- Я его уволил.

- Что? Герман, он же не виноват.

- Он получил от меня четкие указания и не выполнил их, - безапелляционно заявил мужчина.

- Герман, он же не мог бросить Николь и детей, чтобы поехать со мной. К тому же твоя сестра сама сказала ему меня отпустить.

- Влад работает не на мою сестру, а на меня.

Ксения обняла мужчину за шею:

- Герман, пожалуйста, верни его, - он молчал. - Вот интересно, если бы Влад заломил мне руки и запихнул в багажник, чтобы не отпустить. Ты бы выписал ему премию за старательность? 

- Ксюша, не манипулируй мной.

Женщина приблизила губы к уху и зашептала:

- Герман, вот скажи мне, какой смысл в мужчине, если им нельзя хоть немного манипулировать в своих интересах? – она нежно прикусила мочку уха. – Хочешь, я попрошу более вежливо?

Мужчина отстранил Ксению от себя и усмехнулся, замечая, как она недовольно надулась:

- Я запомню, что ты умеешь просить «более вежливо».

Она попыталась встать с его колен, но он не пустил.

- Не хочу больше с тобой говорить, - с напускной холодностью сказала Ксения. – Ты поступил не справедливо, наказывая человека за мою провинность.

- Значит, ты все-таки признаешь, что виновата?

Ксения сложила на груди руки:

- Нет. Если ты не признаешь, что поступил несправедливо, уволив Влада, то и я не признаю своей вины.

Герман с улыбкой посмотрел на неё:

- Ксюша, твоя повышенная заинтересованность в судьбе Влада, меня настораживает. Мне беспокоиться?

Она удивленно взгляну на него, а потом поняла, о чем он говорит, и тихо ответила, снова его обнимая:

- Тебе абсолютно не о чем беспокоиться. Я только с тобой.

Мужчина кивнул:

- Хорошо, а то я уже задумался, правильно ли сделал, что вернул Влада на работу, - Ксения радостно улыбнулась, а Герман рассмеялся: - Нет, не надейся, это не твои манипуляции подействовали. Я вернул его через пять минут, как уволил. Я отходчивый.

Он рассмеялся еще громче, когда женщина возмущенно толкнула его в грудь:

- Ты невозможен!

- Прости, не мог устоять. Ты так очаровательно просила.

Она вырвалась из его объятий и быстро подобрала разорванное платье. Им теперь никак нельзя было мало-мальски прилично прикрыть тело. Ксения посмотрела на Германа:

- Ну и как я теперь отсюда выйду? - мужчина не обращал внимания на испорченную вещь в её руках, его интересовала женская обнаженная грудь, соски превратились в камешки и снова приманивали к себе. Ксения заметила, куда направлен его взгляд и быстро прикрыла грудь разорванным платьем: - Герман, ты меня слушаешь?

- Слушаю.  Но был бы не против слушать и смотреть одновременно, - хитро улыбаясь, заметил он.

- Ясно. От тебя никакой помощи, - буркнула Ксения и попыталась надеть платье и хоть как-то прикрыть наготу.

Мужчина поднялся со своего места и отошел. Через пару минут он отобрал у Ксюши платье и дал ей черный легкий мужской халат, он иногда одевал его после тренировки и душа. Ксения быстро в него завернулась и затянула пояс. Герман накинул на голову девушки капюшон и улыбнулся, натягивая его еще и на глаза:

- Теперь тебя никто не узнает, Маска Зорро.

Женщина скинула его руки и сняла капюшон, не сдержав улыбки:

- Вижу тебе весело?

 - А почему мне должно быть грустно? – спросил мужчина, обнимая Ксению. – Ты здесь со мной, и теперь никуда от меня не денешься, всегда будешь на месте. Я решил посадить тебя под домашний арест, на неопределенный срок.

- Что?

- Как тебе идея?

- Не нравится, - нахмурилась Ксения.

- Нет? А мне даже очень нравится.

- Дурацкая идея.

Герман сделал вид, что задумался над её словами, а потом изрек:

- Не знаю, не знаю, я вижу в ней только плюсы.

- А я вижу в ней одни минусы.

Он притворно-грустно вздохнул и крепче её обнял:

- Жаль, что наши взгляды не совпадают. Но все равно будет так, как я решил, - Ксения прищурилась. Герман усмехнулся: - Нравится тебе или нет, ты с этой минуты под домашним арестом. Любой выход за территорию участка без моего ведома будет расцениваться как попытка побега.

