О, божечки. Я чувствую его до самых кончиков пальцев ног. Он продолжает медленно лизать, затем увеличивает темп над моим клитором, порхая языком вокруг и доводя меня до исступления. Я стараюсь сдерживаться. Не хочу задушить его до смерти и превратить свое влагалище как смертельное оружие. Но ничего не могу поделать. Я стону. Выдыхаю его имя, чертыхаюсь, вращаю бедрами, пытаясь заполучить его рот на одной определенной точке, которая, уверена, отправит меня прямо в страну оргазмов. Вдруг он вставляет глубоко в меня два пальца, сильно всасывает клитор, и вот оно.

Я обмякаю на его лице, сильно кончая, выкрикивая его имя снова и снова. Его руки крепко держат мои бедра, прижимая к нему, так как он продолжает сосать мою горошинку, я наклоняюсь вперед, упираясь лбом в мягкую спинку кровати и закрывая глаза. Я, наверное, потеряю сознание. О, мой бог, от такого оргазма я сейчас лишусь чувств и мое тело не перестанет содрогаться. Боюсь, он довел меня до полного припадка …

— Люси. — Гейб отрывает меня от своего лица, я открываю глаза и вижу, что он пристально смотрит на меня, его рот изогнулся в этой высокомерной надменной улыбке. И выглядит безумно довольным собой. Я же, наоборот, совсем без сил. И едва ли в состоянии держать глаза открытыми. — Думаю, ты готова.

Хмурюсь, пытаясь отдышаться, успокоить свое учащенное сердцебиение, но это просто невозможно. Мне повезло, что прямо сейчас у меня не случился сердечный приступ.

— К чему?

— Ко мне.

Глава 14.2

Гейб

Нет ничего лучше, чем довести Люси до оргазма. Серьезно, она прекрасна, когда кончает и издает все эти сексуальные звуки. То, как она дышит, как у нее перехватывает горло, хныканье, стоны, то, как произносит мое имя, а иногда даже выкрикивает его. Чтоб меня, это потрясающе. Наблюдая за ней, я завожусь как ни с одной другой девушкой до этого, поэтому стараюсь сделать вид, будто ничего особенного в этом нет.

Но это имеет огромное значение. Люси много значит для меня, и мне очень важно заставить ее чувствовать себя хорошо. Если бы мог подарить ей целый мир, я бы сделал это, вот как далеко зашел с ней. Хотя, на самом деле, говорю себе, это пустая трата моих времени и эмоций. Меньше, чем через два дня, я буду в другом штате и больше никогда не увижу ее. Мы могли бы пообещать друг другу звонить и прочую чушь, но оба знаем, что это не сработает.

Это конец. Сегодняшняя ночь, может быть, еще завтрашняя, и на этом все.

Я действительно чертовски ненавижу, что это почти конец.

Отгоняю прочь все негативные мысли и фокусируюсь на моей девочке. Она упала на кровать около меня, разгоряченная и голая, с довольной улыбкой на лице. Ее веки полуоткрыты, и у нее такой вид, будто в любой момент может заснуть. От осознания, что именно я вызвал эту удовлетворенную улыбку на ее лице, мне хочется надуться от гордости, но унимаюсь. Не нужно вести себя как придурок.

— Иди сюда, — бормочу себе под нос, потянувшись к ее талии. Она охотно подчиняется, обхватывая руками мою шею, пока я подминаю ее под себя. Целую ее, и она даже не уклоняется, учитывая, что мой рот был на ее киске всего несколько минут назад. В какой-то момент мне стало страшно, что она задушит меня, но все равно продолжал. Это был безумно горячий момент, который я никогда не забуду.

— Мне ну очень нужен презерватив. — Другими словами, умираю, как хочу оказаться в ней. Хотя, когда это случится, боюсь, не продержусь и пары минут. Бедняжка Люси подумает, что я — скорострел.

Закрываю глаза, думаю о посещении дантиста. О сдаче экзамена, к которому не подготовился — стоп, я редко готовлюсь к экзаменам, так что это не помогает, о чем угодно, лишь бы отвлечься от мыслей о чересчур быстрой эякуляции.

— Конечно. — Люси не помогает решить мою проблему, хотя мне очень нравится, как она целует мою шею, неторопливо скользя губами и покусывая мой подбородок. — У тебя он есть? — интересуется она робко.

Спасибо Господу, еще раньше я запихнул три штуки в свой бумажник. У меня уже был там один, но я надеялся.

