Литмир - Электронная Библиотека

– Что это вы сотворили на площади? Двойной Щит – легенда.

– Я же говорил, – улыбнулся монах, – я узнал много нового. Запретного, но интересного. Я, правда, не ждал практических занятий.

– Мощно получилось, но формула требует доработки. Заклятье не должно высасывать досуха, достаточно одного рывка. А вот и чашка, спасибо, Берсерк.

– Берсерк? – вскинул брови Истерро, наблюдая, как маг открывает фляжку.

– Вы не видели, как он дерется? Это вам повезло, – Эрей тщательно отсчитал десять капель. – Впрочем, прозвище дал не я, а те немногие темные, что уцелели после беседы.

– Так он что, тот поганец, кто извел всю реликтовую нечисть Ю-Чиня? Да на кол его, паршивца!

– Ой-ой-ой! – издевательски протянул Викард. – Совсем запугал, Белый Бабник, просто не продохнуть от ужаса.

– Кто?! – злобно каркнул Истерро, а Эрей с любопытством оторвался от чашки. – Как ты сказал, мурло инь-чианьское?

Тут и пришел бы монаху конец, но Эрей счел за благо вмешаться. Оттерев побратима к спальне, кратким жестом он осадил готового к сваре Светлого и покачал головой:

– Ну вы еще подеритесь, Истерро, право, нашли, с кем связаться!

– Бабник и есть, – рассмеялся Викард. – Вон, ты кровать его видел? Все Светлые – бабники! И вот что я тебе, светлость, скажу: тронешь моих девчонок, я тебя удавлю! У меня и списочек есть…

Тут инь-чианин порылся в складках плаща с меховой оторочкой и выудил мятый свиток, весь исчерканный женскими именами.

– Нужны мне твои шалавы! – отвернулся от списка потрясенный Истерро. Эрей воспользовался затишьем и сунул монаху чашку с раствором; тот недоверчиво фыркнул: – Это еще что такое?

– Вода.

– Вода? – расхохотался Викард, погрузившийся было в чтение. – Умеешь ты, братко, шуткануть по-черному!

– Для воды у нее странный запах.

– Пейте, Истерро, не отравлю.

Монах подчинился, с опаской пробуя незнакомый раствор на язык. Прислушался к ощущениям. Эрей отошел в сторонку, пряча флягу под мантию. Он готов был держать пари, что Истерро запросит добавки.

– Это живая вода Аргоссы! – хрипя от волнения, сказал монах, едва ли не вылизав чашку. – Но это же невозможно! Как?!

Эрей не стал отвечать. Он терпеть не мог глупые сказки про Живую и Мертвую струи Аргоссы, но в Хвиро они прижились. Тем временем Истерро замер, сосредоточившись на переменах, происходящих с его организмом, деловито прощупал собственный пульс, исследовал ногти, не поленился встать, чтобы, сменив освещение, изучить зрачки в крохотном зеркальце.

– Мне бы очень хотелось осмотреть вашу фляжку, – умоляюще сказал он Эрею, но тотчас сник, опуская глаза. Потом вскинулся снова: – За право ее осмотреть я отдал бы заклятье двойного Щита.

– Я его знаю, – отрезал Эрей, но, поймав опечаленный взгляд монаха, смягчился и пояснил: – Фляга сделана из особого серебра, закаленного поочередно в источнике Каменной Силы и роднике БесСилья, которые вы называете Струями.

– Откуда она у вас?

– Досталась в наследство от великого мастера, знатока руд и камней

Истерро притих, борясь с искушением разворошить чужие секреты, любопытство добивало в нем деликатность, и Эрей приготовился к новым расспросам, но положение спас заскучавший Викард.

– Хей, други! – вдруг гаркнул он, для большей весомости саданув кулаком по буфету. Хрупкий шкафчик жалобно хрустнул и затренькал стеклом и фарфором. – А не завалиться ли нам в ближайший кабак? Я вот ужас какой голодный, да и вам не мешает… того… подкрепиться.

Эрей благодарно прикрыл глаза: его побратим точно знал, что темных магов нужно кормить после битвы, а не пытать бесконечными разговорами.

– В харчевне Хербенса подают божественный чай в глиняных кружках, особый сбор степей Юциня, – слегка оживился монах, понадеявшись, видимо, что сытый маг станет чуть откровеннее. – А еще там есть бисквиты и яблоки в кляре, чудо как хороши.

Эрей кивнул. В той же харчевне два года назад он попробовал славные гренки с солью и салат из рыбы с морской капустой.

