– Так что вы там задумали, спецы-мудрецы, а? – произнес толстяк, склоняясь над Константином. – Говори, гнида сраная, а то снова похристосуемся.

Но привязанный к кровати пленник молчал. Лицо его было смертельно бледным, под глазами синели темные круги. Милорд кивнул в сторону одного из подручных, державшего в руках оголенный электрический провод, второй конец которого был вставлен в розетку. Тот сунул конец провода в пах Константину, и тот страшно закричал.

Но крик его никому не был слышен снаружи комнаты из-за оглушительно громкой музыки, громыхающей из динамиков стоящей у стены магнитолы.

Когда Константина привели в себя, Милорд подошел поближе к кровати и спросил, насмешливо на него глядя:

– Ну что, будешь говорить, что вы там с Быком удумали против нас, или и дальше станешь играть в молчанку? Ну, говори, пока дуба не дал. И дуру мне как в прошлый раз не гони, а то снова с электрической розеткой поцелуешься.

Константин с трудом повернул голову в сторону толстяка и что-то прошептал.

– Что, что? – наклонился к самому его лицу Милорд. – Давай погромче, а то не слышу. Да вырубите вы эту хреновину! – крикнул он подручным, указывая на гремящую магнитолу.

Когда звук убрали, Милорд снова повернулся к Константину и наклонился над ним:

– Говори, я слушаю.

И тут пленник плюнул ему в лицо. Милорд отскочил, вытерся платком, потом взял электрический провод из рук стоящего рядом с ним парня и ткнул им в Константина, которого стала от этого бить дрожь.

– Босс, он может не выдержать, – произнес один из находящихся в комнате парней с длинными как у женщины волосами.

При этих словах Константин судорожно напряг руки и ноги и вдруг весь мелко затрясся, хотя током его сейчас уже никто не бил.

– Что это с ним, а? – удивленно бросил вопросительный взгляд Милорд на длинноволосого. – Посмотри, ты же у нас вроде учился в медицинском.

– Учился, но не кончил, – отозвался тот, нагнулся к пленнику, взял его за запястье и произнес с тревогой: – Милорд, у него должно быть фибрилляция.

– Чего, чего? – уставился на него толстяк. – А понятнее сказать нельзя?

– Сердце у него не выдержало, – пояснил длинноволосый. – Концы сейчас отдаст.

– Ты что, рехнулся?! – взъярился Милорд. – Мы же у него так ни черта и не узнали!

– И не узнаем, – произнес длинноволосый, отпуская руку Константина. – Все, песец подкрался незаметно. Я же говорил вам, что столько раз бить его током нельзя.

Милорд размахнулся и что есть силы ударил длинноволосого в зубы, отчего тот покачнулся и случайно прикоснулся к оголенному концу провода, который держал в руке один из стоящих рядом с ним подручных Милорда.

– Сука! – завопил он, отпрыгивая в сторону.

– Что?! – сделал круглые глаза Милорд. – Ах ты, чухан вонючий, блядь борзая, просрал все дело, а теперь гавкаешь на меня?

Он выхватил пистолет и уже навел его на до смерти перепуганного длинноволосого, как тот выставил вперед руки, словно бы защищаясь, и проныл заискивающим голосом:

– Милорд, это я о нем! – он ткнул пальцем в сторону державшего провод парня.

Толстяк опустил пистолет и посмотрел на Константина, который уже затих и не подавал признаков жизни.

– А-а, чтоб вас всех! – злобно выпалил он, повернулся к стоящим рядом парням и рявкнул: – Всем к дому Быка! Ждите его там! А как он появится – возьмите его под жабры и волоките сразу сюда. Но смотрите у меня – раньше времени его не замочите, а то я вам всем в сральники вот это запихаю, – он поднял валяющийся на полу провод и потряс им в воздухе.

Все бросились прочь из комнаты, в которой остался Милорд и мертвый пленник, что лежал на спине с раскинутыми в стороны руками и ногами, которые все еще были привязаны к углам железной кровати. Толстяк в последний раз бросил взгляд на еще не остывшее тело Константина, выругался, убрал пистолет за пазуху и вышел из комнаты.

