Чертовы бледные коленки. Чертовы тонкие изящные лодыжки. Чертовы открытые худые ноги. Чертов Эдди Каспбрак.
Ричи правда не хочет смотреть на него, но этот мальчишка словно специально надевает короткие шорты. Будто дразня Тозиера.
Катается в них на велосипеде, сверкая гладкими голыми коленями. Острыми и треугольными. Кажется, что Эдди вообще состоит из одних коленок и локтей. Неуклюжий, неловкий. Вечно с ссадинами и синяками на теле, к которым Ричи так хочется прикоснуться пальцами, ладонью, губами.
Тозиер не может уложить в своей кудрявой голове, как он вообще умудрился влюбиться в это вечно трясущееся существо. Хлипкое и живущее благодаря ингалятору, который он вдыхает в себя, обхватывая баллончик сухими обветренными губами.
Заставляя этим в животе у Ричи твориться черте чему.
Он же подросток, мать вашу! Ему должны нравиться огромные буфера и упругий зад, как у девушек с обложки журнала, который он нашёл у отца. А не болезненно худой астматик с разбитой губой, ободранными коленями и тощим задом, который уместился бы у Тозиера в ладони.
Иногда он думает, что не выдержит и трахнет где-нибудь этого девственника. Но страх поломать ему при этом что-нибудь растёт с каждым днём. Подросток даже прикасаться к нему боится, не опасаясь оставить фиолетово-жёлтый синяк, не то что валить и трахать. Нет.
***
Эдди хотелось ласково нежить. Гладить по бледной коже до мурашек на ней. И даже не целовать, а просто водить губами и касаться ими бедер, коленок, живота, ключиц…
На его ключицы у Ричи был отдельный фетиш. Тонкие, выпирающие, словно у девчонки, маленькие косточки так и манили оставить на белом полотне кожи розовые засосы. И у парня все пересыхало во рту, как при сушняке, который раздирал горло при каждом сглатывании слюны. Единственное, чем он мог утолить эту жажду, — Эдди.
Но тот словно и не замечал вовсе пожирающего взгляда друга. Улыбался ярко, хлопая ладонью по плечу Тозиера в дружеском жесте, не подозревая, что от возможности быть оттраханым его разделяет лишь каменная стена самоконтроля Ричи. Которая рушилась с каждым днем по кирпичику, а иногда и целыми грудами кирпичей, стоило Эдди надеть шорты чуть короче, чем обычно.
А ещё Каспбрак очень любил приглашать с ночевкой Ричи к себе поиграть в видеоигры или посмотреть новый блокбастер, когда мать работала в ночную смену. Он объяснял это тем, что ему скучно торчать дома одному, но Тозиер прекрасно знал, что его мальчик просто боится темноты. Но все равно довольный бежал к его дому, запасаясь сухариками и газированной водой, которые мама Эдди категорически не разрешала своему сыну.
Они зарывались в одеяло с головой, усаживались на диван в гостиной перед телеком и, взяв в руки джойстики, отрывались на героях игрушки. Эдди смеялся, а у Ричи от его смеха что-то лопалось внутри, и сердце щемило настолько сладко, что, казалось, это что-то не выдержит и брызнет соленой теплотой из глаз за толстыми очками.
— Твоя мамаша и то играет лучше, — рассмеялся Ричи, отрывая персонажу Эдди голову.
— Ох, да заткнись уже! Ты выигрываешь только потому, что моя рука после перелома все ещё болит, и я не могу играть в полную силу! — возмутился Каспбрак, кидая мимолетный взгляд на друга. У того очки блестели, отражая свет от экрана телевизора, а тонкий лягушачий рот был раскрыт в глупой улыбке. И Эдди просто не мог долго хмуриться на него. Ричи выглядел как идиот, из-за чего Каспбрак сам начал глупо смеяться, глядя на него.
— Отговорки! Будь у меня даже две сломанные руки, я бы нашёл, чем играть, — пошло ухмыльнулся Тозиер и тут же получил подушкой в лицо так, что очки упали на пол.
