Литмир - Электронная Библиотека
A
A

– Да уж не такой! Тоже килограммов десять прибавил. А зря – нога донимает. Ранение даром не прошло.

– Долбануло тебя тогда… Честно говоря, думал всё, во всяком случае, останешься без ног – шутка ли БТР проехал! А ты обратно вернулся!

Они стояли друг перед другом, оба наполовину седые, постаревшие – тридцать лет миновало. Им доставляло удовольствие называть себя именами, которыми после Афгана никто их не называл. Они как бы возвращались в те времена, едва не самые лучшие в жизни.

– Слушай, Чук, я тут откопал запись концерта афганцев, что у вас в Омске состоялся. Ты тоже там.

– Было такое. Давно. У меня, кстати, нет той записи.

– Давай свою электронку – пришлю. Ты там «Асадабад» поёшь, добрая песня. «Уходим» – тоже класс. Её после выхода написал?

– Да, в Чирчике, ты-то за три месяца до этого сменился. «Асадабад» написал ещё позже.

– Ты молоток, Чук! Жаль, «Асадабад» плохо записался. Про наш отряд ведь. Первый куплет и половина второго есть, а дальше слов не разобрать. Так жалко.

На концерте афганской песни, после того как они спели с Саней Зайцевым «Журавли Афгана», Саня пошёл со сцены в зал, Игорь представил его:

– Александр Зайцев, Гардез, 56-я отдельная гвардейская ДШБ.

А потом представился сам:

– Игорь Чуклин, Асадабад, 334-й особый отряд спецназа ГРУ.

И ударил по струнам:

Подступают к пятам горы серой стеной2,

И Кунар омывает здесь серой волной

Город Асадабад и пятак, где стоит

Легендарный наш бат и где солнце в зенит.

Игорь Чуклин в 1985 году окончил Омского высшее танковое командное ордена Красной Звезды училище и поехал служить в Забайкальский военный округ, а через полтора года был отправлен в Афганистан. Сначала в Кабул, откуда его направили в 334-й отдельный отряд спецназа ГРУ. Отряд сформировали на рубеже 1984–1985 годов в Белоруссии, в городке с поэтичным названием Марьина Горка. Вскоре его перебросили в Асадабад, административный центр провинции Кунар. Небольшой по величине город Асадабад был расположенный всего в пятнадцати километрах от Афгано-Пакистанской границы. По легенде прикрытия (спецназа, якобы, не было в Афгане) 334-й именовался как 5-й отдельный мотострелковый батальон. В то время в бандформированиях, действовавших в провинции Кунар, по данным советских советников, работавших в Асадабаде, насчитывалось порядка семи тысяч бойцов. Не только спецназ противостоял им, но спецназ, это показало время, дал самый существенный результат в борьбе с моджахедами.

На пятый год войны в Афганистане, в 1984-м, высшее советское командование пришло к выводу: надо менять тактику боевых действий, работать на опережение. Перекрывать пути поставки оружия и уничтожать караваны с ним, идущие из Пакистана, не где-то, а сразу в приграничных районах. В Пакистане в многочисленных лагерях подготовки обучались сотни и сотни новых душманов, пополняющих бандформирования. Их тоже следовало уничтожать как можно ближе к границе, чтобы не просачивались вглубь страны. За годы войны моджахеды создали немало баз, укрепрайонов, складов с оружием и боеприпасами в провинциях Кунар и Нангархар. В Джелалабаде, административном центром провинции Нангархар, разместился ещё один отряд спецназа ГРУ – 154-й.

Перед спецназом стояла задача в короткое время перехватить инициативу у противника, сделать так, чтобы душманская жизнь мёдом не казалась. Для этих задач нужны были настоящие волкодавы, разведчики экстра класса – рэксы. С приходом 334-го отряда в Асадабад, 154-го в Джелалабад, земля стала гореть под ногами бойцов полевого командира Ахмад Шаха Масуда, который орудовал в этих краях. Спецназовцы работали по всем направлениям. Само собой – уничтожение караванов, живой силы, баз, укрепрайонов моджахедов, а ещё работа по захвату в плен главарей крупных банд. Специальная группа занималась этим. Частенько спецназ уходил на работу по темноте, совершая ночью дерзкие вылазки. Много чего героического натворил 334-й отряд. На один из юбилеев вывода войск Советской Армии из Афганистана Ахмад Шах Масуд прислал спецназовцам в подарок коробку шляп пуштунок. И посетовал, дескать, шурави настоящие воины, достойный противник, не то, что американцы. Да и советские командиры высказывались о 334-м отряде, как об одной из наиболее мобильных и боеспособных единиц Советской Армии в Афгане.