В этот самый момент в одном из подземных переходов метро Бык наметанным глазом все же заметил за собой «хвост». Это были два неприметных с виду парня, идущие за ним на довольно приличном расстоянии. Бык решил оторваться от них, но, сколько не пытался, эти двое все же не упускали его из виду, хотя и не приближались вплотную. Может, следящих за ним было и больше, но явно «засветилась» пока одна только эта парочка. Наконец Бык решил предпринять что-нибудь решительное. Выскочив из вагона на одной из станций, он быстро подбежал к идущему вверх эскалатору, у входа на который была сильная толкучка. Бык не стал протискиваться, а поднырнул под поручень ограды и много раньше преследователей встал на эскалатор, битком забитый народом только с правой стороны, а слева как всегда к счастью для него почти никого не было. Бык что есть сил бросился по ступеням вверх, благо что путь был свободен, ибо на эскалаторе по всей его длине слева стояло всего несколько человек. Опередив всех, при этом кого вежливо обогнув, а кого и слегка подвинув, Бык не стал обращать внимание на недовольные реплики в свой адрес и вскоре уже был на самом верху. Недолго думая, он тут же перескочил на эскалатор, идущий вниз, нагнулся как можно ниже и сделал вид, что завязывает шнурки кроссовок.

По счастью преследователи сильно отстали от него и на верхней площадке потеряли все же его из вида, так и не заметив, что он не побежал дальше по коридору метро, а решил повернуть вниз.

Когда он снова очутился на нижней площадке, преследователей нигде не было видно. Бык на всякий случай сделал еще несколько обманных маневров и, наконец, добрался до своего района.

***

Он не решился идти домой прямиком. Настороженное ожидание опасности его не подвело и на этот раз: еще издали он приметил несколько подозрительных молодцов, которые явно следили за его подъездом и прилегающей к нему территорией

Дом, где жил Бык, был многоподъездный. Он быстро оценил ситуацию и сразу же направился в самое дальнее от своего парадное, незаметно от поджидающих его людей проскользнул в него и поднялся на лифте на самый верхний этаж, намереваясь открыть люк на крышу, а уж по ней добраться как-нибудь до своей лоджии, благо что она была на самом верхнем этаже. Но люк был как назло заперт на висячий замок. Перебить его дужку даже из пистолета не было никаких шансов. К тому же стрелять означало поднять шум, который привлек бы всех, включая и поджидавших его врагов. Это его никак не устраивало. Тогда Бык спустился вниз и быстро добежал вдоль стены до другого подъезда, надеясь, что наверху другой люк на крышу не заперт. Но и там его ждал висячий замок.

Тогда Бык решил переменить тактику и не идти в следующий подъезд, так как чем дальше он шел от дальнего края дома, тем ближе подходил к своему парадному, рискуя рано или поздно быть увиденным. Бык немного подумал и стал звонить во все двери верхней площадки. Наконец за одной из них послышались шаги, и детский голос спросил:

– Кто там?

– Позови кого-нибудь из взрослых, – попросил Бык.

Вскоре дверь открылась, и на пороге квартиры появился грузный мужчина лет сорока пяти.

– Извините, – обратился к нему Бык, – но у меня к вам не совсем обычная просьба. Мне нужно воспользоваться вашей лоджией.

– Это еще зачем? – недоверчиво посмотрел на него хозяин квартиры.

– Да ключи дома оставил, а дверь захлопнул, – соврал Бык. – Заберусь с вашей лоджии на крышу, а по ней спрыгну на свою, моя квартира через три подъезда на этом же этаже. Придется окно разбить, иначе домой никак не попаду.

– Ага, а на самом деле возьмете и грабанете кого-нибудь, – предположил мужчина. – Откуда я знаю, что вы живете в нашем доме.

– Да я же прописан в нем, – Бык достал паспорт и показал его хозяину квартиры.

Тот прочитал адрес и проговорил несколько успокоенным голосом:

– Ладно, заходите. Только что-то я вас не припомню. А у меня память на лица хорошая. Хотя народ сейчас въезжает, выезжает, половины людей в доме и не знаешь.