- Ты сейчас серьезно?

- Как никогда, Ксюша. И давай без проверок моей лояльности: я просто запру тебя в спальне, как принцессу в башне. Как там её звали, ну ту, что скидывала принцу свои волосы?

- Рапунцель, - буркнула женщина.

- Точно. Совершишь попытку побега, станешь нашей местной Рапунцель.

Женщина вырвалась из мужских объятий:

- Не много ли ты на себя берешь?

- Нет, не много. Я отвечаю за тебя и твою безопасность. Если тебя что-то не устраивает, пиши заявление в Гаагский суд. Может, рассмотрят, - мужчина подошел к двери и открыл её, оборачиваясь к Ксении: - Ты идешь? Или собираешься забаррикадироваться здесь и объявить голодовку?

- Не дождешься, - ответила Ксения и, забрав свои разбросанные вещи и куклу со скамейки, вышла из тренажерного зала.

Глава 15.

После ужина, на котором из-за детей все старались делать вид, что днем ничего не произошло, Николь увязалась за Германом в его кабинет. Ксения проводила их напряженным взглядом, а потом предложила девочкам заняться рисованием. Они с радостью согласились.

Николь закрыла дверь и посмотрела на Германа:

- Значит, ты её простил?

- Если ты о том, что Ксения разговаривала с Миланой, то она просто не знала кто перед ней.

- Ого, прогресс, ты уже называешь по имени свою бывшую. Помню, раньше ты величал её только яркими эпитетами.

Герман хмуро посмотрел на сестру и сел за стол:

- Ты хочешь об этом поговорить?

Она прошла вперед и плюхнулась в кожаное кресло напротив, поджимая под себя ноги:

- А ты не хочешь?

- Нет.

- Ладно, поговорим тогда о другом. Ты в курсе, что твоя нынешняя пассия взяла у Миланы игрушку для Даши?

Герман открыл верхний ящик стола и положил перед сестрой куклу:

- Полагаю эту?

Николь гляну на игрушку и кивнула:

- Понятно. Решила прийти с повинной, чтобы загладить вину.

- Ника, давай начистоту. Тебе не нравится Ксюша?

- А это разве имеет значение? Ведь главное, чтобы она нравилась тебе. Ты же с ней весело проводишь время? Развлекаешься в разных частях нашего дома.

Герман строго посмотрел на сестру:

- Не зарывайся.

- А ты не теряй свои мозги! Они не должны менять место жительство и переезжать из головы в другое место.

- Ника, ты переходишь черту, - тихо предупредил Герман.

- А ты давно её перешел! – вскочила сестра. – Ты приводишь в дом постороннюю женщину, которую, как, оказывается, знаешь не больше недели. Ты знакомишь её со своей дочерью, которая и так живет с детской травмой на почве отсутствия полноценной семьи. Ты видел, как Даша на Ксению смотрит? Даша уже сильно привязалась к ней, скоро попросит разрешения, назвать её мамой.

Герман спокойно заметил:

- И что? Пусть называет.

- Пусть называет?! Ты в своем уме? Что ты вообще знаешь об этой женщине, кроме того, что её муж преступник?

- Я смотрю, ты слишком осведомлена для первого дня в городе. Тигр постарался? – спросил Герман, зная об их с Тимуром встрече в кафе.

- Какая разница, кто мне сказал. Я бы все равно узнала, что эта твоя Ксюша темная личность, с неизвестным прошлым. Я была уверена, что прежде чем привести женщину в наш дом, ты все о ней узнаешь, сто раз подумаешь и взвесишь все за и против. Ты же всегда поступал разумно, Герман. Где теперь делся твой разум?

- Ты все сказала? Разговор окончен, - жестко подвел он черту.

Николь уставилась на брата так, как будто видела впервые:

- Герман, мы же семья. Я люблю тебя и желаю только счастья. Я беспокоюсь за тебя.

Мужчина сбавил обороты и устало потер лицо:

- Я знаю, Ника, я тоже люблю тебя.

- Тогда послушай…

- Нет, хватит, Ника, я тебя услышал. Я понимаю, как это выглядит со стороны: я привел в дом женщину, чтобы было удобнее с ней спать, так сказать, не отходя от кассы. Да, Ксения нуждалась в помощи, и я помог ей, но не для того, чтобы воспользоваться её вынужденной благодарностью. Это не так.