— Ты отвратителен! — воскликнул Эдди, смеясь, и кинул ещё одну подушку, пока друг не до конца понял, что происходит.
— Ах… — Ричи шумно выдохнул, сбивая дыхание. — Ты сейчас получишь у меня! — он рванулся вперёд, наваливаясь всем телом на Каспбрака. Они кубарем свалились на пол, перекатываясь и смеясь. Пока в итоге Ричи не придавил его к полу, удерживая руками его запястье и нависая сверху.
— Хорошо… хорошо, ты выиграл, — задыхаясь проговорил Эдди. — А теперь отпусти меня, — он дернулся, но безрезультатно. Ричи сел на его бедра, не желая двигаться. — Эй, ты чего? — как-то нервно рассмеялся Каспбрак, немного пугаясь широкой улыбки друга и его совершенно шальных глаз.
Тозиер не мог пошевелиться, чувствуя под собой маленькое хрупкое тело. Эмоции ударили с тройной силой и осели сладким туманом в районе солнечного сплетения.
Парень посмотрел на руку Эдди, которая была прижата к полу его рукой, и осторожно, словно дотрагивается до хрусталя, сплел их пальцы и несильно, но ощутимо сжал.
— У тебя кожа такая мягкая… — словно в бреду произнёс Ричи, поглаживая пальцами другой руки запястье Каспбрака. Тот больно сглотнул, во все глаза пялясь на Ричи и боясь пошевелиться.
— О-отпусти… пожалуйста, — на грани слышимости прошептал мальчишка. Но Ричи и не думал слезать с него. Одной рукой он все ещё удерживал парня, пока другой прикоснулся к его щеке, зарыл пальцы в волосы. — Ты пугаешь меня…
Тозиер моргнул пару раз, словно просыпаясь от томного сна, и резко убрал руки, вскакивая на ноги.
— Прости… Я-я думаю, что мне уже пора, — с этими словами Ричи выскочил за дверь, оставляя Эдди так и лежать на полу, выравнивая дыхание.
***
Глупый. Глупый. Глупый Ричи.
Тозиер ругал себя, ударяя ладонями по голове, затем зарылся в волосы пальцами, сильно сжимая, но не чувствуя боли. Все чувства, кажется, притупились после того, что он пережил. Он ведь действительно хотел наклониться и прижаться губами к обветренным губам Эдди.
Эдди… маленький и испуганный.
Тозиер запомнил его расширенные от ужаса глаза и все ещё словно чувствовал своим телом быструю пульсацию под бледной кожей Каспбрака.
Они не виделись уже дня четыре. И Ричи корил себя за этот несдержанный поступок, который стоил ему дружеских встреч с Эдди.
Тозиер сидел возле окна, подобрав под себя колени, и морщился от каждого вздоха, приносящего колючую боль в груди. Она остро вспыхивала, проносясь по всему телу, и так же резко затихала. Затем снова колола и затухала. И так каждый раз.
В какой-то момент взгляд парня упал в окно, и он увидел, как пара хулиганов запинывает кого-то ногами. Прямо возле его дома.
А рядом валяется жутко знакомый велосипед темно-красного цвета.
Ричи словно тяжёлым мешком по голове шибануло от осознания, чей это велосипед и чьи это худые ноги торчат из-под горчичного цвета коротких шорт.
Сердце больно ухнуло куда-то в желудок, затем резко скатилось в пятки. Кажется, Ричи отключился на какой-то промежуток времени, осознавая себя уже бегущим в сторону парней с отцовской битой в руках.
Он выбежал босиком, но этого он тоже благополучно не заметил.
— Гребанные ублюдки! — он ударил со всего размаху одного по внутренней стороне коленей, так что тот сразу, болезненно взвыв, свалился на асфальт. Кажется, второй даже опомниться не успел, как ему прилетело в плечо, и руку в том месте моментально обдало жаром, словно он слишком близко подошёл к открытому огню. — Убирайтесь, пока я вам все кости не переломал! — Ричи выглядел как безумец, размахивая в разные стороны мощной битой. Он загородил собой валяющегося на земле Эдди, не давая к нему подойти.
