Машина внезапно влетела передним колесом в неглубокую яму. Рессоры жестко ответили на удар. Мои челюсти щелкнули друг об друга. И я словно проснулся.

– Вот блин! Яма в луже. Чего вообще такое? Видать, и меня молнией задело. С машиной разговариваю. За дорогой не слежу. Срочно инъекцию кофеина…

Дальше я ехал молча, прислушиваясь к автомобилю и с интересом поглядывая на радио. Бывают же такие совпадения и случайности. Машина как будто со мной общалась через приемник. Кому расскажешь, сочтут за сумасшедшего. Или скажут, что фильмов насмотрелся.

Залив бак до полного, я припарковал машину и пошел заправляться сам. Никуда не торопясь. Нарочито медленно, под стать течению моего внутреннего ощущения времени. Его сегодня было так много, что я не знал, что с ним делать и на что расходовать. Поэтому чем медленнее его тратить, тем быстрее оно кончится. Вот такой парадокс.

В этот утренний час в зале был только я и обслуживающий персонал в количестве пять человек. Зеленый фирменный стиль, должно быть, обещал хорошее настроение и гармонию с природой.

– Слойку с вишней… и кофе… американо… Если есть, с корицей, – сказал я лениво, разглядывая через витрину мою загорающую под солнцем «Волгу».

– Большой? – спросила бодрая продавщица.

– Средний…

– Возьмите большой! У нас акция. Большой кофе и сосиска в тесте в подарок, – девушка тараторила. Ее время неслось галопом.

– Я хочу слойку с вишней.

– Слойка с вишней в акцию не входит! – неслась продавщица впереди паровоза.

– А мне и не нужна акция… – Я видел, как набежавшие тучи отразились в лобовом стекле, отчего машина помрачнела и насупила брови.

– Тогда не получится сосиска в тесте! – обиделась девушка.

– Ну и пусть не получится…

– А как же наша фирменная акция? Она у нас только по воскресеньям до одиннадцати утра. Многие специально приезжают.

Я оглянулся на пустой зал.

– А сосиски у нас вкусные. Свежие! – продолжала говорить бодрая девушка-робот. – Вам с кетчупом?

– Нет! Я хочу слойку с вишней, кофе американо с корицей, и все это без кетчупа.

– Большой?

Мы пошли на второй круг. Мои часы начали набирать ход. Они как будто поддались общей панике и погнались за поездом, на который опаздывала продавщица. Я посмотрел на бейджик. “Лена”. Почти что Милена, только без Ми… без Ме и без Му…

– Лена… Это ваше имя? Лена?

– Да…

– Вы меня видите?

– Да…

– А слышите?

– Конечно! – ее уверенности можно было позавидовать.

– Мне нужна слойка с вишней…

Не успел я договорить.

– Я поняла! – Лена аж подпрыгнула. – Слойка идет вместе с большим капучином! Слойка, правда с творогом, но для вас могу сделать с вишней. Вам с собой или тут?

Бороться с этой Леной у меня не было желания.

– Простите, а можно позвать другую девушку?

– А чем же я вас не устраиваю?

– Вы?.. – состав понесся под откос. И я почти уже запрыгнул в него. Часовые колеса отбивали барабанную дробь по рельсам времени… Но тут тепло коснулось моей левой щеки. Повернулся. Это солнечный зайчик чмокнул меня, отскочив от капота моей ненаглядной. Она стояла такая нежная в лучах утреннего солнца. Небо прояснилось. Я замер в наслаждении, и поезд ушел без меня.

– А знаете что, Лена! Давайте мне свой большой капучино с сосиской в тесте и вишневую слойку в придачу.

– С корицей?

– И без кетчупа, пожалуйста!

– Так бы сразу и сказали! – обрадовалась Лена и пошла готовить свой заказ для меня.

Через пару минут я сидел за большим стеклом напротив своей «Волги», потягивал капучино и щурился от яркого неба в лобовом стекле. У нас было свидание.

Вы скажете, что я тронулся мозгами? Быть может… Может быть…

Быть может, это последствия бессонной ночи? А может быть, это результат удара молнии?

Заняться нам было особенно нечем, а так как я обещал прогулку, то мы сытые и довольные выехал на МКАД. Воскресный полдень. Поначалу машин было мало. Но через сорок минут нашего променада ехать стало не так весело. Машин прибавилось. И нам стало некомфортно. Нас обгоняли, подрезали, нам сигналили. Пару раз чуть не снесли бампер. А мотоциклист едва не оторвал боковое зеркало.

