Облетев капсулу лифта, они обнаружили плоские баллоны с множеством труб, отходящих в разных направлениях. Для надежности закрепили себя пристежными карабинами за все те же трубы и стали вдвоем ломать подходящий патрубок. Металл мялся под пальцами, но отказывался отламываться в месте соединения с другой трубой. Наконец совместные усилия помогли – образовалась мелкая щель, а внутреннее давление завершило разрушение места соединения воздуховодов. Из обломка трубы метнулась струя воздуха. Одним рывком герои направили край трубы в нужную им сторону и стали внимательно следить за итогом своей работы.
Капсула медленно начала свое движение, с каждой секундой набирая скорость. Мимо них двигались стальные фермы псевдотоннеля монорельса. Убедившись в своем успехе, компаньоны переместились на нос импровизированного корабля и принялись искать глазами приближающуюся платформу.
Разглядеть шлюзовую камеру смогли через две минуты, когда до нее оказалось не так уж и далеко. Визуально расстояние приблизительно составляло метров триста по прямой. Капсула перестала набирать скорость, и ее движение стало постепенно замедляться. Запас воздуха подходил к концу, а сила трения неработающих механизмов монорельса постепенно останавливала кабину лифта.
Александр показал жестами, что нужно прыгать. Глеб кивнул, соглашаясь. Кислорода в запасах костюмов должно было остаться не более чем на пару минут. Примерно на полпути до платформы они, оттолкнувшись ногами от лифта, прыгнули и сразу взялись за руки. Это повышало их шансы, так как один из них, ухватившись за платформу, мог помочь остановиться второму. Первому посчастливилось Глебу. Спустя полминуты компаньоны достигли гермошлюза платформы. Пролетая мимо, Глеб смог дотянуться до скобы аварийной лестницы. Но скорость была слишком велика, и рука сорвалась с перекладины. Между тем рывок позволил Александру изменить направление движения, он ударился о гермодверь, однако сумел ухватиться за противоположную от двери скобу. Их развернуло вокруг своей оси спиной к входу, но Глебу также удалось ухватиться за стенку платформы.
Александр раскрыл аварийную панель управления шлюзом и запустил процесс открытия гермостворок. В течение еще десяти секунд ничего не происходило, насосы откачивали из шлюзовой воздух, а затем гермостворка открылась диафрагмой. Компаньоны торопливо влетели в помещение, запустили обратную процедуру шлюзования. Спустя еще десять секунд автоматика разрешила снимать шлемы.
– Нам несказанно повезло. – Александр тыльной стороны руки вытер кровь с разбитой губы. – Удивительно, что не пострадал нос. По ощущениям ребра целы. Как у тебя дела?
– Рука болит, – отозвался Глеб, массируя правую кисть. – Скорее всего, вывих или сильный ушиб. Так непонятно, нужно показать врачу.
– Сейчас в первую очередь нужны препараты свертывания крови. Иначе мы истечем внутренними кровоизлияниями, в невесомости кровь плохо сворачивается.
Александр подплыл к специальной закрытой нише с обозначенным на крышке красным крестом. Он извлек оттуда два инъектора с универсальным спасательным средством – коктейлем из обезболивающих, кровоостанавливающих и тонизирующих препаратов, разносимых по организму микророботами. Один он впрыснул себе, второй бросил Глебу.
– Такое ощущение, будто я помолодел на десять лет, – улыбнулся Александр.
– Рука болит меньше. – Лицо Глеба излучало заметно меньше оптимизма, чем лицо его нового компаньона. – Нужно найти скафандры: мы в зоне катастрофы. Я буду чувствовать себя гораздо увереннее с полноценным автодоктором и запасом автономности на несколько часов, а не минут.
– Аварийный набор должен быть где-то рядом. Предлагаю разделиться и все обыскать на предмет потенциально полезного в нашей ситуации.