– Тьфу, пропасть! – выругался инь-чианин. – С вечными мажьими постами свихнешься! Будете сидеть с кислыми рожами и благочинно смаковать отраву. Лично я мяса хочу, ясно вам? Мне мясо силы добавляет, извращенцы. Мать вашу за ноги да раздвинуть!

Истерро опять гневно дернулся, но Эрей удержал:

– Не стоит. С этим обычаем только смириться.

– Как вы терпите этого варвара? – с горечью вопросил Истерро, даже руки воздел в балаганном жесте, но оборвал сам себя, махнул двумя сразу: – А, ну вас! Пойдемте куда-нибудь, мне все равно. Только переоденусь!

Пока монах возился за ширмой, примеряя мантии и бранясь вполголоса, Эрей спросил побратима:

– Лорейна в Столице?

Викард отрицательно качнул головой:

– Летает где-то птичка моя. Зато сестрица ее, Милина, вдруг объявилась в городе. Знаешь, Свальд от нее отрекся. По всем канонам: маги из Венниссы понаехали, кровь брали, ворожили над ней, долго ворожили, а потом – приговор: не дочь, и все тут! Теперь она Милина И-Дель Фабро, по матери.

Эрей кивнул, приняв к сведенью.

За десять минут Истерро успел расчесать темно-русые кудри, уложить их в канонический хвост, приодеться в шелка, и благоухал при этом, словно побратимы угодили в имперский розарий. Живая вода помогла, выглядел монах гораздо лучше, на блеклых щеках заиграл румянец; Истерро даже сделался выше, впрочем, здесь виновата была не вода, а туфли на платформе, вроде котурнов. Скипетр, заменявший посох, как повелось у Светлых, сверкал каменьями, лиловая мантия была расшита золотыми цветами. Прическа, поступь, благоухание, – одним словом, прелат! Иначе не скажешь.

Викард присвистнул и подавил нервный смешок. Эрей поморщился. От природы Светлые маги не отличались особой красотой и были в большинстве своем низкорослы и невзрачны. Видно, Господь Единый, дозволивший им потомство, отказал в такой малости, как внешняя привлекательность. Оттого и стремились Братья всеми правдами и неправдами исправить явное упущение Господне, иные не брезговали и гримом, и париками, а то просто держали собеседника под непрестанным гипнозом, тратя невеликую Силу. Служитель Господа должен быть прекрасен во всем, неся слово Его прочим народам, и для подобной цели хороши были любые средства. Темный Эрей не мог этого понять. Да и не стремился, если говорить откровенно.

– Я вспомнил еще местечко, – певуче протянул монах, выпуская их из Храма на свежий воздух. – Среди прочего там готовят мясо в горшочках, тушат с пряными травами. У них приятные запеканки из корнеплодов, да и овощные рагу безупречны, с юциньским акцентом.

– Что еще за корнеплоды? – насупился Викард, сердцем чуя подвох.

– Картошка, например, – пояснил Эрей. – А кашу там варят?

– Кашу? – поперхнулся монах. – Какую кашу?

– Овсянку на мясном бульоне, – встрепенулся Викард, облизываясь. – С гренками, клецками и поджарками, щедро сдобренную маслом и жиром! Дьявол, ложку можно проглотить!

– Боже Единый! – закатил глаза бедный монах и больше о кулинарных изысках не заговаривал.

Заведение «Пегий дракон» оказалось в меру просторным, идеально чистым, почти вылизанным, с богатой публикой за резными столами. При виде кресел, обитых бархатом, и полок, заставленных стеклом и фарфором, Викард заметно поскучнел и постарался уменьшиться в размерах. Истерро в ресторации хорошо знали, сразу провели в кабинет, отделенный от общей залы витражной перегородкой. Вышколенный прислужник лихо застелил стол чистой скатертью, разложил салфетки, приборы, выдал каждому по листку в вензелях и испарился, напоследок преданно сверкнув глазами.

Эрей быстро пометил нужные блюда, помог побратиму, особо означив тройные порции, и занялся изучением местной публики. Истерро возился долго, составляя сложное и сбалансированное меню. Насколько понял маг, монах заботился о гармоничности трапезы, а попутно считал калории.

Наконец, все три листка были отданы явившемуся на зов слуге; тот принял заказ и снова позволил себе преданный взгляд, с намеком на удивление. Эрей мог его понять: не часто богатые ресторации посещают столь странные посетители. Маг поднял на нахала глаза, пять секунд посмотрел не мигая, и прислужник исчез, растворился в воздухе, слету поймав намек. Мир полон странностей, всему удивляться – целой жизни не хватит.

10
{"b":"702503","o":1}