БВ – Если мексиканская ситуация столь серьезна, как вы утверждаете, какие последствия она будет иметь в иных регионах?
ДС – Латинская Америка уже разрушена. По долговым обязательствам предлагаются астрономические доходы. Акции в Бразилии упали на 70%. На очереди Аргентина. Аргентина использует систему, основанную на валютном совете. Это очень жесткий режим, напоминающий золотой стандарт XIX в. Местная валюта выпускается только тогда, когда эквивалентная сумма в долларах депонируется в валютный совет, и банки должны исполнять требования по поддержанию минимального резерва, вносимого в валютный совет против их депозитов. Это предоставляет автоматическую защиту обменному курсу, поскольку, если песо обмениваются на доллары или депозиты из банков изымаются, процентные ставки растут. Теоретически вся местная валюта может быть обменена на доллары безо всяких последствий для обменного курса, однако процентные ставки в этом случае взлетят до астрономических уровней. Именно это уже и происходит. Экономика страны долларизирована, но и процентные ставки в долларах неоправданно высоки, поскольку из банковской системы изымаются депозиты. Опасность заключается не в девальвации, а в банковском кризисе, поскольку банки не смогут собрать у своих клиентов проценты по займам, не говоря уже о взыскании основных сумм займов. По мере роста процентных ставок котировки акций и облигаций падают, провоцируя требования внести залог. Принудительная ликвидация усиливает панику Вот где мы сегодня находимся. Кризис вскрыл ошибку, заключающуюся в системе валютного эквивалента. Не существует заимодавца «на крайний случай». Именно это отсутствовало в золотом стандарте в XIX в. и привело к развитию центральной банковской системы и в итоге – к отказу от золотого стандарта. Эти события повторяются. Власти Аргентины поддерживают существование более слабых банков, заставляя более сильные переводить некоторую часть своих минимальных резервов в валютный совет. Но это опасный путь: несколько гнилых яблок могут испортить всю корзину. Когда мексиканский кризис достигнет пика, кризис в Аргентине также подойдет к кульминации.
Но в противоположность Мексике, относительно судьбы которой я не питаю никаких иллюзий, я утверждаю, что Аргентина может быть спасена. Это классический кризис ликвидности, и существует классическое средство: заимодавец «на крайний случай». Поскольку его нет только в данном регионе, им должно стать международное сообщество. Именно для этого и существуют международные финансовые организации. Банк. Межамериканского развития (Inter-American Development Bank) уже работает над выделением 1 млрд. долл. на реструктурирование провинциальных банков; Международный валютный фонд должен изменить свою обычную практику и использовать выделенные в резерв средства в размере 2 млрд. долл. для гарантии вкладов; Всемирный банк должен внести свой вклад, а Банк для международных расчетов должен предоставить промежуточный заем. Помимо этого, валютному совету позволено владеть частью активов в облигациях долларовой номинации; выступив на рынок в критический момент, он может направить в противоположную сторону существующую на рынке облигаций тенденцию, абсорбировать вынужденные продажи, освободить банки и опустить процентные ставки. Это – пакет спасательных мер, который может сработать!
БВ – А Бразилия?
ДС – Бразилия не сталкивается пока с серьезными проблемами. У нее слегка перегретая экономика и несколько завышенный курс валюты. Она прошла через кризис фондового рынка, напоминающий кризис 1929 г., а ее внешний долг вырос вследствие панических продаж. Но торговый баланс может быть скорректирован. Обменный курс удалось понизить, и, вероятно, вновь установится положительный торговый баланс. Бразилия – крупная и в значительной степени автономная экономическая система: она может выжить самостоятельно. Если выживет Аргентина, выживет и Бразилия.
БВ – Таким образом, шторм пройдет?
ДС – Если Мексика будет спасена, то да. Но кризис оставит после себя значительные разрушения, а отголоски будут чувствоваться во многих частях света. Бум на новых рынках закончен. К ситуации, которая существовала до кризиса, вернуться невозможно.
БВ – Предвидите ли вы иные финансовые кризисы?
ДС – Существуют и другие страны с высоким долговым рейтингом, которые уже испытывают давление: Италия, Швеция, Канада, Венгрия, Греция -вот лишь наиболее очевидные примеры. Это давление, вероятно, усилится, особенно если Мексика обанкротится.
БВ – Вы не упомянули страны Азии.
ДС – Мне следовало упомянуть Филиппины. И я беспокоюсь о Китае.
БВ – Что может произойти с Китаем? Из всех возникающих рынков Китай является наиболее динамичным. Что вы думаете об этом?
ДС – Вскоре после известных событий на площади Тянь-Ань-Мынь я сформулировал гипотезу, согласно которой коммунизм в Китае будет разрушен добрым старым капиталистическим кризисом. Прошло пять лет, и моя гипотеза может подвергнуться испытанию.
БВ – Можете ли вы пояснить вашу гипотезу?
ДС – Коммунистический режим утратил законность, свой «небесный мандат», после убийств на площади Тянь-Ань-Мынь. После этого его просто терпят, поскольку он продолжает обещать материальное благополучие. Если он не сможет выполнить свои обещания, то, вероятно, терпеть его больше не станут. Вот почему режим не может закрыть неэффективные государственные предприятия и не может контролировать инфляцию. До сих пор он был в состоянии контролировать экономический прогресс, привлекая иностранный капитал. Если этот поток двинется в обратную сторону, страна может превратиться в ад. Политический кризис может ускорить бегство капитала, и наоборот. Слава Богу, что почти весь иностранный капитал вложен в форме прямых инвестиций, а на прямые инвестиции не может оказать влияния кризис на возникающих рынках. Только Гонконг зависит от изменений в портфельных инвестициях. Гонконг уязвим, но нельзя с уверенностью утверждать, что в Китае непременно будет иметь место спад именно прямых инвестиций. Новые обязательства не выполняются, а отказы от существующих обязательств находятся на пике. Для того чтобы пережить это испытание, Китаю придется взять на себя новые обязательства.