— Есть. Сейчас достану. — Соскакиваю с кровати, почти спотыкаясь о собственные ноги, отчего Люси хихикает. Хватаю с пола брюки и достаю из заднего кармана бумажник, беру все три презерватива и два из них бросаю на прикроватную тумбу, а тот, что в руках, открываю и раскатываю по члену.

Я тверд, как скала, и прикасаться к нему очень чувствительно, почти болезненно. Умираю от желания войти в нее, не могу дождаться, чтобы погрузиться в ее глубины и ощутить, как она будет сжимать и стискивать мой член. Она наблюдает за мной глазами, полными тревоги, ее кожа раскраснелась, волосы в беспорядке, а на пухлых губах неуверенная улыбка. Она выглядит испуганной.

Она выглядит красивой.

Подхожу к ней и без единого слова обнимаю, прижимаясь губами к ее губам. Поцелуй долгий и глубокий, мой член настойчиво упирается ей в живот. Не отрываясь от ее губ, переворачиваю Люси на спину, она словно плавится подо мной, ее жар, пышное тело, прижавшееся ко мне вплотную, в то время как руки обвивают мою шею и притягивают меня еще ближе.

— Не хочу сделать тебе больно, — выдыхаю рядом с ее ушком, разорвав поцелуй.

Она трясет головой, ударяя волосами мне по лицу.

— Я знаю, ты будешь нежен со мной.

Замираю, потрясенный ее доверием ко мне. Абсолютной верой, что, не взирая ни на что, поступлю правильно, когда дело касается ее.

Делаю глубокий вдох, встаю на колени, опираясь одной рукой на матрас, хватаюсь за основание члена и слегка касаюсь только лишь головкой ее киски. Она зажмуривает глаза, дрожаще вздыхая, ее бедра выгибаются, словно хочет большего. Словно стремится ко мне, так как я — единственный, кто может о ней позаботиться.

Провожу головкой члена по клитору, удивленный, какая она влажная, ее плоть такая податливая и манящая. Меня чертовски трясет, когда я осторожно надавливаю членом на ее вход и неспешно вхожу в нее, дюйм за дюймом, по чуть-чуть. При первом же вторжении Люси замирает, ее тело напрягается, я вижу, как она затаила дыхание.

— Дыши, детка, — шепчу, зачарованно наблюдая, как медленно погружаюсь в нее. Она принимает меня так легко, словно была создана для меня, и когда я, наконец, полностью в ее киске, закрываю глаза и опускаю голову, чтобы прикоснуться губами к ее губам в легчайшем поцелуе. — Ты в порядке?

Она кивает, бормочет что-то, что я не совсем разбираю, и так же медленно, как и вошел в нее, выхожу, выжидая, не желая причинить ей боль, отчаявшись трахнуть ее жестко и сделать своей.

Но она уже моя. Я могу это сказать по ее задыхающимся звукам, по тому, как ее тело постепенно расслабляется, и ее тугой жар обволакивает меня. Глубоко толкаюсь. Еще глубже. Заставляя ее стонать. Заставляя себя кряхтеть. Я весь вспотел, тряска так и не прошла, черт, что гораздо хуже, я удивлен своей реакцией на нее. Почему меня настолько переполняет потребность сделать для нее это приятным?

Потому что она заслуживает это. Она заслуживает только самого лучшего.

Может, я и не тот, кто подарит ей лучшую жизнь, но, черт возьми, пока я с ней, приложу для этого максимум усилий.

— Обхвати меня ногами за бедра, — предлагаю я, она так и делает, позволяя мне тем самым погружаться в нее еще глубже. Мы оба стонем, сил сдерживаться больше нет. Меня чертовски убивает невозможность дать себе волю с ней, поэтому отпускаю себя, но как можно нежнее. Приподнимаюсь и протягиваю руку между нами, прикасаюсь к клитору, кружа по нему пальцами, Люси сильнее прижимается ко мне, впиваясь ноготками мне в плечи, ее рот рядом с моим ухом, когда она делает эти маленькие страстные вдохи, что сводит меня с ума.

Все, что она делает, сводит меня с ума.

— Ты близко? — спрашиваю я, потому что со мной это случится в любой момент. Я вот-вот кончу. Не хочется испортить для нее этот момент, но, проклятье, я сейчас взорвусь, в основании позвоночника уже начинает знакомо покалывать. — Скажи, что ты близко.