Платформа представляла собой помещение длиной примерно тридцать метров и с низким потолком высотой в средний человеческий рост. Здесь с комфортом могли ожидать капсулу лифта примерно пятьдесят человек. Освещение горело ровным мягким светом с приятным желтоватым оттенком. Стенная ниша с десятью скафандрами нашлась буквально через пять метров от гермостворки шлюза. Компаньоны быстро облачились в легкую ткань скафандров. Для исключения утечек швы автоматически сварились между собой, стоило только свести края. Умная автоматика экономила запас воздуха, открыв специальные дыхательные щели на шлеме в районе подбородка. На внутренних поверхностях шлемов высветился отчет готовности портативного ИскИна к работе. Авто-доктора провели беглую диагностику состояния пассажиров, выдали свое заключение с оценкой удовлетворительно и перешли в режим ожидания. Скафандры середины двадцать второго века отличались своей относительной простотой и в то же время надежностью. Владельцу такого устройства были доступны простые, но наиболее востребованные для работ в пустоте космоса инструменты.
– Теперь предлагаю попытаться выйти на связь с командой или ИскИном корабля, – предложил Глеб. – И больше не рисковать. Здесь мы сможем ждать помощи сколько угодно.
Александр скептически покачал головой:
– Со связью согласен, но вот сидеть здесь я не намерен. Во-первых, мы в непосредственной близости от поврежденных двигателей. Не исключаю возможность повторного взрыва или опасного излучения. Во-вторых, теперь мы гораздо мобильнее и при необходимости можем просто дойти до жилых отсеков пешком.
Глеб переместился ближе к входу на платформу и нажатием сенсора вызвал информационное окно. Перед ним развернулся большой экран связи, во многом похожий на такой же экран в кабине лифта. Исключение состояло, в первую очередь, в отсутствии на нем тревожного сигнала. Глеб указал на пиктограмму связи с ИскИном корабля.
– ИскИн «Итаки» приветствует Глеба Морозова и Александра Королева, – раздался в помещении платформы ровный искусственный голос. – Уважаемые пассажиры, уведомляю: вы находитесь в зоне локальной техногенной катастрофы третьего уровня сложности. Вам надлежит немедленно эвакуироваться в жилые модули нулевого меридиана и покинуть корабль на эвакоботе. Ваше местоположение зафиксировано и передано в оперативный штаб, капитан извещен о вашем обнаружении.
– Сколько времени нам ожидать спасательную команду? – спросил Глеб.
– В отправке спасательной команды отказано. В настоящее время персонал корабля и временно мобилизованные из числа пассажиров проводят мероприятия по обеспечению живучести. Свободных групп нет. Предписываю вам проследовать к спасательным ботам самостоятельно. Я подключился к блокам ИскИнов ваших скафандров. На основе имеющейся информации рассчитываю оптимальный маршрут.
Ответ главного ИскИна не понравился обоим компаньонам. Отказ в спасательной операции мог означать как серьезность аварии и всеобщую занятость по ее устранению, так и вероятность гибели свыше пятидесяти процентов членов спасательной группы при попытке их эвакуации. Находиться на этой платформе оказалось чрезвычайно опасно.
Александр приблизился ближе к экрану и задал вопрос:
– Какова причина аварии и возможные ее последствия?
Ответ прозвучал практически мгновенно:
– Множественные столкновения с малыми космическими объектами при наборе скорости. Исходя из характера повреждений, векторов подлета и взаимной скорости сближения, по кораблю, предположительно, был нанесен ракетный удар малого калибра. Полностью выведена из строя восточная двигательная установка, инженерные палубы, мостик управления двигателями, малые обеспечивающие реакторы, платформы фотоэлектрогенераторов. Существует угроза повторного взрыва уцелевших малых реакторов. Имеются погибшие и раненые. Также в результате взрывов повреждены хранилища топлива, вероятна последующая детонация. Членами экипажа корабля проводятся работы по предотвращению взрыва. – ИскИн сделал паузу. – Расчет маршрута до жилых модулей завершен. Исходя из имеющейся информации о состоянии узлов и механизмов, вероятность благополучного прохождения маршрута эвакуации составляет более восьмидесяти процентов. Вероятность неучтенных аварийных ситуаций двадцать восемь процентов. Вероятность смерти и увечий не превышает десяти процентов. Подробная карта маршрута загружена ИскИнам скафандров. Связь со мной будет отсутствовать на протяжении шестидесяти процентов расчетного времени прохождения. Изучите карту и выдвигайтесь по готовности.
