Для меня точно двери раскрылись, над которыми всеми цветами сияла вывеска «Добро пожаловать в Ад!»

У ресторана уже ждут журналисты, выходим, позируем. Целуемся, или правильнее сказать, Игорь целует меня. Я от такого цирка ничего из себя выдавить не могу, ни одной эмоции. От меня всем что-то надо, то микрофон суют, то поздравлять лезут.

Мне так хотелось послать всё и всех. И как можно дальше. Стянуть эту дебильную фату с головы и засунуть в мусорный бачок. А главное ─ стащить это кольцо с пальца и выбросить. Еще хотелось забиться в какую-нибудь норку, чтобы стало тихо-тихо.

С каждым поцелуем мужа я все сильнее уходила в себя. По сравнению с Русланом все было грубо, жестко, на грани причинить боль. Не к месту вспомнились все сплетни о сексуальных подвигах мужа, которые слышала, и я озадачилась вопросом: «Все бывшие его подстилки ─ мазохистки, что ли? Или я в сексе вообще ничего не понимаю?» Тронув кончиками пальцев губы, я увидела капельки крови.

«Господи, да я же не переживу этой ночи».

Ведущий объявляет танец молодоженов, Игорь выводит меня на танцпол и тесно прижимает к себе.

«Я хочу тебя,– шепчет мне, покусывая шею.– Мы сейчас идем в наш номер»,– прихватывает мочку уха.

Не дожидаясь окончания мелодии, практически утаскивает меня из ресторана. Нам вслед аплодируют, что-то кричат. Для них всё нормально, молодожёнам не терпится остаться наедине.

В лифте Игорь забывает обо всех приличиях, сжимает мою грудь через платье, вызывая болезненные ощущения. Атласом ее сдавливает и натирает. Набрасывается с новой порцией поцелуев. Благо, оказалось этажей не много. Двери быстро открываются. Номер один.

Я, чтобы не впасть в прострацию, представляю на его месте Руслана. Чувствую, иначе это действительно будет насилием и над душой, и над телом. Но контраст ощущений не даёт переключиться. Зайти и осмотреться он мне, конечно же, не дал. Нет, просто подхватил на руки и понес в сторону спальни.

Игорь ставит меня рядом с дверью и начинает расстегивать платье, надолго его не хватает, и он его просто рвет, дернув с силой за полочки на спине. Слышится яростный треск благородной ткани. Развернув к себе лицом, стягивает с моих плеч наряд, ещё пару раз подпортив его. В итоге к моим ногам падают лоскуты некогда белоснежного великолепия. Выражение его глаз меня пугает, там тьма непроглядная. Оставив меня в белье и чулках, отправляет в кровать. Сам же встает напротив меня и начинает раздеваться, не разрывая взгляда.

Только мне все равно. Я уже видела идеальное тело. Спокойно смотрю на обнаженного мужа, видимо, слишком спокойно. Ему это не нравится, подходит и ложится рядом со мной. Хватает за подбородок и разворачивает к себе лицом.

– Видела?– пронизывает чернотой глаз.

– Что?– страх затапливает, вызывая дрожь в голосе. Смотрю на мужа, широко распахнув глаза.

– Обнаженного мужчину,– обманчиво спокойным голосом отвечает мне, а во взгляде уже ножи точатся.

– Нет,– дребезжащим голосом.

Удовлетворившись ответом, он откидывает с меня простынь, которой я прикрылась, как только залезла на кровать. Мое сердце пропускает удар. Игорь без лишних действий и, тем более, слов снимает с меня бюстгальтер, я же прикрываю глаза и лежу, точно статуя. Игорю, видимо, и не требуется мое участие, он дорвался до желаемого и сейчас с вожделением, которое я, кажется, руками могла потрогать, исследует мою грудь. Или лучше сказать, жадно мнет, мне уже больно, но я, стиснув зубы, молчу. Потом он начинает меня облизывать и следом за бюстгальтером снимает, вернее, разрывает сбоку, трусики, но оставляет их на мне. Когда я уже готова разреветься, взвыть, заколотить по нему руками и ногами, чтоб отстал от меня, он наваливается сверху, расположившись между моих бедер. Я чувствовала его член, и это вызывало омерзение. «Черт возьми! Этот мужик старше меня в два раза!»– взвыла я про себя. Тошнота уже к горлу подкатывает. Закрываю глаза совсем и жду.

«Господи, пусть это поскорее закончится».

Игорь что-то все шепчет.