В таком отряде воевал Игорь.

Он прибыл в 334-й в 1987 году, в феврале, был тридцать вторым офицером отряда за время его существования. Кто-то выбывал по ранению, другие, отбыв своё, менялись, третьи погибали. На должности зам командира роты по вооружению Игорь заменил однокурсника по военному училищу Андрея Трутнева. С тяжёлым ранением тот был отправлен в Советский Союз.

Про ранение Андрея ходили анекдоты. Из серии: и смех, и грех. Спасая офицера во время боя, подчинённый едва не задушил командира. Группа попала в серьёзный переплёт неподалёку от местечка Суруби. В бою Трутнев получил осколочное ранение в висок. Кровь хлещет, бой в разгаре. Сержант-сапёр мгновенно оценил ситуацию – надо срочно накладывать жгут офицеру, остановить обильное кровотечение. И остановил. Ему бы с обратной стороны от раны что-нибудь твёрдое под жгут положить, он напрямую набросил на шею и затянул. Подрастерялся: кровь из головы фонтаном, бросился унимать фонтан. Артерия, известное дело, параллельно горлу проходит, а жгут не избирательно работает. И артерию надёжно передавил, и горло. К тому же сапёр парень не из хлипких, ручищи, как лопаты, чуть поднапрягся и унял фонтан крови вместе с доступом воздуха…

Игорь после Афгана встретил Андрея и давай расспрашивать. Из первых уст хотел услышать историю, ставшую весёлой легендой отряда. Андрею в госпитале пластину поставили на месте отверстия в височной кости.

– А чё рассказывать? Ещё бы маленько и полный капец! – засмеялся Андрей. – Чувствую, улетаю! После взрыва обожгло, кровища пошла. Генка Петров первым подскочил, засуетился. Слышу: «Товарищ лейтенант, товарищ лейтенант, потерпите, сейчас жгут наложим». А сам душить начал. Ну, натурально, перекрыл кислород. Я готов был грудь свою разорвать, до того глотнуть воздуха захотелось перед смертью! Силюсь, а никак. Сознание уходит, я в полуобморочном состоянии схватил обеими руками жгут, оттянул и так хорошо – дышу… Генка потом оправдывался: «Вы так напугали, боялся, вся кровь уйдёт, ну и затянул». Короче, умер бы не от потери крови, а от кислородного голодания!

Подобные ситуации, когда и смех, и грех, бывали не раз.

Душманы всячески старались насолить спецназовцам. Устраивали засады, заманивали в ловушки. Старались держать под неусыпным контролем все перемещения шурави. На какие только ухищрения не приходилось идти бойцам, чтобы незаметно покинуть свой лагерь, отправляясь на операцию. За каждым кустом мог сидеть соглядатай, который с большим удовольствием (информация оплачивалась) доложит духам о маневрах русских. Встретит группа, идущая на задание, сопливого мальчонку, мирного старика-пастуха с баранами, дехканина с мотыгой в поле, будь уверен на девяносто девять процентов, информация о твоём передвижении уйдёт по назначению. Поэтому на задания уходили ночью, чтобы ни одна душа из местных не видела группу. С рассветом залегали в горах, прятались, чтобы ночью продолжить маршрут до нужного района. Банд хватало в округе, но штурмовать гарнизон спецназа в Асадабаде духи не решались. Но и в покое не оставляли. Досаждали артобстрелами. Били от границы с Пакистаном, били с ближайших гор. Поднимали на ишаках реактивные установки – двенадцатиствольные, шести- и трёхствольные. Посылали наводчиков с рацией, те корректировали стрельбу.

Один раз за сутки положили на лагерь, он располагался на берегу реки Кунар, едва не тысячу реактивных снарядов и тяжёлых мин. Миномёты у моджахедов были 88-миллиметровые и 120-миллиметровые. Никто, конечно, не загибал пальцы: один снаряд разорвался, второй… тысячный. Говорили даже о полутора тысячах снарядов, упавших на городок. У статистики, как известно, глаза велики. Как бы там ни было: тысяча или полторы, а досталось отряду изрядно. Были и двухсотые, и трёхсотые. Раненных вывозили на танке под обстрелом. Подлетит Т-72 к бойцу, загрузят и скорее в мёртвую зону оказывать помощь.

вернуться

2

Песня Олега Чукина

3
{"b":"703376","o":1}