– У меня своё, – отморозился Гоша, продолжая таращиться на живот Маринки. – Давно?

– С корпоратива, – тихо ответила сестра.

– Чей?

Она пожала плечами:

– Не знаю…

И тогда Гоша повернулся ко мне:

– Мне кто-нибудь объяснит, что тут происходит? Ты специально затащила меня сюда, чтобы вот так сообщить, что я стану папой?

Я думала, Гошу взвинтить больше, чем он обычно взвинчен, невозможно. Но вот сейчас увидела – потолок еще высоко!

– Я тебя затащила? Ты же сам приперся! Давай чай выпьем? С валерьяночкой? И я все-все расскажу. А?

Гоша уплетал в нашей кухоньке котлетки из кафе, заедал «своё», видимо, очень забористое, потому что после каждого откровения про наш план ржал.

– Значит, ты на ДНК волосы с паха брала? А не чтобы так оригинально подкатить?

– Я? Подкатить? Сразу к обоим? – возмутилась я, даже не подозревая, что можно так интерпретировать наказание.

– Ну-у-у…

Протянул Гоша и выразительно уставился на Маринку, та покраснела.

– Нет. Нет. И нет! – решительно заявила я.

Гоша доел, и пока я убирала со стола, ушел с Маринкой в нашу комнату-спальню.

– Мой?

– Не знаю.

– В смысле?

– Тест еще не сделали, – вмешалась я, скрещивая руки на груди. – Денег нет пока. Сейчас точно можем сказать, что Илья выбыл из гонки.

– А у кого еще успела взять?

Я пожала плечами:

– Ты, Вася и вот, Илья, который не подтвердился.

Гоша присвистнул:

– Так, поехали, сдадим сейчас. Я заплачу.

Босс подхватил сестру под локоть и потащил к выходу.

– Куда?! – заорала я, перекрывая прихожую. – Гоша, тебе нельзя, ты же под этим! Давайте сейчас посидим дома, обсудим всё, а завтра можете поехать в лабораторию и вечером узнаем по тебе и по Васе.

Гоша был не в себе. Из-за открытий, из-за волнения, ну и из-за принятого «успокоительного». Пока мы с Маринкой уговаривали его молчать и не раскрывать наш план друзьям-боссам, он накручивал круги по маленькой комнате, спотыкаясь, матюкаясь и доказывая снова и снова, что парни должны знать, что скоро станут папами!

– Не все же разом, – возражала я. – Зачем всех беспокоить, если реально обрадуем, – тут я сделала кавычки жестом, – только одного?

– Но другим будет обидно. Они же тоже как бы принимали участие!

– Гош, ты дебил? – не выдержала Марина.

Босс приосанился и впервые за последние два часа остановился:

– Пока отец не вычислен – потенциально каждый является отцом, поняла? И не спорь! Мы все имеем равные шансы стать папой в скором будущем… Кстати, когда?

– Через три месяца, – буркнула сестра.

– Боже! Уже так скоро? А коляску ты купила? А кроватку? А одежду? Пол ребенка уже знаешь?

Мы с Маринкой переглянулись, наверняка подумав об одном и том же.

– Нет, Гоша, ничего не купили. Денег просто на всё нет.

– Надо купить. Завтра с утра едем выбирать.

И тут он сдулся. Это я тоже видела впервые. Внезапно проговорил, что устал, лег на мой диван, закинул ноги и вырубился.

– У него выключатель сработал?

Я пожала плечами:

– Вопрос, что будет, когда он включится обратно. И запомнит ли Гоша всё, что мы сегодня наговорили?

– Знаешь, Ариш, поеду я лучше к Вальке переночую. Если Гоша наутро ничего не вспомнит, или все будет смутно – стирай ему память начисто. Отрицай и списывай на галлюцинации. Припиши еще горячий секс между вами – так ему будет стыдно признаваться, что он даже секс не помнит.

– Нет, это лишнее, – засомневалась я, полагая, что Гоша потребует повторить, чтобы постараться вспомнить.

– Если не забудет – звони мне, потащу его по магазинам за покупками для малыша.

– А в лабораторию?

– Туда после покупок, Рин, ведь он пока потенциальный отец, а как перестанет быть потенциальным, вряд ли станет покупать коляску.

– Какая же ты меркантильная, – непроизвольно вырвалось у меня.

