Вообще-то я родился под фамилией Суслик. Еще одна загадка нашей семьи. Несколько лет назад я занялся генеалогией своего рода и долго сидел в городском архиве. Фамилию Суслик носили четыре поколения моих родственников по папе. Поговаривают, что мой покойный прапрадедушка был дружен со странной семьей сусликов, устраивал с ними пышные застолья и защищал друзей-сусликов своей броней от разных опасностей. Может быть, поэтому он получил сначала прозвище, а затем и фамилию Суслик, весьма, кстати, необычную для броненосца.
Слов нет, избираться в мэры с фамилией Суслик – дело бесперспективное. Вот я и написал заявление, поменял паспорт и стал мистером Смайлом.
Фамилии Смайл соответствовать было непросто. Улыбаться я никогда не умел. Наверняка сказывалось влияние генов по материнской линии. Кто же за меня будет голосовать, если я даже на предвыборном плакате не смогу скроить улыбку?
Я обратился за помощью к нашей медицине. Для меня слепили специальную шапочку, чтобы я не шевелил во время процедуры головой, положили на стол и направили в сторону моего мозга какой-то синий луч. Я почувствовал тепло, этот луч разрушил центр грубости и раздражительности в моей голове. Потом луч поменял направление и цвет. Новый световой пучок был красным, он должен был оживить центр мозга, отвечающий за умение улыбаться.
Результатом операции я остался доволен. Я вышел из процедурной комнаты с широкой, на все мои красивые зубы, улыбкой.
Я вернулся домой. Все-таки красивый у меня особняк! Как белоснежный океанский лайнер!
Огорчает одно – газон перед домом. Его опять разрыли кроты. Как я только с ними не боролся! Делал вертушки из консервных банок, устанавливал издающий ультразвук прибор “Кротопуг” и заливал водой кротовые норы. Все без толку.
На сей раз я поменял тактику. С улыбкой на лице я прокричал в подземелье, созданное незваными гостями: “Крот, выходи!” Из норы высунулась испуганная рожица крота. Еще вчера, до чудодейственного облучения моей головы, я бы нахмурил в этот момент брови и перешел бы на крик и угрозы. Но сейчас я, увидев крота, стал улыбаться и потерял дар речи. Я оказался не готов к новой модели общения.
Что ж, проблему надо решать, и я отправился в дальний путь. Моей целью был высокогорный монастырь. Никогда бы не подумал, что кто-то может обитать среди скал и снега, да еще и почти без кислорода.
Заниматься со мной поручили монаху по имени Ши. Целыми днями он задавал мне вопросы, а я должен был мгновенно и непринужденно давать на них ответы. Если мой ответ был неправильным, я получал один удар палкой по животу. Вопросы были разными: от простых, типа “Существует ли внеземной разум?”, до очень сложных.
В последний день обучения Ши сказал, что он свою задачу выполнил, и я теперь могу непринужденно общаться на любые темы. Но в том, чтобы держать удары судьбы и противостоять жизненным опасностям, я по-прежнему остаюсь слаб. И здесь монахи бессильны. “Тебе нужно пережить что-то такое, после чего уже ничего не будет страшно”, – на прощание молвил Ши.
И вот ночью я пошел на автомагистраль, которая связывает мой город и побережье. Машин там, даже в поздний час, полно. Несколько лет назад у меня на глазах на этом шоссе погибли под колесами грузовика мои сестра и брат. С тех пор я всегда обходил это чудовищное место стороной.
Я вышел на обочину магистрали и стал бегать, пересекая дорогу и уворачиваясь от несущихся автомобилей, выхватывающих меня из темноты светом своих фар. Так прошел час, после которого я, оказавшись на разделительной полосе, понял, что больше ничего не боюсь.
А потом началась предвыборная суета. Для агитационного плаката столичный мастер сфотографировал меня, улыбающегося на фоне моего свежеподстриженного газона. Дом в кадр не вошел.
Мой предвыборный номер – 5, мой слоган – “Я – ваша броня”.
Теледебаты кандидатов в мэры прошли для меня успешно. После ночного шоссе и каверзных вопросов Ши это телешоу показалось мне детской игрой.
Через неделю я одержал заслуженную победу на выборах. Мой ближайший соперник, японский зеленый голубь по имени Нэо, набрал вдвое меньше голосов. Мне кажется, он мало поработал над своим имиджем. На церемонии своей инаугурации я с улыбкой пожал Нэо крыло.