Разбираю только одну фразу, когда он берет меня: «Я так долго этого ждал».

Мне больно, морщусь от трения. Я на грани, меня тошнит от него всего: его запаха, тяжести тела, касаний его волосатых ног к моим. Я ненавижу его.

Что-то вязкое растекается внутри меня. А когда муж наконец-то отваливается на бок, я вдыхаю полной грудью. Мне так хочется укрыться одеялом и свернуться в клубочек. А ещё очень хочется плакать. Или заорать. Да просто кататься по кровати и истерить.

Игорь встает с кровати, зажигает свет, возвращается ко мне и сдергивает простынь, а потом и меня с кровати. Встаю, пошатываясь, не понимая, что ему надо, смотрю то на него, то на кровать.

– Почему нет крови?– яростным шепотом обрушивается на меня вопрос.

– Не знаю,– лепечу в ответ, судорожно начиная вспоминать весь курс анатомии, пройденный в школе.

– Нигде нет!– тыкает меня носом в свой член. Я же не к месту отмечаю, что у Игоря он маленький.

– Так-кое бы-ывает…н-нам в шк-коле расска-азыв-вали,– бормочу заикаясь.

– Ты меня за идиота не держи, сучка! С кем трахалась, тварь?!– отвешивает мне такую пощечину, что падаю на кровать. Оглушенная, я дрожащей рукой касаюсь щеки.

– Ни с кем,– из моего горла вырывается какой-то жалкий писк, пытаюсь отползти от него на другой край кровати. Не дает, дергает за ногу к себе.

– Тварь! Я тебя столько лет ждал! Чистая девочка! Оказалась обычной блядью! Ну, Рустам, ну, сучара,– беснуется Игорь, схватив за волосы на затылке, бьет снова,– все отберу, с голой задницей останется за такой подарок!

У меня уже звезды перед глазами, в ушах звенит. Но это точно хуком прилетает, приводя, как ни странно, в сознание. Отрезвляет до состояния холодка в жилах. Нет! Нет!!!

– Ты сначала попробуй докажи, что я не в этой постели девственности лишилась,– убийственно спокойным тоном откликаюсь, выдерживаю взгляд.

Отталкивает меня, отходит от кровати. Смотрю на его спину, и во мне начинает просыпаться отцовская кровожадность. Его гены. Хочется располосовать его когтями, растерзать.

Вздрагиваю, когда резко оборачивается. Инстинктивно пытаюсь прикрыться, шарю руками по кровати.

Смотрит на меня таким взглядом, что волосы дыбом на затылке встают. Это исчадие ада, а не человек. Подскочив ко мне, хватает за волосы и подтаскивает к себе, оттягивая голову назад, склоняется надо мной. Его лицо перед моим мутным взором расплывается от слез, наворачивающихся мне на глаза, больно, черт. Но я молчу, начни умолять, и ему может понравиться. Лучше затаиться.

– Ты за это заплатишь, слышишь?!

– Да, конечно, проблем со слухом нет,– смотрю на него открыто.

Становится взбешён еще сильнее, отпустив волосы, он хватает меня за горло, смотрит при этом в глаза.

– Так далеко зашлю, что никаких тусовок, ни родных, ни друзей. Никого не увидишь! Поняла?!

– Да,– со всей серьёзностью принимаю "наказание". Ведь могло быть намного хуже.

Это, наверное, самое лайтовое наказание в моей жизни.

После брачной ночи Игорь больше не касался меня, вообще контактов избегал. Видимо, я ему стала противна «опробованная». Его «игрушка» оказалась с дефектом.

Теперь я его действительно боялась, дергалась каждый раз, когда видела.

Местом моей ссылки оказался Оксфорд. Игорь отправил меня учиться.

А на прощание, в аэропорту, любимый супруг мне дал напутствие. Ласковым голосом.

– Ты будешь под контролем 24 часа в сутки. Если парни заметят хоть какую-то активность на МОЕЙ,– каким тоном он это подчеркивает, у меня в животе узелки завязываются,– территории, все договоренности аннулируются. Поняла?

– Да.

Тут надо быть совсем дурой, чтоб не понять, что если какой-то мужчина хотя бы на пороге моей квартиры появится, то Игорю сразу донесут. А там и вся семья узнает, что ему в жену шлюху отдали, которая и до свадьбы и после спит с каждым. В общем, позор.

Веселая картинка, не находите?

Только мне его угрозы не страшны. Я хочу только одного человека, но он для меня недоступен. Что за насмешка судьбы? За что мне подобное наказание?!!!