Маринка остановилась, развернулась и посмотрела на меня:

– Думаешь, я это планировала? – она показала на живот. – Нет! Но из-за этих вот богатеньких козлов у меня все будущее под откос. Поняла? Пусть платят за это.

– Ч-ч-что?

Я совершенно точно помнила другую историю. Что сестра вляпалась в долги, сама напросилась на яхту, сама старалась охмурить боссов, сама оставила беременность, чтобы устроить личную жизнь. Но сейчас она словно пылала местью за совершенное с ней насилие!

– Ты же сама подписалась на корпоратив! За что им теперь мстить?

– Не хочу я, понимаешь? Не хочу всего этого. Лучше бы я тогда таблетку выпила и осенью поступила в универ…

– А чего не выпила?

– Да Валька…

Марина вздохнула. Я осторожно взяла ее за руку и отвела на кухню.

– Валька науськала, что это счастливый билетик, я и повелась. Представляешь? Приехать в столицу и за год устроить свою личную жизнь, жить в хоромах, не считать денег, которые тратишь на что хочешь… Сказка же? – спросила меня Марина и сама же себе ответила: – Сказка. И я купилась. А теперь думаю, что с родами, с маленьким ребенком, со всеми этими тестами нарвусь, например, на Руса или того же Громова, а они швырнут мне в лицо деньги и скажут: избавься от него. Или себе заберут. А я…

– А ты? – эхом переспросила я.

– Я не хочу отдавать им малыша, – сестра вцепилась мне в руку, впервые признаваясь в обуревающих ее страхах. – Мне все равно, чей он, потому что он мой!

Маринка осталась дома, я не пустила её к алчной Вальке. Кто ее знает, чем она еще голову сестры засрёт? Может, теперь науськает продать ребенка подороже, обосновывая, что Маринка себе еще одного родит.

Я поняла главное, от Вальки надо сестру держать подальше.

Мы легли вместе на раскладное маринкино кресло, долго еще шептались, договариваясь, что если Руслан окажется отцом, то мы ему ничего не скажем, сами как-нибудь поднимем малыша. Устроим в садик, будем отводить и забирать по очереди. А Маринка на следующий год поступит учиться, пока я на фирме зарабатываю деньги.

Под вопросом осталась мамка. Говорить ей или нет?

Но уснули мы, решив пока ничего маме не рассказывать. Вряд ли она обрадуется что Руслану, что Гоше-шалопаю. С последним вообще чего-то решать надо. Ведь балабол! Разболтает раньше, чем я доберусь до Громова!

Утром проснулась от того, что кто-то стоял надо мной и в упор разглядывал.

Я проснулась и вскрикнула, не сразу узнав Гошу и не сразу вспомнив, какого фига он тут делает.

– Значит, не сон, – хрипло констатировал он. – Подвинься.

– Зачем? – прохрипела я спросонья в ответ.

– Решать будем, что с вами делать.

Я сдвинула ноги, позволяя Гоше примоститься на краешек кресла.

– Сейчас едем в лабораторию и проверяем меня и Васю.

Я кивнула, скосив глаза на заворочавшуюся Маринку.

– Если пронесет, я помогать вам не стану, уяснила?

Я опять кивнула, отмечая, что характер то у Гоши прескверный, когда он без дури.

– Только не сдавай меня другим. Обещаю, мы шантажировать никого не собираемся, – заговорила я.

Гоша фыркнул:

– Даже если бы попробовали. Ты думаешь, кто-то с радостью помчится жениться на твоей неразборчивой сестре?

Маринка проснулась и резко села:

– А никто вас женится и не заставляет! Вот только алименты на содержание платить придется!

Не знаю, как это произошло, но уже в следующий момент Гоша лежал на мне, придавив к креслу и сжимая Маринку за горло. Но больше всего напугал его оскал и холодный взгляд убийцы:

– Ты считаешь, мы тебе что-то должны? Мне позвать парней на пати? Выдержишь еще раз всех одновременно?

– Игорь Вячеславович, пожалуйста, не надо! – пискнула я.

Гоша перевел злой взгляд на меня и прищурился.

– А ты мне еще должна за шмотки.

– Я отдам, – тут же вставила я, прикидывая сколько придется отстегнуть за испорченную блузку и юбку, ведь я надевала только их.

– Мне не нужны деньги, – отрезал босс.

– Так я шмотки верну.