– На Ленинградке развернемся и поедем обратно. Следующая развязка наша. Главное – не пропустить поворот, там сейчас такого наворотили …

Я опять разговаривал вслух. Быть может, подспудно мне казалось, что я разговариваю с Миленой. Может быть, в глубине души мне хотелось, чтобы она сейчас сидела рядом и держала свою руку на моем колене. Конечно! И то, и другое, и третье… Я же любил ее. Это было так глупо- уехать, не поговорив толком. Не объяснившись. Просто поддаться слабости и сбежать. Тупое утреннее наваждение. Это было непростительно. Я только теперь начал это понимать. Мой мозг никогда не отличался скоростью реакций. Мои ответы всегда запаздывали. А если включались эмоции, то я вообще превращался в соляной столб. А сейчас мне было больно и обидно. Я давил на газ и никуда не ехал. Изо всех сил. Но оставался на месте. Только старая резина скребла по моей душе, обледеневшей от одиночества. А Милена уплывала от меня, утопая в сигналах, проносящихся мимо гоночных болидов. Моя Милена… Я всегда мечтал заняться с тобой любовью на заднем диване нашей машины… Мечтал…А после этого нестись вдвоем по ночному шоссе. Прямиком в рассвет. А ты сидишь рядом, прижавшись к моему плечу. И твоя рука … больно сжимает мою ногу. Я кричу.

– Милена, ты что?

И тут я открыл глаза. На меня мчалась металлическая опора, размахивая рекламным щитом.

– Какого моооолдинга??? – ору я.

Рычаг коробки передач впился мне в бедро. Вот откуда эта боль.

– Я уснул?

– Уснул! За рулем… И лечу прямиком в ограждение.

Неизвестная сила взорвалась во мне и заставила вывернуть руль круто влево. Нога уперлась в тормоз. Лицо воткнулось в руль. Я остановился на обочине. Не сам по себе. Сидя в автомобиле, конечно. Выпрямился и посмотрел на дорогу. Две черные змеи тянулись за «Волгой» поперек двух автомобильных полос. Мимо проехало несколько машин с людьми, которые строили жуткие рожи и грубо ругались. Скорее всего. Слов-то я не слышал, но видел их страшные тени на кричащих лицах. А еще машины сигналили и мигали фарами. Наверно, это означало, что я дурак. Ну, или что-то в этом роде. Я был с ними вполне солидарен. Ехать в таком состоянии было нельзя. Мы прокрались с моей красавицей вдоль забора до небольшой парковки для дальнобойного транспорта и там затаились прямо у въезда. Я откинул кресло. Закрыл глаза. И меня тут же выбросило за пределы сознания. В бессознательное, если говорить по-умному. В общем, выключило из жизни. Словно выбило все предохранители. Я думаю, сказалось перенапряжение… судя по часам, вот уже восемнадцатичасового обладания моей красоткой цвета слоновой кости.

Всего-то восемнадцать часов. А какая лавина событий, переживаний. открытий и сюрпризов. Подхватила меня и несет в неизвестность. И кружит, и кружит, и кружит. Чуть ли не до тошноты. Винегрет чувств и окрошка эмоций. За последние три года в мой жизни не произошло столько, сколько за один прошедший день. В результате все смешалось с моим серым веществом в голове и выдало кромешно черный экран глубокого сна…

… Hello, Dolly,......well, hello, Dolly

It’s so nice to have you back where you belong

You’re lookin’ swell, Dolly.......I can tell, Dolly…

В мою машину забрался американский бомж? А может, и вообще в мою черепную коробку? Что тут делают эти хриплые голоса? И для чего мне заморозили поясницу? Залили свинца в шею! Почему последнее время все претендуют на мой суверенитет? На мою целостность! Надо разобраться со всем этим!

… Hello? Dolly…

Долли еще какая-то… Кто такая эта Долли? Это сон? Я разговариваю во сне? Надо проснуться!!!

… И я проснулся. Опять, скажете вы. И будете правы. Может показаться, что сон – это мое нормальное состояние. И я больше времени провожу, почивая в объятиях грез. Но это совпадение чистой воды, говорю я вам. И себе. Я никогда столько не спал. Это все нервы. И мой мозг. Они вдвоем не испытывали прежде такой нагрузки. И теперь у них постоянный shut down. Бесконтрольный. А мне разрешается только наблюдать и ничего руками не трогать. Иначе все выходит совсем не так, как я себе напридумывал. Мир вокруг вообще взбунтовался, отделился от меня и живет своей жизнью, по своим собственным законам. Вам так не показалось? А мне вот да! Все чего хотят, то и делают, не спрашивая моего позволения. Или хотя бы согласия. Вообще даже не предупреждая. Руки, ноги, голова, мысли, люди… даже машина. У всех своя жизнь, я внутри нее, но от меня ничего не зависит. Я ошибочный код. Мелкий двоечник его коряво написал, умный дяденька исправил, но вот эти мои несколько байтов информации вычистить не удосужился. И теперь программа пашет как дурная, а я в ней торчу и ни за что не отвечаю. И самое страшное – повлиять ни на что не могу. Ни остановить, ни запустить, ни переделать. Не говоря о том, чтобы исправить хоть что-то.