Теперь я – мэр. Пока не пойму, что мне с этим делать, и пребываю в растерянности. Может, мне нужно было сидеть в своем доме, похожем на океанский лайнер, воевать с кротами и не лезть в политику?
Прочь сомнения, надо начинать руководить. Однако, съезжу для начала на конкурс молодых арфистов. Там нужно вручить какой-то приз. Еще раз отрепетирую свою лучезарную улыбку на людях. Пусть горожане видят, что их мэр улыбчив, спокоен и уверен в себе. А если что-то и случится плохое, он будет для всех них крепкой броней.
Глава 5. Гуннар
Меня зовут Гуннар. Я – крот, я работаю писателем.
В мировой литературе я, наверное, второй по популярности крот после дюймовочкиного. Андерсен почему-то не дал своему главному герою даже имени. Может быть, из-за излишней брезгливости и неприязни к этому важному действующему лицу своей сказки? Неоправданно все симпатии он отдает Дюймовочке и ее подружке Ласточке. Как будто свет и свобода в их лице борются и побеждают темноту и гнет.
Я прочитал эту “Дюймовочку” уже в зрелом возрасте и целый месяц плохо спал. Из-за внутреннего протеста. Ведь общество так несправедливо относится к нам, кротам. Мои переживания были настолько сильными, что я начал излагать их на бумаге.
Так родился мой первый и пока единственный роман. Я назвал его “Честный Улоф”. Как вы понимаете, так зовут главного персонажа моего произведения.
В своем романе я рассказал о кроте Улофе, брошенном все той же вероломной Дюймовочкой. Я изложил свое видение этой печальной истории, когда-то рассказанной Андерсеном. Это книга, написанная от лица отвергнутого крота, которому юная распутница разбила сердце.
Я нарисовал Улофа уважаемым и достойным гражданином, честно работавшим всю жизнь и скопившим небольшой капитал на продаже землеройной техники. Тонко организованной натурой, цитирующей великих философов и получающей наслаждение от классической музыки. Большим другом местного оперного театра, гурманом и кулинарным знатоком. Дюймовочка в паре с проходимкой Ласточкой бессовестно обманула это удивительное легкоранимое существо. К сожалению, Улоф пострадал не только в моральном плане, но и материально, существенно поиздержавшись при подготовке к свадьбе.
Мой роман был очень тепло встречен читателями. Его тираж был обозначен числом со многими нулями в конце, а большинство критиков оценили его на пять звезд из пяти возможных. Лишь один критик-стриж поставил тройку. Бог судья этой черной птице. У каждого может быть свое мнение.
Я оказался в центре всеобщего внимания, излишне не кокетничал, не прятался от поклонников, не отказывался от интервью, посещал светские мероприятия и даже стал писателем года по версии издания “Земной срез”.
За роман я получил приличный гонорар и задумал вложить деньги в недвижимость. Мне было стыдно принимать деятелей искусства в моем убогом подземном жилище. Я пересмотрел все газеты и журналы, в которых риэлторы наперебой предлагали различные варианты домов. Но мне не захотелось переехать ни в один из них.
Одной бессонной ночью мне пришла мысль совершить путешествие в страну хоббитов и посмотреть своими глазами, как ее обитатели обустраивают свою жизнь под землей.
Полет в эту далекую страну дался мне нелегко. Конечно, я взял билет на ночной рейс, но не учел, что во время моего перемещения по воздуху самолет пересечет несколько часовых поясов. В результате яркое солнце начало светить через все иллюминаторы уже через пару часов после взлета. Я закрыл свое окошко шторкой светофильтра, надел маску для сна, но это меня уже не спасло. Глаза покраснели, заслезились, их стало невыносимо щипать. И я закричал.
Бортпроводница по громкой связи попросила кого-нибудь из пассажиров-врачей помочь мне. Пришел доктор, интеллигентный прихрамывающий лось. Он внимательно осмотрел мои глаза. Хоть врач и работал, как выяснилось позже, ортопедом и лечил кости и суставы, он сделал точное заключение, сказав, что все мои проблемы с глазами прекратятся, едва я вновь попаду в подземное жилище. Так оно и случилось. В первом же хоббитском доме, в который я отправился с ознакомительной целью по прилету, моим глазам стало легче.
