через широко распахнутые глаза, через нагревшуюся кожу. Щеки вспыхнули – они всегда наливались румянцем, когда девушка испытывала яркие сильные чувства, и теперь это повторялось. Яркий огонь попал на сырую от талого снега и росы траву, но в воздухе не запахло дымом, как при обычной попытке развести костер на воде, а вспыхнуло рыжее пламя, и вокруг поляны встал круг огня, конечно же, сразу перекинувшееся на одежды мужчин.

Они завыли от боли, через огненную завесу Мия смогла разглядеть прыгающие силуэты. Мальчишка бросился на нее, надеясь сбить с ног. Зря! Томиранских гвардеек и гвардейцев учат пинать нападающего в живот ногой, а при необходимости рвать уши и кусать носы, и сейчас девушка с удовольствием применила этот урок для своего спасения. Щенок упал как подкошенный, кривясь и стеная от боли, и, продолжая держать руки протянутыми, чтобы огонь не погас, Мия не отказала себе в удовольствии пнуть его по голове.

Если он встанет и попытается напасть снова, это сорвет спасение Раймонды.

Вопли и стоны стихли. Облегченно вздохнув, Мия опустила руки – с непривычки ныли плечи. Ни один из мужчин не стоял на поляне, от них остались лишь пепел, серая пыль и поблескивающие серой сталью клинки, стало быть, и не люди вовсе? Медленными неторопливыми шагами она приблизилась к Раймонде, что продолжала сидеть на земле, нетронутая пламенем, и тут же, с гулко бьющимся сердцем поняла причину: генералесса была мокрая с головы до ног, словно ее только что окунули в реку. А вокруг нее разливался ровный круг прозрачной воды, оберегающий от смертоносного пламени.

Магия Воды и Огня!

Если верить истории бывшей Марентии, Огонь может высушить воду, а Вода – уничтожить огонь.

Резко подняв голову, Раймонда посмотрела на Мию мутными глазами. Несколько темных прядей прилипли к белому, как алебастр, лицу, взгляд казался чужим и страшным, словно сознанием женщина была не здесь. Ни единого синяка – твари не причинили ей вреда, этому стоило радоваться, но покоя друг рядом с другом им теперь не будет. Огонь и вода дружат немногим лучше кошки с собакой.

– Госпожа генералесса, – услышала Мия свой тонкий срывающийся голос. – Вы в порядке?

– Да, – ответила твердо Вион. – Освободите меня и помогите подняться.

Ближайший клинок лежал в куче мерзкого пепла, и Мия, поборов брезгливость, придвинула его к себе ногой, а затем подобрала и разрезала веревки, стягивающие запястья Раймонды. Плечи обвила сильная рука, генералесса оперлась на порученку, и, пошатываясь, встала на ноги. Теперь все было хорошо. Или не все…

– Кто это? – Мия кивнула на лежавшего ничком мальчишку.

– Падаль, – равнодушно бросила Раймонда, даже не взглянув на него. – У меня к вам иной вопрос: где солдаты, командование над которыми я вам доверила?

– В деревне, госпожа генералесса, – не моргнув глазом, отчеканила девушка.

– Прекрасно, фемита. Обычно за такое отправляют под арест, но раз уж вы меня спасли… У вас впервые этот магический выброс? – рассеянный тон сменился жестким, почти злым.

– Да, госпожа генералесса.

– Не лукавьте, – предложила Вион, окинув девушку острым задумчивым взглядом. – Что же, я отвечу честнее: я впервые столкнулась с подобным. Сегодня вы спасли мне жизнь, а в другой раз мы с вами рискуем убить друг друга, так что нам обеим лучше держать магию при себе.

– И… вас это не удивляет?

– Куда больше меня удивляет – и огорчает заодно человеческая подлость. Магия спит в каждой жительнице Маренто, фемита, но большинство из них ленится ее пробуждать. Ладно, это мы можем обсудить в дороге, сразу после того, как вы казните это, – вымолвила она с отвращением в последних словах. – У вас есть с собой пистолет?

– Да, – кивнула Мия, чувствуя, как ее вновь охватывает дрожь. – Его нужно застрелить?

Уголок губ Вион дернулся вверх.

– Можете спалить его заживо, но этак мы рискуем сжечь лес дотла, да и неохотно слушать вопли этой мерзости.

– Но он – ребенок! – запротестовала Мия. – Мы можем взять его с собой и судить в пограничном полку!

– Извольте. Кого мы будем судить, если он сговорится с кем-нибудь еще и предаст всю марентийскую армию? Вы согласны пойти на плаху в таком случае, девица Брукс? – голос Раймонды сочился дурным грязным ядом, и непонятной злой тоской.

Щенок по имени Жан уже очнулся, увидел черное дуло, направленное в голову дуло пистолета, заскулил и заплакал, вымаливая пощаду своей жалкой жизни, но за всхлипами не слышно тихих прерывистых слов. И Мия, заскрипев зубами, нажала на курок; руку толкнула тяжелая отдача. Вот так и проходят казни на войне: быстрый громкий хлопок и звенящая жуткая тишь. Шпионка из Томирана стала палачом и убийцей – бывает и так.

Мягко упав головой в заросли крапивы, щенок не шелохнулся. Ему уже никогда не будет больно. Молодая зеленая трава обагрилась чужой кровью.

Интересно, что ему предложили твари за предательство?

Брезгливо бросив вражеский клинок на землю, Мия прикрепила пистолет обратно к поясу. Надо было уходить – Раймонда ступала нетвердым шагом прочь от места событий. Наверное, у нее кружилась голова, и девушка, бросившись вперед, поддержала ее под руку. Та оперлась на ее плечо – снова, и на сердце у Мии стало теплее. Теперь они вернутся к отряду, и все будет хорошо, их не догонят ни враги, ни невзгоды, ни беды. И пока они брели некоторое время по той черной дороге, пока девушка усаживала генералессу на коня, ее не покидало ощущение дружеского тепла, как будто она была с Эдит, но немного другое. Может, ощущение дружбы с разными людьми всегда немного иное?